Конечно, сегодня есть не мало противников создания такой системы. Но, анализируя в общем тот небогатый выбор отрицаний, можно совершенно однозначно сказать, насколько убог и недостаточен набор этих возражений, начиная с юридических и заканчивая, якобы, мнением авторитетных специалистов, коим является, на пример, академик Гинзбург. Например, юридические споры. Сколько раз было сказано, что изучение православной культуры, как культурологической дисциплины, не противоречит Конституции и законам Российской Федерации. Об этом и говорить не стоит. Но почему никто не спорит о юридической стороне существования в нашей стране религиоведческих или теологических факультетов? Да потому, что здесь и спорить не о чем. Более того, совершенно не понятно, почему по всей Европе дети изучают Закон Божий, а русским детям нельзя изучать даже православную культуру? Чем российская Конституция отличается от конституций западных государств? Да, в школе есть проблема обучения детей разных конфессий. Но эта проблема решается в сугубо рабочем порядке. Фактически она аналогична проблеме обучения языкам в многонациональной стране. Во всех странах дети изучают Закон Божий в рамках своего конфессионального выбора. Собственно так же было и в дореволюционной России. Однако сегодня Министерство образования и науки России навязывает школам историю религий, что не было и нет ни в одной стране мира. Как будто страна с богатым историческим опытом изучения Закона Божия в нескольких вариантах, страна, где преподается более 60 языков, не может организовать изучение религиозной культуры в рамках традиционных российских религий. Поэтому в федеральный учебный план с 1 по 11 класс должна быть введена графа "религиозная культура". Что же касается мнения авторитетов отечественных или зарубежных, то к ним мы должны относиться здраво. Да, Гинзбург великий ученый-физик. Но если бы кто-то пригласил его экспертом в качестве музыканта или филолога, то был бы он таковым авторитетом в этих областях, каковым он является в физике? А почему он должен считаться безоговорочным авторитетом в вопросах религии и религиозного воспитания? Нет, здесь нужны другие эксперты. И кончено, здесь прежде всего важно мнение выдающихся богословов, которые в данном случае являются действительно специалистами в области религии и религиозного воспитания. А между тем, мнение этих специалистов слышно менее всего.
Однако самое главное – спор о необходимости введения предметов духовно-нравственного цикла – решает жизнь. Современная практика преподавания этих предметов духовно–нравственного цикла показывает, что в тех школах, где православная культура изучается успешно, начинает меняться к лучшему вся жизнь школы, заметны перемены в нравственном и в психологическом климате школ и семей, улучшаются отношения между учениками и учителями, детьми и родителями, заметны успехи в учебе. Закономерным и значительным становится снижение детской преступности, а порой она полностью преодолевается, даже в условиях абсолютно неблагоприятной социальной среды. Один из директоров обычной деревенской школы Курской области Л.В. Кравченко говорит: "В целом изучение основ православной культуры оказывает благотворное влияние на формирование нравственных качеств учащихся, их культуры поведения и общения. На протяжении нескольких лет учащиеся школы не состоят на учете в инспекции по делам несовершеннолетних, стали лучше вести себя в общественных местах, вежливо и заботливо относятся к пожилым людям. Для нас это особенно важно, потому что в нашем селе, к сожалению, многие и многие семьи пьют, пьют дедушки и бабушки, отцы и матери, и в этом случае православная культура для детей – настоящее спасение. В связи с этим мы считаем, что этот курс должен быть в школе. И его преподавание нужно всячески совершенствовать".
Поэтому решение задачи создания компонентов системы духовно-нравственного воспитания должно быть прямой задачей государства, общества, школы, семьи и Церкви. Правда, раздаются упреки, что церковь пытается решать свои задачи за счет государства. Ничего не может быть фальшивее и бесчестнее таких упреков. Примерно также можно обвинять науку, искусство, спорт и любую сферу деятельности общества, отраженную в школьных предметах, в том, что, поскольку в школе преподаются наука или искусство, труд или физкультура, то эти сферы решают свои проблемы за счет государства. Любому учителю известно, что наука, та или иная область науки – это одно, а школьный предмет – это другое. И они различны между собой, прежде всего, по целям своего функционирования. Если наука направлена на познание мира, то школьный предмет – на развитие ребенка, развитие его интеллектуальной сферы. И все школьное содержание в целом направлено на развитие ребенка.
