РЕЗЮМЕ
Ценности социальных психологов могут проникать в их работу явно (что проявляется в выборе тем исследования) и не столь явно (завуалированные допущения, проявляющиеся в процессе формирования концепций, наклейки ярлыков и консультирования). Все отчетливее осознается субъективность научных интеопоеташш: влияние личностных ценностей на концепции и яолыки сопи-
Натуралистическое заблуждение:
ошибка определения того, что является хорошим относительно того, что
о что типично, — нормально; то, что нормально, — хорошо.
Глава 1. Введение в социальную психологию ■
альной психологии; разрыв между научным описанием того, что есть, и нравственным предписанием того, что должно быть. Это проникновение ценностей в науку не уникально для социальной психологии и не должно смущать. Именно потому, что мышление человека редко бывает беспристрастным, необходимы,
В ОБЪЕКТИВЕ
ТРИ МИРА СОЦИАЛЬНОЙ ПСИХОЛОГИИ
Корни психологии как интернациональны, так и междисциплинарны. Иван Павлов был русским физиологом. Исследователь особенностей детского возраста Жан Пиаже был швейцарским биологом. Австрийским врачом был Зигмунд Фрейд. Но вышло так, что именно в Соединенных Штатах эти и другие корни, пересаженные на новую почву, «прижились и дали побеги» во многом благодаря обилию лабораторий, сложному оборудованию и многочисленному, хорошо подготовленному персоналу. Изучая положение дел в мире, социальный психолог Фатали Мохаддам (Fathali Mog-haddam, 1987, 1990) описывал Соединенные Штаты как первый мир психологии — как супердержаву академической, особенно социальной, психологии. «Профессиональный центр» социальной психологии находится в Соединенных Штатах», — отмечал и Майкл Бонд (Michael Bond, 1988), сотрудник Китайского университета в Гонконге. А поскольку социальная психология США и Канады тесно («неразрывно», как говорит Мохаддам ) переплетена, мы можем также говорить о североамериканской социальной психологии.
Другие индустриальные державы формируют второй мир социальной психологии. Великобритания, например, так же как и Северная Америка, имеет устоявшиеся традиции в научной психологии. Но в силу того, что университетская система там не так обширна, академические психологи составляют всего лишь '/25 часть от количества психологов в Соединенных Штатах. Количество населения в Советском Союзе и США было примерно одинаково, но психологи там составляли V10ot числа психологов в США (Kolominsky, 1991).
Некоторые социальные психологи Великобритании, Германии, Франции и других европейских стран разрабатывают новые
подходы. Их методология дополняет лабораторные эксперименты наблюдениями за естественным поведением в естественных условиях.
Европейские и североамериканские социальные психологи интересуются личностным и межличностным уровнями объяснения социального поведения, но при этом европейская школа стремится уделять больше внимания межгрупповому и социальному уровням (Doise, 1986; Hewstone, 1988). Таким образом, европейские воззрения могут подвергать сомнению индивидуализм США; конфликт, говорят они, возникает не столько из-за неправильного восприятия индивидов, сколько из-за борьбы за власть между группами. Европейская политическая программа стимулирует заинтересованность в социальных вопросах, таких как безработица, политическая идеология и отношения между различными языковыми и этническими группами.
Развивающиеся нации, такие как Бангладеш, Куба и Нигерия, формируют третий мир социальной психологии. Испытывая затруднения в ресурсах, эти страны вынуждены «импортировать» психологию из стран первого и второго мира. Все же их проблемы отличаются своей спецификой: неотложные вопросы, связанные с нищетой, конфликтами и традиционным сельскохозяйственным образом жизни, требуют пристального внимания. В странах третьего мира исследование основ природы человека социальные психологи считают роскошью, да и неграмотное население не в состоянии заполнять опросники.
В идеале социальная психология будет черпать знания о процессах социального мышления, социального влияния и социальных отношений, общих для всех людей, из открытий психологов всех трех миров. Так как мировая интеграция продолжается и мы обмениваемся знаниями и мнениями, такая социальная психология действительно становится возможной.
40 ■ Социальная психология
ЗА КУЛИСАМИ
«Родившись в Иране и получив образование в Англии, я присоединился к сотням тысяч иранцев, возвращающихся домой после революции 1978 года. Вскоре я убедился, что степени доктора философии недостаточно для моей работы в культуре, которая с подозрением относилась к западной психологии и требовала отражения интересов и ценностей иранского народа в моей преподавательской и исследовательской деятельности. Опыт работы в этой стране, а позднее знакомство с программой ООН по развитию помогли мне осознать неотложные нужды психологии, соответствующей бедным и неграмотным народам третьего мира. Полагая, что интернационализация психологии будет полезна психологам всех трех миров, я сейчас работаю над тем, чтобы уменьшить разрыв между социальной психологией Северной Америки и других частей света и научить психологов работе 8 странах третьего мире».
