Очевидно, что третья группа, а частично и вторая, отражают воззрения общества на женщину как на производное от мужчины и создают определенный психолингвистический эффект. Таким образом, «невинно» грамматический способ на самом деле оказывается не только средством словообразования, но и мощным идеологическим средством внушения и внедрения в глубины сознания мысли о том, что женщины, занимающиеся некоторыми профессиями (из третьей группы), являются как бы пародией на мужчину и занимаются "не своим" делом.
По сути, грамматика неявным образом выражает то же самое, что многие философы высказывают достаточно откровенно. Например, И.Кант: «Женщине, у которой ... голова полна греческой премудрости или которая ... ведет ученый, спор о механике, не хватает для этого только бороды - борода, быть может, еще отчетливее выразила бы глубокомыслие, приобрести которое стремятся такие женщины».
Стремление определять женщину через мужчину, а не через нее саму - вот многовековая силовая установка маскулинно-ориентированного мира. Поэтому вряд ли стоит удивляться высказыванию Н.Бердяева о том, что «женщина вне связи с мужским не была бы вполне человеком. В ней слишком сильна темная природная стихия, безличная и бессознательная. В женской стихии, отделенной от мужской, нет личности».
Примеров лингвистического сексизма множество. Причем одни из них достаточно явные, другие менее очевидны, третьи так хорошо замаскированы, что попадающий в ловушку даже и не осознает этого. Кстати, в последней фразе мы также угодили в такую ловушку: слово "попадающий" - не сама лексема, а ее грамматическая форма. Но особенности языка таковы, что для обозначения обобщенно-одушевленного принято употреблять, как правило, мужской род. Это просматривается на уровне причастий, глаголов прошедшего времени, числительных, существительных множественного числа и т.д. Эта тенденция "выталкивать" женщину из многих грамматических форм, тем самым тщательно дозируя ее присутствие в языковом пространстве, по всей видимости, оказывает на психику более устойчивое воздействие, нежели грубые виды дискриминации, и проникает в более глубокие пласты именно в силу своей неочевидности.
7.2. Мужские и женские образы в современной литературе
Мужские и женские образы в отечественной литературе вообще, а в журналистике в частности, занимают особое место. Не будет преувеличением сказать, что именно эти образы и стереотипы во многом определяли "лицо эпохи", а также идеологический вектор. Н.И.Ажгихина, проштудировав подшивки журнала "Огонек", начиная с тридцатых годов, обнаружила, что около 70 % общего количества иллюстраций составляли женские портреты, в основном в интерьере трудовой деятельности или парадные: переполненные энтузиазмом лица ткачих, пионерок, спортсменок, летчиц и т.п. Совместно с мужскими образами, которые практически не отличались по тематике, так же тщательно отретушированные и обобщенные, они и составили слепок эпохи.
Практически на всех этапах развития советского общества мужские и женские образы использовались как мощное пропагандистское средство не только в силу их экспрессивности, но и потому, что активная жизненная позиция женщин, которым советская власть дала хотя бы видимость равноправного участия в общественной жизни, как нельзя более выигрышно иллюстрировала неоспоримые преимущества социализма. По мнению Н.И.Ажгихиной, «эти образы, отшлифованные прессой, давали идеологически ценный инструмент и способ влияния на все уровни общественного сознания, подсказывая не только способ мысли, но и способ чувства, создавая новые поведенческие и эмоциональные модели». В этом смысле созданные гендерные стереотипы были несомненной находкой и выполняли роль красноречивой иллюстрации советской идеологии, вплетаясь во все институты и механизмы социализации.
Неудивительно, что в период «оттепели», когда возникла возможность некоторого, тщательно спрятанного в одежды «эзопова языка» плюрализма точек зрения, дискуссии немедленно затронули и основные образы в литературе, особенно в периодике.
Если официозная печать по-прежнему пропагандировала ударниц труда, то альтернативная периодика, ориентированная на западные ценности, немедленно взяла на вооружение образ девушки, словно сошедшей с журнала мод, пассивной в общественной, но активной в личной жизни и подчеркнуто зависимой от мужчины. Если «Правда» трактовала женщину как работницу и мать, то, скажем, в «Литературной газете» или «Юности» появлялись материалы о тех, кто решил посвятить себя мужчине и семейному очагу, и это практически однозначно воспринималось как признак «демократического взгляда на мир».
