ЭТИКА ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОГО ИССЛЕДОВАНИЯ
Наш пример с телевидением показывает, почему некоторые эксперименты уязвимы с нравственной точки зрения Социальным психологам не следует в течение длительного промежутка времени показывать одной группе детей сцены насилия. Предпочтительнее, чтобы они ненадолго изменяли социальные переживания людей и отмечали результаты. Иногда .экспериментальное воздей-' ствие — это безвредное, возможно даже приятное, переживание, на которое люди дают свое согласие. Иногда, однако, исследователи осознают, что вступают в некую туманную область, балансируя между безобидными и безнравственными экспериментами.
Социальные психологи часто отваживаются на эту нравственно безрадостную обстановку, когда планируют эксперименты, требующие реального включения человеческих мыслей и эмоций. Эксперименты не нуждаются в том,
Глава 1. Введение в социальную психологию ■ 57
Бытовой реализм:
эксперимент, внешне похожий на повседневную ситуацию.
Экспериментальный реализм:
эксперимент, который захватывает и увлекает его участников.
что Эллиот Аронсон, Мэрилин Бруер и Меррилл Карлс-мит (Elliot Aronson, Manlynn Brewer, Merrill Carlsmith, 1985) называют бытовым реализмом. То есть поведение в лаборатории (например, нанесение удара электрическим током в экспериментах по агрессии) не обязательно будет буквально таким же, как в повседневной жизни. Для многих исследователей такой вид реализма не важен. Но эксперимент должен обладать экспериментальным реализмом, он должен захватывать и увлекать участников. Экспериментаторы не хотят, чтобы люди сознательно играли роли или откровенно скучали; они хотят включить реальные психологические процессы. Например, принуждение людей выбрать силу электрического разряда, чтобы причинить кому-то боль, может дать вполне реалистичную картину агрессии. Оно функционально имитирует реальную агрессию.
Чтобы достичь экспериментального реализма, часто необходим обман. Если человек в соседней комнате на самом деле не получает электрических разрядов, то экспериментатор не хочет, чтобы участники знали об этом Это разрушило бы экспериментальный реализм. Таким образом, почти ' , социально-психологических исследований (хотя их доля уменьшается) требуют обмана (Кого & Nicks, 1993; Vitelh, 1988).
Экспериментаторы также стараются скрывать свои прогнозы, чтобы участники, в своем стремлении быть «хорошими испытуемыми», не делали бы того, что от них ждут, или из чувства противоречия не делали бы все наоборот. Слова экспериментатора, тон его голоса и жесты невольно могут вызвать желаемые реакции Чтобы свести до минимума такие требуемые характеристики — намеки на то, что «требуется» определенное поведение, — экспериментаторы обычно стандартизируют свои инструкции, записывая их на бумаге или используя магнитофон.
Часто исследователи, чтобы не выйги за рамки этических норм при планировании экспериментов, подобны канатоходцам, балансирующим на канате. Уверенность в том, что вы кому-то причиняете боль или подвергаетесь сильному социальному давлению ради того, чтобы узнать, изменит ли это ваше мнение или поведение, может вызвать временный дискомфорт. Такие эксперименты ставят извечный вопрос: оправдывает ли цель средства? Оправдывает ли озарение исследователя обман, а иногда и страдания людей?
Университетские комитеты по морали и нравственности сейчас пересматривают кодекс социально-психологических исследований, чтобы гарантировать гуманное отношение к испытуемым. Этические принципы, разработанные Американской психологической ассоциацией (1981, 1992) и Британским психологическим обществом (1991), настоятельно советуют исследователям следующее.
■ Достаточно полно информировать потенциальных участников экспери-
МРНТЯ ИТпбьТ ППЛЛ/ЧМТЬ ГП7ППП1Р ПГПРГ1ПМ 71Р1111П9П
Требуемые характеристики:
подсказки в эксперименте, которые намекают участии ку, какого поведения от него ждут
Согласие
осведомленного
испытуемого:
этический принцип, требующий достаточного информир! вания участников исследования, чтобы они могли решить, хотят ли участвовать в эксперименте.
58 ■ Социальная психология
■ Быть правдивыми. Использовать обман только в том случае, если он оправдан значимой целью и если нет альтернативы.
■ Защищать людей от возможных травм и значительного дискомфорта.
■ Использовать информацию о каждом из участников конфиденциально.
■ После завершения эксперимента полиостью рассказать о его целях и структуре, не исключая использованных обманных слов и действий. Единственное исключение из этого правила — случаи, когда обратная связь расстроит людей, скажем, если люди осознают, что были глупы или жестоки.
