отождествляется с кормящей материнской грудью. В этой фазе материнская грудь а priori является объектом либидо. Причина нарушения покоя переносится во внешний мир, где находится сам объект. Если этот источник раздражителей будет уничтожен, будет восстановлено состояние покоя, к которому всегда стремится человек. Нарушающий спокойствие, неприятный, как бы «враждебный» внешний мир субъективно перестает существовать и либидо возвращается к эго и остается с ним до тех пор, пока снова не усилится напряжение. Таким образом, в начале развития связи с внешним миром регулируются с помощью/ деструктивных инстинктов, которые стремятся не подпустить к эго любые раздражители.
Затем наступает анально-садисткая фаза, в которой ребенок уже не зависит только от орального аппарата, чтобы уничтожать неприятные объекты и ассимилировать желанные. Мускулатура торса и конечностей дает ему возможности осуществить обе задачи. Он становиться активным и агрессивным. С одной стороны, ребенок хочет уничтожить объект; с другой стороны, хочет завладеть им. В этой фазе все еще доминирует эротогенный характер анальной зоны и ребенку легче выразить чувство собственности, удерживая фекалии, а не использую конечности. Человеку, ухаживающему за ребенком, очень трудно повлиять на его выделительные функции; можно сказать, что хочет ребенок того или нет, его сфинктеры и мышцы таза оказываются задействованными. Этим способом ребенок выражает на своем бессловесном, бессознательном языке свою волю, свое желание сохранить или отдать. На самом деле в этой фазе детям лишь до небольшой степени доступна любовь. Как правило, их очень трудно обучать, поскольку их любовь всегда сопровождается агрессивными импульсами, открытым отвержением внешнего мира.
На первых двух фазах сексуальной организации инстинктивная жизнь ребенка частично определяется деструктивными инстинктами.
Деструктивные тенденции оральной фазы отличаются от деструктивных тенденций анально-садисткой, и инфантильно-генитальная или фаллическая (раза также обладает своими тенденциями. Разрушение, уничтожение и причиняемая боль сопровождаются приятными генитальными ощущениями. Садизм ранних фаз теперь становиться генитальным. Все предыдущие его формы можно назвать прегенитальными. В генитальной фазе садизм впервые принимает форму ненависти, ставится противоположностью любви. Однако, если развитие протекает нормально, любовь вскоре сдерживает садизм (и ненависть), и от садизма остаются только действия, необходимые для того, чтобы завладеть объектом. Объятия, например, являются одним из таких действий.
Амбивалентность.
Основываясь на вышесказанном, можно подумать, что во время первых фаз развития функционируют только деструктивные инстинкты. Но это не так, поскольку позитивные, сексуальные инстинкты тоже стремятся проявить себя. Младенец хочет материнскую грудь не только для того, чтобы, насытившись, избавиться от неприятного напряжения, вызванного раздражителем, но и для того, чтобы ощутить удовольствие от близкого контакта с объектом, успокаивающим раздражитель. А то, что объект, выполнив свою задачу, психологически перестает существовать для ребенка, по-видимому, происходит от того, что в этом возрасте и либидозные и агрессивные стремления выражает один и тот же орган, - оральный аппарат. Одно и то же действие выполняет две противоположные инстинктивные задачи. На всех стадиях развития мы встречаемся с таким противостоянием инстинктивных целей. Это противостояние
называется «амбивалентностью». В оральной фазе амбивалентность объединяется видном действии. Однако Абрахам выделяет еще н доамбнвалентную, чнсто сосательную оральную фазу. Но мне кажется, что у нас пока что нет достаточной информации, подтверждающей эту мысль.
В анально-садистской фазе амбивалентность наиболее заметна. Здесь каждое либидозное желанние сопровождается агрессией и стремлением к уничтожению, каждый позитивный импульс сопровождается негативным, иногда до такой степени, что позитивный импульс может проявиться только в форме своей противоположности, например, «бьет, значит, любит». В следующей фазе, инфантильно-генитальной или фаллической, амбивалентность проявляется в том, что любовь и ненависть существуют бок о бок. Не только эмоциональная жизнь расколота надвое, но даже концепции и идеи всегда сопровождаются своими противоположностями. Во время генитальнои фазе развития противостояние инстинктов жизни и смерти проявляется в любви и ненависти. Ненависть, вернее ее зародыш, уничтожение, представляет собой отвержение внешнего мира, а любовь, вернее ее зародыш, либидозное стремление, - это тенденция притянуть как можно ближе к эго желанный и дарующий удовольствие объект. Уничтожение и ненависть - это реакция на неприятные раздражители во внешнем мире, приводящая к отвращению и избавлению от объектов. Сексуальные стремления и любовь, напротив, являются приятной реакцией и приводят к приближению, удержанию объекта и объединению с ним.
