2. Мировоззренческая катастрофа в России
Как только ушло «всесильное и верное марксистско-ленинское учение» (помните такую фразу - «учение Маркса всесильно, потому что оно верно»), так вот, когда это учение ушло, то появилась явная растерянность – во что и кому верить? Но, как известно, свято место пусто не бывает. И на место ликвидированного мировоззрения пришло чужебесие. Кстати, бесы не обязательно всегда чужие, могут быть, так сказать, и свои доморощенные бесы, которые не слаще чужих. И в этом чужебесии, в этой мировоззренческой катастрофе можно выявить две главные тенденции.
Одна из этих тенденций связана с порабощением внутренней жизни, всего сознания человека материальными, телесными, плотскими потребностями. Современная цивилизация не только решительно отрицает созерцание, душу, Вечность, но пытается открыто отвергнуть идеальную ипостась человека. Например, специалисты Всемирной организации здравоохранения видят главное препятствие на пути создания всеобщего мирового счастья, привязанность людей к традиционным ценностям общества, семьи и религии. Эта фраза вставлена в декларацию Всемирной организации здравоохранения. Вот что является главным препятствием для тотальной модернизации (осовременива-ния) всех - и нас с вами в том числе.
Идет активная попытка превратить потребности, прежде всего плотские потребности, часто в извращенной форме, в ведущий мотив поведения. И на этом поприще работают не только индустрия развлечений, шоу-бизнеса и потребления, но во многом - и современная педагогика, и современные психология и социология.
Наше время – это время многообразных психотерапий, форм альтернативной медицины, психосоциальных техник безболезненного освобождения человека от ответственности перед собой, перед людьми, перед Абсолютными смыслами собственной жизни.
Так, психотехнические средства реализуются в пространстве индивидуального сознания и являются следствием несомненных достижений классической научной психологии. Строгое научное знание о глубинных психических явления и состояниях человека оказалось замечательным средством внешнего программирования и духовного кодирования личности. На базе этих знаний уже разработаны способы оккупации сознания другого человека, сценирования чужой жизни в собственных целях (достаточно вспомнить рекламные ролики, 25-й кадр, гипноз, техники работы многочисленных колдунов и гадалок и др.).
К разряду психотехнических средств, несомненно, относятся разного рода суггестии и способы «промывания мозгов». Протезирование сознания бесчисленными слоганами (типа – Не дай себе засохнуть! Ты этого достойна! И т.п.), софистика и демагогия, целевые фрустрации и магическое вменение веры, эзотерика и чародейство, психологическая дрессура под видом психотренингов – также входят в этот арсенал. Этот список можно продолжить, но главное, что на этом поприще у классической психологии головокружительные перспективы.
В свою очередь, социотехнические средства, инструменты социальной механики реализуются в пространстве общественной жизни; в частности, в дни политических акций - выборы, демонстрации, референдумы – они обычно именуются «грязными политтехнологиями». Главный ориентир подобных технологий – это манипуляция социальными пристрастиями и бессознательным, полевым поведением той или иной группы населения. Результатом оказывается своеобразная социальная невменяемость, анестезия нашей чувствительности к социальным противоречиям, которая обеспечивается переводом ответственного самоопределения личности в пространства приватной жизни – в клубные, семейные, бытовые, досуговые пространства.
К разряду социотехнических манипуляций можно отнести пропаганду идеологем на злобу дня (Голосуй, а то – проиграешь!), блокаду рефлексии по отношению к целям и способам их достижения (Голосуй сердцем!), сокрытие замысла и двойной стандарт, подмена ценностей, создание ситуаций ложного выбора, снятие личной ответственности и одновременно - шантаж функциональными обязанностями и т.д. и т.п.
Хочу специально подчеркнуть, что сами техники не виноваты; виноваты мы растерявшие, а часто – размотавшие Богом данные нам преграды против духовного порабощения и духовного геноцида.
Отсутствие веры в Бога - как Источника абсолютного Добра, в Его заповеди - как единственной основы нравственности и «собственно человеческого в человеке» привело к тому, что после снятия идеологического прессинга, наше сознание, особенно у молодежи, оказалось практически беззащитным перед постмодернистскими идеологиями. Оказалось беззащитным перед опасностью массового растления, разврата, порнографии, наркотиков.
