Дизайнер и информационное общество
В современном «информационном» обществе очень важна способность шрифта привлекать или останавливать внимание. Для текстов нашей эпохи в газетах, журналах, электронных системах обмена информацией одной только ясности и удобочитаемости недостаточно.
В современном обществе информация все чаще распространяется бесплатно. Можно услышать утверждения, что в будущем не вы будете платить при покупке носителя информации, например, журнала, а вам будут платить за то, что вы его прочитаете.
Поэтому в первую очередь информация должна привлечь внимание, причем именно той специфической группы, к которой она обращена. Поэтому информация приобретает в современном обществе все более рекламный характер. Выразительность достигается даже за счет потери удобства и легкости чтения. В такой эстетике открывается широкий простор изобретению и применению приемов акциденции, так как без графического членения и акцентирования смысла текст скорее всего останется непрочитанным просто потому, что на него не обратят внимания в «океане» информации.
Читабельность технических шрифтов
Интересной проблемой является читабельность технических шрифтов, которые существуют для общения людей с помощью технических устройств — экрана компьютера, радиотелефона или калькулятора. Со шрифтами мы встречаемся также на кассовом чеке, на панели принтера и т.д. Например, при проектировании шрифта OCR-B перед А.Фрутигером стояла задача создать моноширинный шрифт таких пропорций и пластики, чтобы буквы как можно сильнее отличались друг от друга и чтобы считывающий луч имел как можно меньше шансов ошибиться. Этим требованием можно объяснить появление особенностей пластики в буквах I, J, l — i, j, r, f — M, W, m, w и других. Иногда интересные формы порождают технические ограничения для букв, например — крупный или сверхкрупный шаг сетки. Например, первоначально возникшая в моноширинных шрифтах специфическая форма строчной i в гротесковых гарнитурах, популярных в 90-х гг.
«Акцидентные» и «наборные» печатные шрифты
Чем «наборные гарнитуры» отличаются от «акцидентных»? Это характеристика гарнитур по потенциальной удобочитаемости. Под наборными мы подразумеваем те гарнитуры, которые обычно называются в профессиональной среде «текстовыми», «наборными», «телесными» (body type), «хлебными» и предназначены для максимально комфортного и неутомляющего чтения «длинных текстов». Вторые переводятся как выделительные, и их эстетика весьма разнообразна: от акцидентных начертаний — жирные и светлые, узкие и широкие, наклонные и курсивные, — до гарнитур, специально созданных для акциденции. Понятие акциденции в книге включает в себя на уровне шрифта выделение отдельных букв (к ним можно отнести буквицы), слов, заголовков, частей текста. Но не следует думать, что акцидентные гарнитуры не являются наборными.
По мнению Г.И.Козубова, существует четкое разграничение большой массы наборных и акцидентных гарнитур, обладающих ясными пластическими и пропорциональными «породными» характеристиками, по сравнению с немногочисленными гарнитурами «фантастических» пропорций.
Для набора книг используются очень сдержанные по пластике шрифты с заметными в основном только профессионалам различиями. Это связано с тем, что на протяжении 300-500 страниц, набранных 10 или 9 кеглем и предназначенных для последовательного и сосредоточенного чтения, любое украшение становится навязчивым. Однако следует упомянуть, что сдержанные и удобочитаемые гарнитуры традиционно употребляются вместе с менее читаемыми и, соответственно, более акцидентными начертаниями и гарнитурами.
Наборные гарнитуры — это гарнитуры, удобочитаемые в длинных текстах в традиционном книжном наборе в 9–10 кеглях (и в массовом тираже) . Также отчасти наборными можно назвать шрифты, с помощью которых с нами общаются технические устройства. Точнее, это просто специфическая техническая эстетика.
Эстетика наборных гарнитур — это традиционная логика пропорций и пластики, которые меняются в достаточно узких пределах. Признаками наборных гарнитур является ясность, простота, определенная сдержанность (даже относительно курсивного начертания) и срединность пластики, пропорций, насыщенности.
Понятно, что при увеличении кегля наборные гарнитуры в большинстве случаев вполне справляются с акцидентными функциями.
Акцидентными гарнитурами можно назвать гарнитуры, уступающие наборным в удобочитаемости в 9–10 кеглях, что не позволяет их применять для набора длинных текстов. Обычно советуют применять чисто акцидентные гарнитуры в кеглях не меньше 24-го. К акцидентным шрифтам следует отнести жирные, очень светлые, курсивные, капительные, узкие, широкие и декоративные начертания даже в наборных гарнитурах.
Отличительными особенностями эстетики акцидентных гарнитур будет большая выразительность, сложность и чувственность, что отразится в пластике, пропорциях, насыщенности, степени контраста элементов, эстетике апрошей.