ФАТАЛИ МОХАДДАМ (Fathali M. Moghaddam), Джорджтаунский университет
во-первых, систематическое наблюдение и экспериментирование (если мы собираемся соотнести свои богатые идеи с реальностью) и, во-вторых, стремление социальных психологов разных культур к обмену идеями и открытиями.
■ «Я ЗНАЛ ЭТО!»: НЕ ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ СОЦИАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ АНАЛОГОМ ЗДРАВОГО СМЫСЛА?
Wo... Открывают ли теории социальной психологии что то новое относительно обстоятельств, с которыми сталкиваются люди? Или они только описывают очевидное?
Многие выводы, представленные в этой книге, будут, вероятно, известны вам, так как социальная психология — это то, что повсюду вокруг нас. Каждый день мы наблюдаем за тем, как люди думают друг о друге, влияют друг на друга и относятся друг к другу. Веками философы, писатели и поэты наблюдали социальное поведение и были достаточно проницательны, высказывая свое мнение.
Поэтому верно ли утверждение, что социальную психологию можно уподобить здравому смыслу? Социальная психология сталкивается с двумя противоречивыми критическими замечаниями. Во-первых, она тривиальна, поскольку удостоверяет очевидное; во-вторых, она опасна, поскольку ее открытия могут быть использованы для манипулирования людьми. Обоснованно ли первое возражение, что социальная психология просто формализует то, что любой, не будучи профессиональным социальным психологом, уже знает интуитивно?
Кален Мерфи (Cullen Murthy, 1990) думает так: «День за днем ученые, имеющие дело с социальными науками, выходят в мир, и день за днем они открывают, что поведение людей очень похоже на то, что вы и ожидали увидеть». Почти полвека назад историк Артур Шлезингер-младший (Arthur Schlesinger, Jr, 1949) подобным образом отреагировал на результаты исследования амегшканских солдат во время второй мировой войны, содепжатиргя п
Глава 1. Введение в социальную психологию ■
двух томах под названием «The American Soldier». «Это нудная демонстрация знаний, очевидных любому здравомыслящему человеку», — говорил он.
Какие же выводы были сделаны в результате этого исследования? Другой рецензент, Поль Лазарсфельд (Paul Lazarsfeld, 1949), предложил несколько примеров с интерпретацией, часть из которых я привожу здесь.
■ У солдат с более высоким уровнем образования было больше проблем с адаптацией, чем у менее образованных. (Интеллектуалы были менее подготовлены к военным стрессам, чем люди, воспитанные улицей.)
ш Южане лучше справлялись с жарким климатом острова Южного моря, чем северяне. (Южане более привычны к жаркой погоде.)
■ Белые рядовые больше стремились получить очередное воинское звание, чем чернокожие. (Годы угнетения сказались на мотивации достижения.)
■ Южане-чернокожие предпочитали находиться в подчинении белых офицеров с Юга, а не с Севера. (Офицеры с Юга были более опытными и умелыми во взаимодействии с чернокожими.)
■ По мере продолжения боев солдаты все больше стремились возвратиться домой до окончания войны. (Солдаты знали, что во время боев они подвергаются смертельной опасности.)
Однако проблема со здравым смыслом заключается в том, что мы взыпаем к нему после того, как знакомимся с фактами. События становятся «очевидны» и предсказуемы после того, как они уже произошли, а не до того. Исследования показали, что когда люди узнают о результатах эксперимента, то они не является для них неожиданностью. По крайней мере, он удивляет их меньше, чем людей, которые просто говорили об экспериментальной процедуре и возможных результатах (Slovic & Fischhoff, 1977)"
Дафна Барац (Daphna Baratz, 1983) дала студентам
«Первоклассная теория прогнозирует; второсортная — препятствует;
колледжа предполагаемые результаты социальных иссле- а третьесортная —
„ т т „ объясняет после
довании. Некоторые из них соответствовали действитель- результата»
А. И. Китайгородский
ности (например, «Во время подъема экономики люди тратят большую часть своего дохода, чем во время спада» или «Люди, регулярно посещающие церковь, стремятся иметь больше детей, чем те, кто редко ходит в церковь»). Некоторые результаты противоречили действительности. Соответствовали ли данные результаты действительности или были противоположны ей, студенты оценивали их как «я знал это!».
Вы, возможно столкнулись с таким же явлением, когда читали резюме результатов Лазарсфельда из «The American Soldier». На самом же деле Лазарсфельд продолжил свою мысль так: «Каждое из этих утверждений прямо противоположно тому, что было обнаружено в действительности»: На самом деле в книге отмечалось, что необразованные солдаты адаптировались хуже; южане лучше, чем северяне, приспосабливались к тропическому климату; чернокожие в большей степени стремились к повышению и т. д. «Если бы мы сначала сообщили об истинных результатах исследования (как их узнал Шлезингер), читатель бы также навесил на них ярлык "очевидного". Явно что-то не так с аргументацией очевидности... Поскольку можно понять любую человеческую реакцию, очень важно знать, какие реакции и при каких условиях действительно имели место наиболее часто».