В отделении было немедленно начато лечение по общепринятой схеме (дезинтоксикация, витаминотерапия, нейролептики, оксигенотерапия, сердечные, общеукрепляющие средства). Уже на 10-е сутки бредовые идеи преследования и истинные слуховые галлюцинации исчезли, больной перестал высказывать и бред ревности. В течение 3 нед оставались устрашающие гипнагогические галлюцинации, кошмарные сновидения, в которых воспроизводились картины переживаний предыдущего периода. В это время отмечались и нерезкие колебания настроения, а в ночное время — рудименты страха (все это на фоне астенической симптоматики), затем состояние нормализовалось. Больному было проведено также противоалкогольное лечение, по окончании которого он был выписан домой.
В приведенном наблюдении выявленная психопатологическая симптоматика позволяет отнести данный психоз к экзогенно-симптоматическим. Следует отметить, что бредовые идеи ревности не были ведущими в структуре психоза и на основной психопатологический синдром не влияли. Он вполне соответствовал представлениям о параноиде, являя собой «транзиторный параноидный синдром, выражающийся образным бредом преследования конкретного, близкого к реальному содержания, отдельными вербальными галлюцинациями, страхом, тревогой, растерянностью».
Чтобы не смешивать понятия «параноид» и «паранойя», полезно вспомнить указание П. Б. Ганнушкина: «В термин — острый параноид—вкладывается, во-первых, понятие лишь о синдроме и, во-вторых, большей частью с содержанием бреда преследования; в термин же паранойя... вкладывается понятие о всей личности в целом». Мы полностью согласны и со следующим высказыванием: «Выделение форм психозов должно проводиться с учетом пути формирования психопатологической сущности симптоматики и ее структуры. Если следовать этим принципам, то оказывается, что алкогольный бред ревности может иметь разный генез и различную сущность. В то время как алкогольный параноид развивается из абстинентного синдрома... или из резидуальных проявлений белогорячечного делирия или алкогольного галлюциноза, алкогольный бред ревности обычно имеет пароноическую (а не параноидную) структуру и развивается вследствие компликации алкогольно-токсемических и психогенно-реактивных влияний». Столь же четко представляет себе группировку алкогольных психозов С. П. Позднякова.
Кратко остановимся на особенностях судебно-психиатрических оценок при алкогольном бреде ревности. Наш материал свидетельствует о том, что особенно опасными больные данным психозом были на его первых стадиях (этап становления психоза). В это время эмоциональные проявления у больных, их яркость определялись «новизной» и остротой переживаний, особенно в случаях быстрого («по озарению») формирования паранойяльного бредового синдрома. Социальная опасность больных, готовность к агрессивным действиям еще более нарастали при попытках облегчить свои переживания употреблением алкогольных напитков, «залить горе»; опьянение не успокаивало, напротив, переживания ревности усиливались, полностью овладевали больными, доводили их до неистовства. В таком состоянии они совершали наиболее тяжкие противоправные действия (убийства, нанесение тяжких телесных повреждений, физическое истязание жены).
При медленном и постепенном формировании алкогольного бреда ревности переживания больных были как бы более «изолированными», менее эмоционально насыщенными. Для таких больных были типичны менее тяжелые противоправные действия, которые квалифицировались судебно-следственными органами как хулиганство, угроза убийства, нанесение «менее тяжких» телесных повреждений, иногда с элементами истязания, уничтожение имущества и др.
В стадии очерченного алкогольного бреда ревности социальная опасность больных в значительной степени определялась садистско-мазохистским поведением, причем «допросы» в этих случаях редко заканчивались расправой над женой. Больные совершали стереотипное истязание жены, за что и привлекались к ответственности с последующим направлением на судебно-психиатрическую экспертизу. Психоз в форме алкогольного бреда ревности (алкогольной паранойи) с выраженной активностью опасного бредового поведения, сложной системой доказательств «измен» жены, обилием интерпретаций и отсутствием критического отношения к своему заболеванию, положению и реальной ситуации лишал больных способности отдавать себе отчет в своих действиях и руководить ими.
Мы полагаем обоснованным не отнесение алкогольных параноидов к алкогольному бреду ревности и не изменение их названия («алкогольный параноид ревности»), а выделение двух различных групп алкогольных психозов с бредом ревности. Первая группа должна включать один психоз — алкогольный бред ревности как таковой, т. е. общеизвестный психоз, имеющий паранойяльную структуру ведущего синдрома — «алкогольную паранойю», подробное описание которого приведено в настоящей главе. Мы убеждены, что проблема алкогольного бреда ревности «замыкается» в основном именно на этом психозе, конечно, при условии правильного понимания его психопатологии и клинических закономерностей. Ко второй группе следует отнести все экзогенно-симптоматические алкогольные психозы с симптомом бреда ревности (если, конечно, согласиться с необходимостью их группировки по признаку бреда ревности в их структуре).