Такого рода трактовка процесса социальной стратификации дает основание некоторым исследователям считать ее характерной особенностью именно неравное распределение в обществе различных «наград». Так поступает, например, американский социолог Дж. Ленски, отождествляющий социальную стратификацию с процессом распределения в обществе трех основных ценностей, к которым, по его убеждению, всегда стремятся люди. Это – власть, привилегии и престиж. Дифференциация общества на различные классы как раз и объясняется, по его мнению, неравным распределением указанных ценностей, из которых он на первое место выдвигает власть.
Однако далеко не всегда оценка (награда) адекватна социальной позиции, занимаемой человеком. Нередко случается так, что занимаемая человеком позиция является довольно высокой, а ее оценка – низкой. Типичный случай несоответствия статуса и оценки, когда человек с высоким уровнем образования получает низкую зарплату. Этот феномен получил название «статусной инкосистенции» (несовместимости). Он относится не только к двум указанным позициям (образованию и зарплате) совокупного статуса, но и к любым другим. Многолетнее его изучение выявило ряд интересных закономерностей. Обратим внимание на две из них. Первая касается индивидуальной реакции человека на статусную несовместимость. Как правило, она характеризуется наличием стрессовой реакции у индивида, который переживает несправедливую оценку занимаемого им статуса. Второй момент относится к сфере политической социологии. Изучение поведения избирателей в период выборов показало, что люди, находящиеся в ситуации статусной несовместимости, чаще всего имеют довольно радикальные политические взгляды и предпочитают оказывать поддержку кандидатам либерального и радикального толка.
В том же случае, когда имеет место совпадение или близость позиций по ряду существенных признаков у определенной группы людей, то принято говорить о «классовой кристаллизации» или, иными словами, формирование класса в самом широком смысле этого слова. Правда, может возникать и определенная путаница с понятиями «класса» и «страты», ибо их нередко отождествляют, хотя в узком и строгом смысле слова под стратой следует понимать определенный социальный срез или слой, выделяемый по какому-то отдельному параметру стратификации – доходу, образованию, собственности и т.п.
Размышляя о проблемах взаимоотношения личности и социальной стратификации, следует напомнить, что человек не является пассивным носителем социальной позиции. Занимаемое им место в обществе, его социальный престиж обязательно вызывают в нем определенные личностные реакции. Так, существующая в обществе нормативная шкала социальной стратификации может стать объектом его личных устремлений, переживаний, удовлетворенности или фрустации, что в конечном счете затрагивает мотивационную сферу личности – побуждает человека к активному выполнению своих профессиональных обязанностей или, напротив, относиться к ним индифферентно, работать, так сказать «спустя рукава». В отдельных случаях человек может негативно расценивать существующую в обществе нормативную шкалу стратификации, уклоняться от участия в трудовой и общественной деятельности или даже вступить на путь борьбы против господствующих общественных устоев, будучи убежденным в несправедливости сложившейся в данном обществе системы распределения материальных благ, культурных ценностей, властных полномочий. Общественная практика свидетельствует, что фактически для любого индивида, занимаемый им в обществе статус является важнейшим условием самоутверждения его как личности.
Исторический опыт свидетельствует о том, что формирование нормативной шкалы оценивания социальных позиций не может опираться только на власть и принуждение, ибо любая власть, как справедливо отмечает Г. Ленски, стремится быть легитимной, опираться не только на право и закон, но и на убеждение, на принятие в обществе моральные нормы и ценности, в том числе и понятия о справедливости. Эту функцию общественной морали В. Джеффи называет феноменом «поддерживающей» идеологии. Она есть результат господствующей в обществе системы ценностей и верований, норм и убеждений, создающих идейную и моральную почву для применения с помощью действующей власти нормативной шкалы оценивания, в соответствии с которой распределяются материальные блага и ценности, привилегии, да и сама власть. «Для людей, занимающих высокие позиции, господствующая идеология обеспечивает оправдание их привилегий и исключительных прав. Для людей, находящихся на невыгодных позициях, идеология стремится внушить оправданность и приемлемость их положения. В американском обществе, например, существование «социального дна» объясняется обычно нежеланием этих людей «делать карьеру», неприятием ими господствующих в обществе моральных образцов и ценностей, ориентирующих людей на достижение успеха и карьеры, активную профессиональную деятельность.