Амбивалентность отражает тенденцию отвергать и принимать внешний мир.
Развитие выбора объекта и ограничения агрессии (Слияние инстинктов).
У каждой фазы развития либидо есть свой психический эквивалент. Психическая составляющая оральной фазы называется идентификацией.
В главе о сновидениях указывалось, что сон отображает возвращение в материнскую утробу, и что вместе с рождением возникает инстинкт сна, инстинкт вновь объединиться с матерью, от которой только что был отделен новорожденный. Похоже, что идентификация также представляет собой тенденцию вновь объединиться с матерью.
Первое объединение новорожденного с матерью происходит, когда он сосет ее грудь, и это сопровождается голодом. Первое объединение является физическим процессом. Если младенец не может получить грудь, когда она ему нужна, он сосет пальцы, возможно галлюцинируя, что это грудь. Мы можем сказать, что он идентифицирует свой палец с материнской грудью. Палец - это часть его тела, но, одновременно, для него это материнская грудь Таким образом, идентификация рассматривается, как психическая производная от инфантильной оральной активности.
Если вообще можно говорить о «выборе объекта» на такой ранней стадии младенчества, то мы могли бы назвать первый выбор объекта аналитическим, при котором личность полагается на другой объект, который должен удовлетворять его голод, телесные потребности, защищать его и тому подобное. В раннем детстве все эти потребности может удовлетворить мать или няня. Потребности ребенка заставляют его войти в теснейший контакт с матерью; ребенок и мать почти полностью объединяются. Вследствие этого объект (мать) психологически смешивается с эго. В результате этого, эго приобретает все больше и больше характеристик объекта; так закладывается фундамент для дальнейшего влияния и воспитания.
Таким образом, первая связь ребенка с матерью, первая связь с объектом, в определенном смысле принимает форму идентификации. И, в самом деле, часто трудно отличить связь с объектом от идентификации. Единственный критерий - это то, что
любовь выражает желание получить объект; идентификация выражает желание стать объектом.
Идентификация может быть субъективной идентификацией или объективной идентификацией. То есть, либо субъект изменяется в соответствии с паттерном объекта, либо объект изменяется в соответствии с паттерном это. В последнем случае мы называем это проекцией. И в самом деле, иногда трудно отделить идентификацию от проекции В некоторых ситуациях отношение к объекту, идентификация и проекция могут быть очень тесно переплетены.
Выбор объекта идентификации зависит от стадии сексуального развития. При нормальном развитии, мальчик в дальнейшем идентифицируется с отцом, а девочка сохраняет идентификацию с матерью. Перекрестная идентификация приводит после подросткового периода к гомосексуальности у обоих полов.
Идентификация амбивалентна; она несет в себе и позитивные и негативные чувства к объекту. Стремление «быть таким же» может выражать и любовь и ненависть; сейчас личность хочет быть похожей на объект из-за любви, а потом - из-за ненависти, из-за желания занять место объекта, и оба желания могут присутствовать одновременно. В других сл}'чаях личность может желать завладеть объектом для того, чтобы любить его или для того, чтобы его уничтожить.
У идентификации есть и другие истоки, помимо оральных: глаза, нос, как орган обоняния, уши и так далее. Глаза позволяют увидеть дарующую удовольствие мать; младенец воспринимает тактильные раздражители на коже, когда о нем заботятся; когда младенец сосет материнскую грудь, он чувствует ее запах, он вдыхает ее запах (на более высоком уровне это может трансформироваться в духовную идентификацию; «дух» и «вдохновение» играют довольно важную роль в фантазиях человечества). Идентификация через уши тоже очень важна ребенок повторяет слова отца и матери и подчиняется их приказам и запретам. Более того, слуховые идентификации (через речь) становятся главной основой суперэго, как будет показано в другой главе. Хотя раздражители, воздействующие на все эти органы, могут иногда быть неприятными, частично они все же остаются приятными, и поэтому человек стремиться к ним (Человек «присасывается» к своему окружению всеми пора и мы пока еще не знаем, как это происходит.).
Воспоминания об этих ощущениях смешиваются с дарующим удовольствие человеком, который входит в эго, благодаря идентификации. Тогда, из бесчисленных воспоминаний о впечатлениях и ощущениях создается образ человека, дающего удовольствие, который требует, чтобы ребенок ограничил свою агрессию и контролировал выделительные функции. Благодаря либидозной связи с объектом во внешнем мире (с матерью), ребенок учится узнавать свое окружение и ограничивать агрессивность.