– управление в целом выражает многовековой опыт приспособления общества вообще, и сферы его материального производства, в частности, к диалектике духовной жизни человека, и уже поэтому его эффективность может быть измерена лишь комплексно, вариантом чего является приводившийся в тексте метод «треугольников Маслоу», и так далее.
Так или иначе, но, по представлениям автора, сам факт экономической детерминации человеческой жизни возможен только как готовность большинства людей к отчужденному совместному труду готовности, показывающей важность управления как способа совместного бытия, но способа, который вовсе не отрицает известную мысль В. Шекспира: мы сделаны из того же вещества, что и наши сны.
3.3 Специфика гуманитарных эмпирических исследований индивидуальных имиджей
Любой опытный социолог начинает с представлений об эмпирических исследованиях как о системе научно-исследовательских операций по верификации теорий, данной и зашифрованной в методологической части программы исследования; с возрастом и по мере накопления опыта полевых работ такие тезисы остаются в лекциях, в беседах же с коллегами по их поводу чаще угрюмо молчат. Видимо, печальной, но необходимой стороной эмпирических исследований является стихийное наслаивание неопределенностей теории, операций ее верификации и психологии респондентов и самих социологов; есть некий плохо формализуемый «джокер», черт, в самых изящных и фундаметально-выстроенных программах, показывающий упоминавшуюся «инерцию сопротивления истины». В этом смысле, есть предел, выражающий практическую непроверяемость гипотез столь же явно, сколь и теоретическую необобщаемость социологической практики.
Изучение имиджей возможно лишь как комплексное исследование с применением соответствующего опыта самых разных гуманитарных наук. К такому нехитрому по форме, выводу автор пришел после попыток конкретного изучения имиджа одним, или несколькими, жестко заданными по методике способами, и прежде всего методами конкретно-социологических исследований. Попытки эти были почти всегда неудачны, хотя бы в том смысле, что составляли яркое ощущение чего-то важного и прошедшего незамеченным через все ловушки социологических методов, – ощущения, которое наверняка знакомо каждому социологу.
Описание отработанных методик исследования имиджей, учитывая их необходимую комплексность, автору неизвестны; описывать же собственные охотно признавая их ненадежность, неопределенность во многих случаях, было бы, по меньшей мере, нескромно. Технические их характеристики приводились во введении.
Еще раз подчеркнем, что автор описывает лишь субъективные представления о специфике и последовательности исследований имиджей, выработанные, в основном, в ходе научно-практических работ с пограничной тематикой, и потому охотно признает их несовершенство, как и тот простой тезис, что от выработанного заблуждения до истины дальше, чем от невежества. Но, в конце концов, чтобы понять, надо пробовать что-то делать.
Опишем для начала специфику методологической части программы таких возможных комплексных гуманитарных исследований проблем имиджа.
Такая программа имеет смысл лишь при выборе формализуемой стартовой гипотезы исследований. Авторская гипотеза описывается настоящей работой. Естественно, она должна иметь альтернативы, – во всяком случае таково нормальное развитие науки если, конечно, не признавать столь модного в последнее время скепсиса относительно возможностей науки вообще. В.Н. Тростников, скажем пишет:«Когда наука была молодой, и одерживала первые успехи у нее кружилась голова от мнимого всесилия, и она объявила свою монополию на истину. Сейчас, в пору зрелости, она старше, и стала медленнее, но верно возвращаться к тому миропониманию, которое когда-то открылось человеку через «Откровение». Оставляя в стороне тот отрадный факт, что неясное по сути Откровение, судя по всему, открылось В.Н. Тростникову все же раньше, чем «зрелой науке», попробуем описать такие возможные альтернативные стартовые гипотезы в методологической части программы.
Существование таких альтернатив вполне возможно, по крайней мере, вплоть до накопления критического объема фактов, которые одна гипотеза объясняет очевидно лучше другой, – тем более, что автор вполне разделяет спорную мысль Р. Мертона о том, что «общие социологические системы теории, также, как исторический материализм К. Маркса, теория социальных систем Т. Парсонса, интегральная социология П. Сорокина представляют скорее общие теоретические интерпретации, чем строгие и «туго стянутые» системы, рассматриваемые в поисках «общей теории» в физике… Как результат, многие теории среднего уровня совместимы с многообразием систем социологической мысли.
