Прочность человеческого «материала» в конечном счете определяет ресурсы стабильности любого общества, его способность к переменам и степень сопротивления нововведениям. Поэтому анализ происходящих в стране экономических, социальных и политических трансформаций будет неполным без анализа изменений в самом человеке - и субъекте, и объекте идущих преобразований.
Важную базу для такого анализа дают исследования по программе «Советский человек», которые проводятся ВЦИОМ раз в пять лет. Первое датируется ноябрем 1989 года (российская доля выборки - 1325 человек), второе - ноябрем 1994 года (опрошено 2957 человек), наконец, третье было проведено в марте 1999 года (опрошено 2 тыс. человек)1. Первым результатам сравнения данных этих трех исследований, а также некоторым соображениям о возможности их интерпретации и анализа и посвящена данная статья.
Сопоставление результатов сложных по замыслу исследований, разделенных значительным - пятилетним - промежутком времени, неизбежно сталкивается с целым рядом специфических проблем методологического порядка. Общественные перемены, а также накопленный опыт вновь, как и пять лет назад, вынудили разработчиков уточнить или заменить некоторые формулировки и блоки вопросов, учесть новые проблемы. Очевидно, что со временем претерпевают изменения многие смысловые характеристики используемых в исследовании терминов. Так, перемены и катаклизмы последнего времени вынудили значительную часть населения не только иначе оценивать, но иначе понимать значение ряда ключевых категорий анализа социальной и политической реальности. Иной смысл приобрели, например, категории собственности, свободы, демократии, советского прошлого и др. А ведь наше исследование охватило очень динамичное десятилетие, которое началось первым социально-политическим переломом 1988-1989-х годов и завершилось кризисной ситуацией второй половины 1998-1999-х годов. При всем этом результаты нового опроса показывают принципиальную возможность получать с помощью регулярных опросов достаточно надежные и сопоставимые данные, которые позволяют судить о стабильности и динамике социальных установок, механизмов социальной идентификации и ориентации, эмоциональных рамках существования и т. д.
Прежде всего несколько слов о масштабе и значении перемен, произошедших за 10 лет. Представление об их значительности с годами явно крепнет. В то же время как будто возрастает разномыслие в оценках этих перемен. Так, на вопрос о том, что изменилось за 10 лет, в ходе последнего опроса 59% респондентов согласились с тем, что произошли большие изменения, 9% считают, что по сути ничего не изменилось, а 19% выбрали позицию «недавно казалось, что жизнь изменилась, но теперь я вижу, что все идет по-старому», наконец, 12% затруднились с ответом (в 1994 году соответствующие цифры составляли 56%, 13%, 16% и 14%).
Таблица 1
Оценки перемен последнего десятилетия
Варианты поведения в переходное время (в %)
«Государство и мы» (в %)
«Несет ли человек моральную ответственность?..»
Кто мы
В переломной ситуации очень важна проблема идентификации человека в различных социокультурных, групповых, исторических рамках2. В таких условиях она становится одной из самых напряженных. Обратимся к опробованной в 1989 году модели «горделивой» идентификации (см. табл. 5).
Таблица 5
«Кем вы осознаете себя с гордостью?» (в %)
«Образ нации» и «образ человека» (в%)
«Что в первую очередь связывается у вас с мыслью о нашем народе?» (в %)
Значительные события XX века (в %)
Оценки периодов отечественной истории XX века
«10 выдающихся людей всех времен»
Гарантии и риск: выбор приоритетов (в %)
«Чего не хватает сегодня человеку?» (в %)
Что требуется от поколения детей (в %)
Кем бы вы хотели видеть своего сына(дочь, внука)?(в %)
Толерантность: рамки допустимости или безразличия к человеку
Эмоциональные рамки существования человека
Эмоциональные рамки: «у всех» и «у себя» (в%)
Чего боятся современные россияне*
«Что доставляет вам наибольшую радость, удовольствие?»*
* * *
Краткий обзор некоторых результатов нового исследования по программе «Советский человек» позволяет сделать - в предварительном порядке - некоторые выводы принципиального характера. Первый из них имеет методологическое значение и упоминался в начале статьи: вновь подтверждена реальная возможность использования данных периодических массовых опросов для изучения фундаментальных изменений в общественных институтах и структурах, в том числе в структуре человека как социальной личности.
Три волны исследования - 1989-го, 1994-го и 1999 годов - выявили существенные особенности динамики общества и общественного мнения в сложных условиях общественных переломов и кризисов переходной эпохи. Опрос 1989 года застал российских - тогда и номинально советских - людей в момент подъема «перестроечных» иллюзий и первых признаков разочарования и недоумения. Опрос 1994 года прошел в атмосфере широко распространенной переоценки результатов перемен и поисков стабилизирующих механизмов. Последний опрос 1999 года - в условиях доминирующей в массовых настроениях ностальгии по прошлому и попыток адаптироваться к изменившейся социальной реальности. Исследования охватили все важнейшие сдвиги в настроениях и оценках общественного человека за последние 10 лет и представили материал для анализа основных «загадок» его поведения (в их числе пресловутое российское терпение, пассивный русский бунт и постоянная «мобилизационная» готовность).
В опросах общественного мнения, связанных с изучением политической или коммерческой конъюнктуры, часто бывает достаточно выявления позиций абсолютного или относительного большинства населения, избирателей, потребителей. Но в настоящем исследовании основной объект изучения - скорее, не большинство, а некое «меньшинство» опрошенных - значимое меньшинство, которое своим поведением определяет (но не обязательно осознает) характер и устойчивость перемен в различных сферах жизни общества.
При любых переменах большинство («средняя») общества инертно, консервативно, подвержено влиянию ностальгических и даже просто реставраторских настроений. Судьба перемен определяется соотношением сил и влияний определенного значимого меньшинства (правда, чаще принято использовать термин «элита», который представляется в данном случае менее продуктивным). Если социальный человек в соответствии с представленным ранее замыслом всего исследования - эмпирически дан как распределение человеческих позиций и типов, то его характер и его способность изменяться зависят от соотношения определенных значимых меньшинств и «массы» (которая, впрочем, всегда выступает как достаточно условное образование). Притом соотношения не только «долевого», но и «ролевого» (в смысле функций, влияний таких меньшинств)3.
Неоднократно приходилось отмечать «вынужденный» характер перемен в нашем обществе «после 1985-го» и последствия этого для состава и способов действий вовлеченных в них субъектов социального действия [7L Массовая сторона такого процесса (а именно она непосредственно изучается в исследованиях, основанных на опросах общественного мнения) - вынужденное приспособление к результатам перемен. Серия опросов по программе «Советский человек» дает обширный материал для анализа таких перемен на уровне человека.