Смекни!
smekni.com

Кросс-культурная и этническая психология как отрасли социальной психологии (стр. 3 из 5)

Во время беседы немецкого инженера, который излагал намерение немецкой стороны, и руководителей завода, присутствовал следователь - человек с большим чувством юмора, но совершенно незнакомый с немецкой психологией. Он следующим образом отреагировал на заявление представителя фирмы - делового партнера: «Немецкие специалисты могут покинуть Россию, но пока виновные в краже не найдены, мы будем удерживать вас в качестве заложника, дабы была гарантия того, что остальные инженеры возвратятся, когда это нужно будет следствию».

Эти слова были переводчиком в точности переведены. Немецкий инженер был глубоко оскорблен тем, что ему было сказано. Он негодовал и не скрывал своего отрицательного отношения к следователю, которое сам того, по-видимому, не желая, распространил и на руководства завода.

Следователь спровоцировал конфликт культур. Он не учел национально-психологических особенностей немецкого народа. Проанализируем ошибку, невольно допущенную следователем.

На протяжении веков Россия была страной бесправия. Русская история никогда не знала закона. В нашей стране всегда был произвол царей, генеральных секретарей, чиновников. Если человек в России и мог апеллировать к какой-либо инстанции, так это к совести, состраданию, христианскому милосердию, добродетели другого человека, но только не к закону. В профиле русской души ущерб правового сознания. К тому же в русской, особенно советской, культуре коллективизма, личность всегда была на втором плане. Поэтому в поведении русского человека могут реализоваться неосознаваемые стереотипы, связанные с неправомерным обращением с личностью, с пренебрежением к ее чести и достоинству. Указанные национальные установки на бессознательном уровне проявились в словах следователя.

Причина того, почему известная фраза представителя русской, российской культуры вызвала бурю негодования немецкого инженера, состояла в следующем. Западная государственность изначально формировалась как стремление к праву, такому порядку, при котором каждый член общества был бы в равной степени защищен законом и ответственностью перед ним. Центральными здесь стали понятия: честь, справедливость, закон. Немец – представитель культуры, в которой отдается приоритет личности, ее правам и свободам. В сознании западного человека никому не разрешено на них покушаться. Шуток, связанных со всякого рода насилием по отношению к его личности, он не понимает. Да и вообще, немцы не приемлют шуток, когда речь идет о серьезном деле.

Из приведенного неприятного случая явствует, что следователь должен изучать кросс-культурную и этническую психологию и воспитывать у себя толерантность к иной культуре.

Тест на индивидуализм - коллективизм (Г. Гуи).

Ответьте «да» или «нет» на следующие вопросы. Согласны ли вы с тем, что:

1. вы должны помочь коллеге по работе (товарищу по учебе), если он скажет, что ему нужны деньги;

2. молодым людям, строящим планы по поводу своего образования (карьеры), следует прислушиваться к советам родителей;

3. мнение, настроение друзей, родственников, соседей часто оказывает влияние на вас.

Что показывают ваши ответы? Если вы ответили да на более чем два вопроса, вы представитель культуры коллективизма, если на один – вы пока еще находитесь под сильным влиянием этой культуры. Если у вас нет по всем вопросам – вы исповедуете индивидуализм.

2. Национально-психологические особенности русского народа

Изучать основы кросс-культурнной и этнопсихологии как науки и учебные дисциплины нельзя абстрактно. Необходимо обращаться к конкретным национально психологическим особенностям людей. Начать, по-видимому, надо с нас, русских, а затем познакомиться национально-психологическими особенностями тех народов, с представителями которых следователю приходится чаще всего общаться в Калининградской области.

Русские. «Дух широкий, вольный и неоформленный». «В России бескрайние просторы, ширь уходящих равнин, неуловимость переходов и очертаний, - писал Н.А. Бердяев, - поро­дили дух широкий, вольный и неоформленный». Эта особенность русского народа нашла свое отражение в таком чутком показателе, как язык. В русском языке нет строгого определения места глаголов и порядка других слов в предложении. Это язык, как заметил И. Бродский, завихрений придаточных предложений. Но имен­но такой язык в наибольшей степени оказывается пригодным для описания далеких от однозначности, трудновыразимых духовных реалий. Это лишь структурная сторона. Русский язык - это, возможно, самый сакральный, христианский язык из ми­ровых языков. В самом деле, обычная благодарность «спаси­бо» - это спаси Бог; название седьмого дня недели «воскре­сенье» - в напоминание центрального таинства христианст­ва Воскресения Христова; «судьба» - суд Божий и др.