Неудивительно и то, что с началом перестройки, когда старые идеологические каноны были разрушены, альтернативные образы, пришедшие из либеральной или «самиздатской» периодики, заняли роль официальных. В конце 80-х центральное место занял образ женщины домашней, центрированной на семье. Идея «естественного предназначения» женщины прежде всего как жены и матери присутствовала практически во всех демократических изданиях с легкой руки М.С.Горбачева, неоднократно заявлявшего о том, что «нужно освободить женщин от непосильного труда и дать им возможность больше бывать дома», и который, скорее всего, имел в виду возможность выбора для женщин, которого они не имели в результате тотальной трудовой повинности.
Таким образом, идеалом женщины в прессе (да и в литературе вообще тоже) стала именно домохозяйка, подруга мужчины-деятеля, образ которого позднее трансформировался в «нового русского» и стал основным мужским гендерным идеалом, тиражируемым с небольшими вариациями. Деловая же женщина представлена либо как нечто редкое и необычное, либо как неудачница в личной жизни. В 90-е годы - в период расцвета новой литературы - женские образы в подавляющем большинстве сводились собственно к двум типам: домохозяйки и фотомодели, победительницы конкурса красоты, имеющей перспективу стать подругой бизнесмена и, опять же, домохозяйкой.
Состояние современной прессы, представленной многообразием самых разнородных изданий и, соответственно, - оценок и подходов, позволяет предположить некоторое многообразие и в интерпретации идеи предназначения женщины в обществе, а также хотя бы некоторую вариативность в мужских стереотипах. Результаты исследования, проведенного Ассоциацией журналисток, обнаружили довольно любопытные тенденции, которые будут небесполезны для нашего анализа. В поле зрения исследователей попали центральные издания: газеты «Известия», «Сегодня», «Московский комсомолец», еженедельники «Аргументы и факты», «Я –молодой», некоторые региональные периодические издания, а также журналы «Работница» и «Крестьянка».
Оказалось, что общая доля материалов на «женскую тему» невелика (кроме «Работницы» и «Крестьянки»). В «Известиях» они составляют всего лишь один процент от всех публикаций. Это прежде всего статьи и интервью, преимущественно посвященные деятельницам культуры и искусства. Практически не представлены женщины в качестве экспертов или комментаторов важных событий, а также участников политических процессов. Любимая героиня этой газеты - домохозяйка, жена представителя элиты российского бизнеса, при этом подчеркивается, что, в отличие от новичков-предпринимателей, семьи элиты - крепкие, жена здесь, как правило, - выпускница престижного вуза, помощница и советчица.
В газете «Сегодня» количество материалов на женские темы также невелико - чуть более одного процента. Однако качество и направленность несколько иные: публикации распределяются более или менее равномерно по разделам «культура», «общественная жизнь», «социальная сфера». Большинство публикаций носит информационный характер, героем принципиального выступления женщины становятся редко. Также нет женщин на полосах экономики, хотя довольно часто о женщинах вспоминают на полосах, посвященных международной политике (прежде всего в связи с тем, что в некоторых странах женщины занимают ключевые позиции в государстве и находятся в центре внимания общественности и журналистов). В целом же героини газеты - люди с активной жизненной позицией, и общая гуманистическая направленность публикаций очевидна.
Газета «Московский комсомолец» дает богатый материал для размышлений - на ее страницах заметки о женщинах многочисленны. Наибольшая часть публикаций - в разделе «социальная жизнь» и «разное», причем социальная жизнь представлена прежде всего информацией о преступлениях (эксперт газеты утверждает, что 80 % преступлений совершается с участием женщин, не уточняя, правда, в каких случаях женщина является соучастницей, а в каких - жертвой). Политическая сфера затрагивает женщину лишь косвенно, например, в разделе «светская хроника», женщины-предпринимательницы появляются эпизодически. Зато газета изобилует практическими советами, рекомендованными женщинам (прежде всего в области медицины и воспитания детей). Но больше всего газета пишет об актрисах и звездах эстрады.
«Аргументы и факты» также не балуют женщину вниманием - процент публикаций в общей массе примерно такой же. Характерно, что «АиФ» предпочитает героиню-маргиналку: проститутку, бомжиху, преступницу. Редко - звезду эстрады. Обычной трудящейся женщины на страницах еженедельника нет. Другое дело - его приложение «Я – молодой». Здесь девушки и женщины занимают лидирующее положение, хотя и трактуются преимущественно как сексуальный объект, а все остальные качества оцениваются как явно второстепенные.