Изучение господствующей в обществе морали и идеологии дает возможность объяснить феномен возникновения престижных групп, которые общество наделяет особым почетом. Фактически любая престижная группа в обществе, будь то римские патриции или дворянское сословие, наделялась уникальными правами и привилегиями в силу их особо ценимых господствующей властью и идеологией заслуг. С одной стороны, высокопрестижные группы, как правило, являются ближайшей опорой власти, с другой – они выступают в качестве авторитетных представителей господствующей в обществе идеологии и морали, обосновывающей их особые заслуги перед обществом.
В нашей стране после Октябрьской революции правящей партией большевиков был выдвинут курс на строительство бесклассового общества и создание такого социального порядка, где фактически должно было отсутствовать социальное неравенство и, следовательно, не должно быть и социальной стратификации. Правда, не следует забывать, что за чертой этого «самого справедливого и самого демократического» общества оставались многочисленные представители старых «непролетарских» слоев – дворяне, помещики, купцы, зажиточные крестьяне, ремесленники, интеллигенция и прочие «бывшие». Сегодня мы знаем, что в годы гражданской войны и после свертывания НЭПа значительная часть выходцев из старых сословий была фактически истреблена. Трагической особенностью строительства социализма в нашей стране было резкое расхождение между провозглашенными официальной идеологией всеобщим равенством и уродливой системой социального неравенства.
После Октябрьской революции власть в лице «диктатуры пролетариата», или точнее, вождистско-харизматической диктатуры, а затем диктатуры партийно-государственной бюрократии, была инструментом тотального подавления и принудительного
регулирования общественной жизни. При этом следует помнить, что сами политические вожди рассматривали власть (диктатуру пролетариата) прежде всего как инструмент строительства «нового социалистического общества», орудие осуществления в небывало короткие сроки модернизации общества, перевода его на рельсы индустриального развития. Поэтому несмотря на провозглашаемые официальной идеологией всеобщее равенство и справедливость, начинает создаваться новая система социального неравенства, вызванная к жизни объективными потребностями развития индустриального общества, с одной стороны, и характером складывающихся властно-политических структур в лице партийно-государственной бюрократии с другой.
На пересечении этих двух тенденций и возникает своеобразная система социальной стратификации и социального неравенства, не совпадающая с дистрибутивной концепцией классового деления, выделяющей две главные социальные группы – «распределителей» и «потребителей» внутри которых существуют определенные иерархические сословия.
Имея ввиду современное общество, необходимо очертить определенные границы воздействия власти на систему социальной стратификации, что обязательно предполагает учет и других критериев социальной дифференциации, которые не могут быть прямо выведены из властных структур. Во-первых, институты власти, в том числе в тоталитарном обществе, должны учитывать объективные требования экономической жизни, мотивируя людей к нормальной трудовой деятельности через упорядоченную систему вознаграждений и привилегий. Во-вторых, хотя власть и собственность – важнейшие критерии социальной стратификации, тем не менее, другим существенным ее фактором выступает, как показал еще М. Вебер, престиж или почет, когда в рамках господствующей идеологии и морали выделяются особые группы людей, в максимальной степени выражающие господствующую мораль и идеологию. Третий момент касается присущих современному индустриальному обществу критериев социальной стратификации, таких как профессионально-трудовая деятельность, объем и уровень образования.
Адекватный социологический анализ социальной стратификации социалистического общества предшествующего периода, которое бесспорно по многим важнейшим показателям приближалось к обществу индустриального типа, должен базироваться на модели многомерной стратификации, важнейшими сторонами которой выступают не только власть и собственность, но и критерии, характерные для современного промышленно развитого общества – профессионально-трудовая деятельность и уровень образования. Последние два фактора важны еще и потому, что именно они в значительной мере определяют престиж человека в современном обществе. Однако в советском обществе престижные группы формировались не только по сугубо профессиональным достижениям, но и в значительной мере под влиянием господствующей идеологии страны «победившего социализма». В этом плане заслуживает внимания феномен стахановского движения и ударников труда первых пятилеток, которых официальная пропаганда всячески рекламировала. Из них, по сути дела, формировалась престижная группа рабочего класса, своего рода рабочая аристократия, для которой создавались особые условия труда, различного рода блага и привилегии. Представителей этого привилегированного слоя обязательно включали в партийные и советские органы различных уровней, т.е. они обладали определенным объемом властных полномочий.