Иное построение у германских языков. Например, немецкий язык – это лингвистическая система со строгим порядком. В нем глагол всегда на втором месте или в конце предложения. В английском языке надо всегда точ­но указывать появляется ли предмет впервые (неопределен­ный артикль) или он уже упоминался до того (опреде­ленный артикль) и др. Эти языки, тем самым, куда более приспособ­ленный для определенных и однозначных формулировок, законов и правил.

А вот еще один критерий русской вольности и отсутствия формальных границ. Временем дорожат в России весьма мало, потерю его не ставят ни во что. Точных пред­ставлений о пространстве не существует. Быстрота действий не одобряется, приравнивает­ся к суетливости. Это нашло отражение в послови­цах: «Тише едешь - дальше будешь», «Поспешишь - лю­дей насмешишь», «Работа не волк - в лес не убежит» и другие.

Культура коллективизма. Коллективизм, общинность - исконные черты русско­го народа. От одинаковой площади русский земледелец из-за холодной зимы получа­ет вдвое-втрое меньше продукта, чем крестьянин Запад­ной Европы. Суровый климат заставлял русских людей строить жилье намного капитальнее и крепче, чем было достаточно в мягком континентальном климате Европы. Подобные трудности делали индивидуальный труд малоэффективным и поощряли коллективные, общин­ные формы ведения хозяйства.

Столетиями русские крестьяне, составляющие подав­ляющее большинство населения России даже в начале XX века, жили общинами. Крестьянская общи­на - коллектив - решала судьбу конкретного человека. Она яв­лялась защитой его от внешнего мира: иноземных захват­чиков, разбойников, помещиков, государственных чинов­ников и т.п. Все важнейшие вопросы решались крестьянским миром коллективно: кому и сколько выделить земли, чтобы соблюсти принцип справедливости, кому со­обща оказать помощь, кого послать на войну, как платить налоги, кого и как наказать за проступки. Даже семейные вопросы в случае конфликта выносились на всеобщее об­суждение.

Община не давала разориться слабым крестьянским хозяйствам (русская деревня не знала нищеты), но и не давала подняться предприимчивым крестьянам. Как видим, система коллективизма, социального равенства, уравниловки получила распространение в русском обществе задолго до Октябрьской революции 1917 года. Исконная склонность русских людей к коллективизму искусственно стимулировалась Советской властью в период так называемого «строи­тельства социализма и коммунизма». В основе идеологии Запада, наоборот, всегда лежал культ индивидуализма, уважение к потребностям и чувствам от­дельной личности и игнорирование какого-либо группового влияния.

Разницу менталитетов России и Запада демонстрирует следующий бытовой пример. По шоссе на скорости, значи­тельно превышающей допустимый лимит, несутся автомобили. Встречные машины вдруг начинают мигать фарами. Русские водители реагирует сразу: сбавляют скорость, так как впе­реди дорожный контроль, чинно проезжают мимо сотрудни­ка ГИБДД и несутся дальше, в свою очередь, предупреждая встречные машины. Для представителя законопослушного западного мира - это хулиганство и потенциальная опас­ность для окружающих. Для русского человека - есте­ственное проявление коллективизма, дружеской солидарности, взаимовы­ручки, круговой поруки.

Духовность на фоне крайностей и противоречий. Францию всегда называли прекрасной, а Россию святой. Все это вовсе не потому, что в первой все так уж хороши собой, а во второй все святы, но потому, что во Франции, как нигде, ценили красоту, а в России - святость. Любое дело в России, чтобы быть признанным, благим, нужным, должно быть оправдано, соотнесено с христи­анским намерением, с Христом. Все остальные деяния, пусть и приносящие внешнюю, материальную пользу рассматрива­лись как зло. Возьмите русскую философию. Там толь­ко о жизни Духа. Совершенно унижена плоть, минимизирована ценность всего материального. Проповедуется терпение ради вознаграждения в загробной жизни.

Русские люди намного более независимы от материальной собственности, чем за­падные европейцы. Русский человек привык расточительно относиться как к природе, так и к материальному богатству, руководствуясь народной мудростью: «Бог дал, бог взял». Отсюда пре­небрежительное отношение к любым материаль­ным благам как типичная характеристика русского сознания, русской культуры, совершенно непонят­ная и загадочная для англоязычных культур.

Именно поэтому когда-то русские купцы, а сейчас «новые русские» так беззаботно сорят деньгами. Газеты пестрят сообщениями о том, как «новые русские» поражают за границей бережливых иностранцев своим мотовством. В русском сознании статус «Новых русских» определяется не счетами в банке, а тем, как легко они расстаются со своим богатством.