Святитель Николай Сербский писал, что существует четыре основных импульса, движущих людьми: личное благосостояние и собственные удовольствия; семейные и кровные узы; общественные законы; совесть и чувство присутствия Бога живого. Четвертый импульс – это первая линия обороны, если человек не удерживает бастионы совести, он отступает на вторую линию – пытается защититься общественными законами; не удержав вторую, отступает на третью, и так - до последней. Именно в такой последовательности происходит деградация человека, деградация и гибель, ибо и последнюю линию обороны может потерять человек, приходя в состояние одиночества, уныния, потери смысла жизни и полного отчаяния.
3. Соблазн оккультизма
Очевидно, что в современном российском обществе уже несколько «линий обороны» имеют глубокие разрушения. И именно с этим обстоятельством связана вторая тенденция – внешне противоположная первой. Это попытка построить защитное мировоззрение на новой духовной основе, обрести смысл жизни, преодолевая атеистические и материалистические стереотипы. Эта тенденция, которая сегодня в России набирает все большую силу, связана с соблазном понимания духовной ипостаси человека с помощью восточного мистицизма, оккультизма и магии.
Призыв к познанию «запредельного мира», к овладению «скрытыми способностями» человека вне христианского аскетического опыта – через различные виды транса, «грез наяву», «автоматического письма», «активного воображения» и др. – все чаще звучит от имени науки в лице ее крупных представителей. Разрыв с христианской традицией, разрушение духовного иммунитета, абсолютное доверие к науке, характерное для атеистического сознания, как универсальному и достоверному способу познания реальности, поставили человека перед соблазном оккультизма, облекшегося в наукообразные формы.
Общественному сознанию настойчиво навязывается мысль, что человечество находится на особом этапе эволюции – этапе открытия новых знаний о Вселенной и о самом человеке. Активным проводником этих идей является известное международное движение «Нью эйдж - Новая Эра». Сегодня уже более 5 миллионов россиян является членами различных сект, в том числе неоязыческих и оккультных. Множество людей верят в «Космический Разум», в «Информационное Поле Вселенной», во влияние на судьбу знаков Зодиака. Попытка создать общество с единственно верным мировоззрением на основе «Научного атеизма» завершилась, по мнению зарубежных сектоведов, тем, что Россия на сегодняшний день является одной из самых больших «духовных помоек» в мире, становится источником «духовного заражения» для других стран.
Таким образом, масштаб и характер двух рассмотренных тенденций выхода из мировоззренческой катастрофы позволяют обозначить нашу эпоху - как неоязычество новейшего времени, которое требует нового благовествования, новой проповеди, нового миссионерства. И очевидно, что единственной силой, способной исцелить и реабилитировать как индивидуальное, так и общественное сознание в современной России является только православная вера.
И Русская православная Церковь берет на себя эту миссию, в частности, в общественной жизни – это Программа социальной деятельности, в образовании – это Проект введения в содержание общего образования «Основ православной культуры» и ряд других акций.
Но какой шум и гвалт был поднят в СМИ по этому поводу! Почему? Откуда эта гневливость и раздражение? Только ли из неприятия активной духовной позиции православной Церкви? – От этого, но не только поэтому. В основе этого шума, в самой сердцевине его лежит страх – причем, как минимум троякого рода.
Первый – это политико-онтологический страх. Страх перед тем, что наши молодые люди действительно будут облекаться в ценности и внутренние смыслы православной культуры. А вдруг они проснутся при этом, вдруг протрезвеют, посмотрят вокруг и скажут: «Господи! – куда же я попал? На какую духовную свалку меня заманили?» Для целой категории властолюбивых людей в нашем государстве, в нашем Отечестве – это страшно. Лучше, чтобы все находились в сноподобном, в нетрезвом состоянии. Такой массой легче манипулировать, легче обмануть, легче организовать жизнь многих (в идеале – всех) в свою пользу. И эти властолюбцы – прямые враги православия, православной Церкви, православного человека; они сознательно и энергично борются, и будут бороться с любыми попытками духовного трезвления людей – как всегда, стараясь разрушить основы такого трезвления - «до основания».
Второй – это житейско-бытовой страх. Этот страх во многом - генетический, который во многих из нас до сих пор еще живет. Это еще тот – застарелый, советский страх, когда было опасно ходить в храм, страшно было крестить собственных детей, а уж тем более - исповедоваться и причащаться. Такой страх может не осознаваться, он может рационализироваться, рядиться во всякие атеистические и агностические одежды для оправдания своего не-воцерковления. На бытовом уровне – это может выражаться достаточно банально и многообразно: «Я в церковь не хожу; никто не ходит, а я пойду – неудобно как-то. А зачем мне церковь? – Я верю, что Бог есть, когда мне трудно – я к нему обращаюсь. А так…». Подобный слой людей – не шумный, но настороженный или равнодушный.