В информационном мире борьба за власть и доминирование превращается в борьбу за распределение и доступ к информации и знаниям. Знание — самый демократичный источник власти. Контроль за распределением и доступом к информации и знаниями — основа битвы за власть.
Александр Григорьевич Конфисахор, кандидат психологических наук, доцент кафедры политической психологии СПбГУ.
Существует немало различных «инструментов» и «уровней» власти. Среди них первостепенно важными являются насилие, богатство и знания, которые определяются как основные ресурсы власти.
В своей монографии "Метаморфозы власти" Тоффлер считает, что наиболее разносторонни и основательны знания, поскольку с их помощью человек в состоянии решить задачи, которые могли бы потребовать использования насилия или богатства. Зачастую знания можно использовать так, чтобы другие люди были вынуждены действовать желательным для субъекта способом, а не в собственных интересах. Знания дают власть высочайшего качества.
Из трех источников власти (сила, богатство, знание) знание распределяется хуже. Перераспределить знания (в особенности знания о знаниях) важнее, чем другие главные средства власти. Это может привести и к перераспределению силы и богатства. Сверхконцентрация средств власти опасна (аналогичным образом опасна недостаточная концентрация этих средств).
Роль знаний качественно изменилась, произошло возвышение новой системы создания материальных ценностей. Это стало причиной, способствовавшей структурным переменам во всей системе властных отношений. Новая революционная система создания материальных ценностей не может распространяться, не вызвав личных, политических и международных конфликтов. Изменились способы создания благосостояния и формирования экономических отношений. В итоге они столкнулись с теми субъектами власти, которые отстаивают свои интересы и чье господство было рождено предыдущей системой. Возникли ожесточенные противоречия, поскольку каждая сторона борется за контроль над будущим.
Появление новой системы создания материальных ценностей в итоге подорвало все опоры старой системы власти, изменив бизнес, политику, государственное устройство и саму по себе структуру мировой системы власти. При этом опять нашла подтверждение известная аксиома: «Власть ни хороша, ни плоха, она мерило всех человеческих отношений».
Сила, богатство и знание были и остаются основными рычагами, триадой власти. Однако важнейшим фактором власти в современном мире становится ее качество. Проведение анализа использования источников власти с этой точки зрения позволяет сделать следующие выводы.
Насилие, тень насилия или силы, запечатленная в законе, стоит за каждым действием правителей и правительства, и в итоге любая легитимная власть полагается на силовые органы и полицию для придания силы своей политической воле. Закон является очищенным в сознании людей насилием, он маскирует силу, которая подразумевает потенциальное применение насилия в случае несоответствующего и ненадлежащего их соблюдения со стороны граждан.
Слабость грубой силы кроется в ее абсолютной негибкости (достоинства и недостатки использования субъектами власти в качестве источника власти принуждения были рассмотрены нами выше). Насилие может быть использовано лишь для наказания, насилие порождает сопротивление. Объекты власти ждут удобного случая для нанесения ответного удара, стремятся выйти из поля действия субъекта. Насилие, таким образом, можно отнести к низкокачественной власти.
Богатство является более удобным и эффективным инструментом власти. Вместо запугивания или наказания оно может предложить награды и вознаграждения, его можно использовать как в позитивном, так и в негативном плане, как для вознаграждения, так и для наказания. Оно значительно гибче и многогранней силы, особенно когда конечная угроза насилия остается на месте. Богатство можно отнести к власти среднего качества.
Самую высококачественную власть, отмечает Э. Тоффлер, дает применение знаний. При этом она предполагает максимальную эффективность — достижение цели с минимальными источниками власти и затратами ресурсов. Знания зачастую могут использоваться для того, чтобы заставить объект власти принять последовательность операций при выполнении действий, предлагаемую субъектом власти. При этом появляется потенциальная возможность (опять-таки основанная на информации и знаниях) убедить объект воздействия в том, что он сам придумал эту последовательность.
Знание может служить для приумножения богатства и силы. И сила, и богатство зависят от знания, оно становится важнейшим компонентом силы и богатства, их сущностью. Знание обладает огромной гибкостью, у него есть характеристики, которые делают знание психологически фундаментально отличным от менее значимых иных источников власти, присущих предыдущим этапам развития общества.