Экспериментатор должен быть достаточно информативен и тактичен, чтобы мнение людей о себе оставалось, по крайней мере, столь же хорошим, как и до участия в эксперименте. Еще лучше, если участников отблагодарят, рассказав им что-нибудь о природе психологического исследования. Когда с участниками обращаются любезно, не манипулируют ими, мало кто из них возражает против обмана (Christensen, 1988; Sharpe & others, 1992). Действительно, защитники социальной психологии могут сказать, что, собирая и возвращая контрольные, мы вызываем гораздо больше тревог и страданий, чем в наших экспериментах .
«Ничто не может так сильно расширить кругозор, как умение исследовать систематически и верно все, что попадает в поле вашего зрения». Марк Аврелий, «Размышления»
ОБЪЯСНЕНИЕ И ПРОГНОЗ: ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ТЕОРИЙ
Хотя фундаментальные исследования часто приносят практическую пользу, есть другие причины для того, чтобы связать свою деятельность с социальной психологией. Многие из нас выбирают ее в качестве профессионального поприща, потому что нам трудно думать о чем-то более восхитительном, чем человеческое существование. На фоне высказывания Сократа «не стоит жить, если не изучать жизнь» простое «познай себя» кажется достаточно стоящей целью.
Так как мы исследуем природу человека, чтобы раскрыть ее секреты, то систематизируем наши идеи и результаты в теориях. Теория — это интегрированная совокупность принципов, которые объясняют и прогнозируют феномены. Некоторые интересуются, почему социальные психологи так поглощены теориями и почему они просто не собирают факты. Здесь опять будет уместной наша аналогия с техникой аэронавтики. Инженеры в один момент захлебнулись бы в предположениях, если, не имея руководящих принципов, пытались бы методом проб и ошибок создать исчерпывающий каталог того, как разные условия воздушного потока влияют на различные конструкции крыла. Поэтому они формулируют определенные концепции или теории о том, как движение воздуха взаимодействует с крыльями различных конструкций, и используют аэродинамическую трубу, чтобы проверить прогнозы, вытекающие из этих концепций. Теории — это научная стенография.
В обыденной речи «теория» часто означает «меньше,
Теория:
интегрированная совокупность принципов, которые объясняют и прогнозируют наблюдаемые события.
Гипотеза:
подвергаемое проверке предположение, описывающее взаимосвязь, которая, возможно, существует между событиями.
Глава 1. Введение в социальную психологию ■ 55
нице уверенности, по которой мы поднимаемся от факта через теорию к догадке. Но для ученого в любой области факты и теории суть разные вещи, а не различные точки континуума. Факты являются констатацией того, что мы наблюдаем. Теории — это идеи, которые суммируют и объясняют факты. «Наука строится из фактов, как дом из камней, — сказал Жюль Анри Пуанкаре (Jules Henri Poincare), — но собрание фактов еще не наука, так же как груда камней еще не дом».
Теории не только интегрируют факты, они также дают возможность выдавать прогнозы (называемые гипотезами), которые можно проверить. Гипотезы служат нескольким целям. Во-первых, они позволяют нам проверить теории, на которых они основываются. Делая специфические прогнозы, теория накапливает идеи. Во-вторых, прогнозы дают направление исследованиям. Любая научная область начнет развиваться более быстро, если ее исследователи будут знать, в каком направлении двигаться. Теоретические прогнозы предлагают новые области для исследований; они обращают взгляды ученых на такие вещи, о которых те, возможно, никогда не задумывались. В-третьих, прогностическое свойство хороших теорий может также делать их практическими. Что, например, сегодня имело бы большую практическую ценность, чем теория агрессии, которая прогнозировала бы, когда ее ожидать и как контролировать? Как заявил Курт Левин (Kurt Lewin), один из основателей современной социальной психологии: «Нет ничего более практичного, чем хорошая теория».
Рассмотрим, как это работает. Допустим, мы наблюдаем, что люди в толпе иногда разражаются гневом. Следовательно, мы могли бы построить теорию, что присутствие других людей позволяет человеку чувствовать себя анонимно и снижает сдерживающие силы. Давайте позволим нашему уму обыграть эту идею. Возможно, мы могли бы проверить это, создав лабораторный эксперимент, имитирующий казнь на электрическом стуле. Что если бы мы попросили индивидов в группах наказать несчастную жертву ударом тока, не интересуясь, кто из группы на самом деле нажмет кнопку? Выберут ли эти индивиды для жертвы более сильный разряд, чем индивиды, действующие в одиночку, как предполагает наша теория?
Мы можем также манипулировать анонимностью: будут ли люди в масках выбирать более сильный разряд для удара током на основании того, что их нельзя узнать под маской? Если результаты подтвердят наши гипотезы, можно искать для них какое-нибудь практическое применение. Возможно, действия полицейских могли бы быть менее грубыми, если бы офицеры носили большую бирку со своим именем, или на их автомобилях была бы большая номерная табличка, или если записывать на видеопленку то, как они проводят аресты.