Традиционная оценка удобочитаемости, характерности или нейтральности, употребимости, прозрачности гарнитур некоторых шрифтовых семейств
Поскольку удобочитаемость зависит от множества вышеперечисленных объективных и субъективных факторов, то определить ее в процентах невозможно, это понятие субъективное. Можно говорить о соответствии уровня удобочитаемости задачам конкретного издания. В то же время существует ряд гарнитур, которые стоят между чисто наборными и чисто акцидентными гарнитурами.
Есть гарнитуры на все случаи жизни, современные и с многовековым возрастом. Есть гарнитуры с характерными чертами стиля и пластики определенных эпох — но тоже применимые всегда. Первым примером может быть гарнитура Times, вторым — Garamond. Первый отличается официальностью и повышенной удобочитаемостью. Второй — грацией и элегантностью, он популярен уже более 400 лет.
Проблема конгениальности конкретной гарнитуры при выборе оформления конкретного издания также определяет необходимую степень удобочитаемости. То есть выбор гарнитуры для издания серьезной художественной литературы будет определяться не только наилучшей читаемостью знаков, но и их эстетическими особенностями,
Традиционно считаются наиболее удобочитаемыми гарнитуры эпох ренессанса и барокко, а также сделанные по их мотивам. Например, классицистические антиквы одни специалисты считают такими же применимыми, другие считают их слишком связанными со стилем ампир и, благодаря особенностям пластики, требующими несколько большего кегля в наборе (12–14). И те, и другие не стоит применять в газетном наборе и при печати на некачественной бумаге.
Кириллические шрифты благодаря особенностям пластики и пропорций часто более выигрышно смотрятся в классицистических «одеждах». Газетные гарнитуры XIX века в беллетристике применяются редко, как и гротески, зато более применимы в наборе текста в «сложных» условиях. Западные специалисты отмечают большую употребимость и нейтральность гротесков, сделанных в «теплых» ренессансных пропорциях. Совсем редко применяются египетские шрифты и обычно близкие к ним по пластике шрифты пишущих машинок и других технических устройств. Шрифт пишущей машинки, появившийся в XIX веке, это скорее каллиграфия XX века.
Западные авторы выделяют такие качества гарнитуры, как «нейтральность» и «прозрачность» (transparence). Нейтральность свидетельствует об уместности применения какой-либо гарнитуры в определенных типах литературы. В этом смысле классицистические антиквы несколько уступают ренессансным. Прозрачность (коммуникабельность, общительность) гарнитуры говорит о возможности ее использования в паре с другой гарнитурой для лучшей структуризации информации. Выбор зависит от оформителя текста, но известно, что наиболее гармонично смотрятся рядом гарнитуры одних пропорций и духа. Когда говорят о «прозрачности» (совместимости, коммуникабельности) гарнитур разных шрифтовых видов, то обычно упоминают об особой гармоничности совместного использования гарнитур одного автора, имеющих заметное различие в пластике и родственные особенности в пропорциях (насколько это возможно в разных шрифтовых видах). В качестве примера можно назвать гарнитуры Самнера Стоуна — Sans и Serif, Герарда Унгера — Demos, Praxis, Flora и др. Можно упомянуть также гарнитуры Кудряшевская и Букварная. Эти гарнитуры имеют некое духовное единство, в основном на пропорционально-ритмическом уровне, и нельзя сказать, что одну можно получить из другой автоматическим, как может показаться на первый взгляд, изменением пластики — «добавлением» засечек или контраста штрихов. Каждая из этих гарнитур есть явление целостное и самостоятельное. Можно говорить о единой пропорционально-ритмической идее и о предпочтении автора к определенным особенностям медиан, но каждый раз гарнитура создается заново по правилам данного шрифтового вида, или пытается их освоить и приспособить под себя. И это освоение является процессом творческим. Именно вкус и мера при выборе определенного типа решений придают эстетический характер гарнитуре. И несмотря на принципиальное различие пластики мы можем увидеть пропорционально-ритмическое единство в гарнитурах, разделенных столетиями — Бодони и Акциденц-Гротеск, ГиллСанс и Лазурского.
В определенном смысле «механический» принцип добавления засечек мы видим в гарнитурах Officina и Thesis. Они включают в себя гротесковое и египетское «начертания», а вторая еще и «смешанное» — Mix. То есть «исходным» начертанием является гротеск, а к нему «прибавлены» брусковые засечки. Но оба автора не довольствуются подобной «механической» концепцией. Механистичность «добавления» компенсируется изысканностью выбора при «использовании». В Оффицине они частично пробираются в «гротескное начертание», а в «египетском» используются весьма экономно.