Сила ограничена во всем, что касается практического применения. Существует предел приложения сил, если не ставится целью разрушить то, что должно или капитулировать, или быть защищенным. Эта же логика верна и для богатства — не все можно купить за деньги. Знания же, напротив, не заканчиваются никогда, знание не может быть израсходовано. Чем больше его отдается, тем больше знания становится.
Сила и богатство являются собственностью могучих и состоятельных. При этом особенность знания заключается в том, что им могут обладать слабые и бедные. Это является чрезвычайно важной и ключевой характеристикой в информационный век. Знание — самый демократичный источник власти. В быстро изменяющемся информационном мире борьба за власть и доминирование все больше превращается в борьбу за распределение и доступ к информации и знаниям. В итоге контроль за распределением и доступом к информации и знаниями — основа битвы за власть во всех институтах человечества и человеческого общества.
Рассматривая причины гибели государственности в странах Восточной Европы и СССР, Тоффлер отмечает, что это произошло не случайно. Социализм в процессе своего развития столкнулся с будущим, к которому не был готов, не знал его правил и законов.
Фактически главной причиной провала великого эксперимента государственного социализма XX в., пишет Тоффлер, были его устаревшие идеи относительно знаний.
Анализируя ситуацию, Тоффлер отмечает, что «с небольшими исключениями государственный социализм привел не к изобилию, равенству и свободе, а к однопартийной политической системе и подавлению интеллектуальной и художественной свободы». Каждый из элементов системы — это не только способ организации людей, но и конкретный способ организации, передачи и контроля знаний.
Фактически за каждым элементом проявляется устаревшее понимание знания: убеждение в том, что те, кто находится во главе, знают, что другим следует знать.
Этот блокирующий подход к знаниям затруднял экономическое развитие даже на уровне «фабричных труб», он стал диаметрально противоположным принципам, необходимым для экономического прогресса в эпоху компьютера и новых информационных систем, новой технологии распространения информации и знаний.
Проводя анализ трех основных социалистических идей, Э. Тоффлер особо отмечает, что ни государственная собственность, ни центральное планирование, ни полное сосредоточение на индустрии «фабричных труб» (при пренебрежении сельским хозяйством и умственным трудом) не смогли функционировать в изменившихся условиях, при стремительном переходе от индустриального общества к информационной эпохе.
Принципы метаморфозы власти позволит оценивать не только баланс власти, но и «власть баланса». Тоффлер пишет, что все страны можно разделить на три типа:
1) власть будет состоять главным образом на одной из трех составляющих «насилие — благосостояние — знание»,
2) тех, чья власть покоится на двух составляющих;
3) и тех странах, чье влияние равномерно опирается на все три главных источника власти.
Если провести анализ с точки зрения баланса власти, то мы обнаружим, что на протяжении всего периода «холодной» войны у власти в Соединенных Штатах была чрезвычайно широкая основа. Америка имела не только огромную военную мощь, но и чрезвычайное экономическое влияние и лучшее в мире предложение власти-знания, от самых точных наук и техники до популярной культуры, большей части которой мир желал подражать.
Власть в Советском Союзе, напротив, оставалась абсолютно несбалансированной. Ее претензии на статус сверхдержавы исходили исключительно от военных. Экономика мало значила в мировой системе. Хотя научно-исследовательские и проектно-конструкторские работы были великолепны в некоторых секторах, относящихся к обороне, но общетехнологическое ноу-хау было отсталым. Телекоммуникации не соответствовали требованиям времени, контролируемые средства массовой информации были отсталыми и подвергались строгой цензуре.
За длительный период холодной войны именно Соединенные Штаты со сбалансированной властью выиграли гонку на выживание, а не Советский Союз, сделавший ставку на силу и насилие.
Знание как источник самой высокой власти приобретает все большее значение. Важнейшие изменения во власти происходят в переменах в отношениях между силой, богатством и властью. Это объективный процесс, от понимания смысла и значения которого зависит сохранение государственности, будущее страны, политическое и экономическое развитие.