И православное содержание, которое начинает сегодня присутствовать в школе, направлено не на подготовку прихожан, поиск адептов, тем более не на профориентацию и подготовку будущих служителей Церкви, а на духовно-нравственное развитие детей. Да, гуманитарные предметы несут в себе нравственное содержание, но они решают, прежде всего, свои цели: формирование исторического мышления, эстетического вкуса и т.д. В то же время изучение православной культуры прямо направлено на духовно-нравственное развитие личности ребенка. И поэтому православному содержанию нет замены.
Решая задачу православного просвещения школьников, Церковь осуществляет общенародную задачу, а не узко конфессиональную. Если угодно, то здесь уместен следующий пример. Допустим, сегодня государство захотело бы ликвидировать образование. Наверняка учителя выступили бы против этого решения. В том числе и потому, что образование дает им хлеб насущный. Но если бы общество обвинило учителей в том, что они выступают за сохранение образования, дабы сохранить свой нищенский хлеб, то общество было бы неправо, потому что учителя, борясь за сохранение образования, борются и за сохранение современного общества, так как без образования оно через день превратится в общество дикарей. Точно также и Церковь, неся обществу духовность, без которой любое общество, любой народ вымирают, сохраняет народ, потому что любой народ, забывший о духовном воспитании подрастающего поколения, вскоре потеряет его. Поэтому Церковь, заботясь о духовно-нравственном воспитании школьников, несет спасение подрастающему поколению страны, сохраняя будущее народа.
Церковь – это один из организаторов православного просвещения? Это вы что же опять хотите церковно-приходскую школу насадить? "Но что вы о ней знаете?" – спросим Вас в ответ.
Как это не прискорбно, но в наши дни мало кто задумывается над ее колоссальным педагогическим потенциалом. И едва ли не у каждого учителя есть представление о церковно-приходской школе, как о нищете, о необразованных детях, о сплошных наказаниях. Но зададимся вопросом – а откуда эти представления? Источник один – учебники по истории педагогики. А если обратиться к другим источникам? Например, зная людей, окончивших церковно-приходскую школу, зная отзывы людей об отцах и матерях, дедушках и бабушках, которые оканчивали эту школу, неизменно приходишь к выводу, что эта школа давала не только высокий уровень воспитания, но и высокой уровень образования. Значит, нам предстоит труднейший путь реабилитации русского педагогического шедевра, которым была церковно-приходская школа, и которая просто не имела аналогов в мире, и ничего подобного ей ни одна светская школа в мире. Ни одна светская школа в мире, увы, не может предложить аналогичного тому, что было в церковно-приходской школе.
Чтобы понять это, напомним широко известное событие. Проиграв первый этап гонки в космосе, США отнесли свое поражение насчет образования. И самый главный вывод, который сделали они, изучив наше образование, что русская школа превосходит американскую своим содержанием образования, поскольку в основе русского образования лежало не просто более сложное образование, но классическое, начиная с начальных классов. В то время как в начальных классах американские дети на уроках чтения читали комиксы, русские дети, начиная с первого класса – классиков. Вывод очевиден.
Но ведь Евангелие по своему содержанию выше, несравненно выше, русской классической культуры. Тогда дадим себе труд подумать: если ученик начальной школы изучал Евангелие, то, что может сравниться в педагогическом отношении с этим? А с какой школой можно сравнить уровень эстетического воспитания крестьянского ребенка, который мог пропеть литургию? А ее могли пропеть три четверти выпускников церковно-приходской школ.
Самое удивительное состоит в том, что именно православие сохранило русскую классику в народной школе. Любопытных можно отослать к спору ведущих теоретиков и практиков земской и церковно-приходской школ: Н.А. Корфа и С.И. Миропольского, а также к их учебникам. Печально то, что мы практически забыли о лучшем опыте церковно-приходских школ. Многое ли мы знаем о школе С.А. Рачинского? Между тем, из его самой обычной деревенской школы вышло много известных людей России.
Поэтому сегодня нам просто необходимо реабилитировать церковно-приходскую школу. Разумеется, задача эта не простая. Но вспомним, какая сфера русской культуры, от русской сказки до Пушкина не была отторгнута после революции. Сколько потребовалось сил, чтобы восстановить потерянное, вновь сделать достоянием России. Сколько потребовалось жертв, чтобы вернуть русскому народу великие имена его гениев, от Пушкина до Есенина, даже в области литературы.
Так что церковно-приходская школа может стать одним из образцов в реформировании современного образования, по крайней мере, она может стать материалом для размышления.