Альтернативные гипотезы могут, логически рассуждая, сводиться к интерпретации природы имиджа через:
- простое желание нравиться кому-либо. При такой трактовке вся программа исследований является по сути психологической, и их основные вопросы очевидны: как возникает желание нравиться? почему оно опредмечивается на ком-то? что первично в выборе средств по достижению цели простое приспособление к вкусам другого, или стремление соответствовать какому-то эталону? В чем субъективные критерии успеха? Кажущаяся простота такой трактовки обманчива. Вообще, по представлениям автора, чем более проста гипотеза, тем сложнее и запутаннее вопросы, возникающие при попытках ее верификации.
В данном случае, обычные социологические методы используются лишь для определения социальных детерминант, компоративного анализа, выставления социальных меток, маркеров, в изучении имиджа;
– соответствие устоявшемуся эталону, норме истеблишмента. При такой интерпретации в основе должны лежать именно социологические методы, позволяющие формулировать сам эталон, будь то конкретная норма моды, или норма истеблишмента, основные же фазы исследований следуют логике последовательных вопросов о том, каковы реальные, количественно измеряемые параметры эталона, каким образом трансформируется он в психологии конкретного человека, какие мотивы определяют желание копировать, и так далее;
– уровень развитости миметических, подражательных способностей человека, что подразумевает методы психоанализа, моделирования Т-групп, психологический эксперимент, и другие.
Возможны, разумеется, и другие интерпретации, с которыми автор просто не сталкивался, например, сводя имидж к особой групповой норме, или к чисто психологической системе особой мотивации, которую точно определил В. Леви: «Еще не ложь, но уже тенденциозность, – подача не принимающего. При большой развитости такого механизма сознательная ложь может оказаться излишней».
Выбор стартовой фундаментальной модели - дело убеждений и совести исследователя. Аргументы в пользу позиции, избранной автором, приведены выше; насколько они убедительны судить может только читатель. Есть смысл, впрочем, отметить типичные ошибки выбора стартового варианта теоретической модели:
– бессознательный учет такого варианта, который в наименьшей степени раздражал бы заказчика, был понятен ему, что облегчает, чаще всего, заключение договора;
– выбор варианта, исходя исключительно из собственного опыта строительства имиджа, игнорируя уже очевидные отличия мужских и женских имиджей, поколенческие и возрастные особенности имиджей, и другое;
– стремление избрать наиболее легко формализуемый вариант, что к сожалению, часто бывает с начинающими социологами и психологами, забывающими, что «конкретная форма, а точнее будет сказать, конкретный вид социологического исследования обусловлен характером поставленной в нем цели, выдвинутых задач. Именно в соответствии с ними, то есть в зависимости от глубины требуемого количественного анализа предмета исследования, масштабности и сложности решаемых в ходе него задач, и различают три основных вида социологического исследования: разведывательное, описательное и аналитическое».
Учитывая младенческий, по сути, период становления имиджелогии, обилие «белых пятен» в простых описаниях различных аспектов имиджа, необходимость, приоритет, именно аналитических, невозможных без базовой теоретической модели, исследований представляется автору очевидной.
Уже потому выбор такой модели должен сопровождаться возможно более точным описанием, операционализацией понятий, тем более таких непривычных, как в имиджелогии, – еще до описанной последовательности исследовательских операций. Ниже, для примера, приводится небольшой словарь употребленных в работе терминов. Подчеркнем, что определение таких терминов дается именно по материалам работы, где, во многих случаях, использовались рабочие, конвенциальные определения, чтобы выдержать основную линию исследования.
При любом, отражающем специфику целей и задач работ, планировании последовательности этапов, имеет смысл учитывать, что конкретное изучение имиджа должно предваряться:
– исследованием, с заданной степенью полноты, социального континуума объекта исследования. Если последним является группа, и, соответственно, система имиджей в группе, проводится оговоренный круг работ по выявлению главных параметров данной группы; если же объектом выступает конкретный человек и его имидж, необходимо выявление его групповой принадлежности, групповых предпочтений, ожиданий и опасений, и так далее;
– психологическими исследовательскими работами по выявлению основных комплексов, фобий и ориентаций людей, прямо включенных в объект исследований.
- специфическими по способам исследованиями установок самих респондентов и общественного настроения в регионе.
- Кроме того, как уже отмечалось, имеет смысл постоянно накапливать банк данных о субъективных предрасположенностях в суждениях и установках самих исследователей, – хотя бы с тем, что при явных симпатиях или антипатиях к людям, выступающим объектами исследования, сами исполнители работ менялись «местами». Кроме того, желательно учитывать предпочтительность разнополого контакта исполнителей с теми людьми, чьи имиджи являются объектом изучения. Скажем, составление упомянутой выше «карты», или «паспорта» группы, должно подразумевать следующие, как минимум, направления: