Недифференцированное^, содержательная размытость или, наоборот, жесткость, непроницаемость описывающих субъективный сексуальный опыт категорий могут создавать трудности в сексуальной самоидентификации личности или приводить к формированию диффузной сексуальной идентичности, которая включает в себя разнородные характеристики общения и взаимодействия, не позволяющие провести четкие групповые различия между людьми с несхожим сексуальным опытом. В этом аспекте сексуальная идентичность может не совпадать с проявляемым сексуальным поведением. Так, мужчина, вступающий в сексуальные отношения с другими мужчинами, может не считать себя в чем-то существенно отличающимся от мужчин, практикующих гетеросексуальные отношения. Он будет иметь гомосексуальное поведение, но, несмотря на это, не будет иметь гомосексуальную идентичность. Его социальная идентичность в плане различий сексуального опыта может являться либо диффузной, устраняющей какую-либо субъективно воспринимаемую непохожесть на сексуальное большинство путем интеграции гетеросексуальных норм, ценностей и социальных установок в гомосексуальный опыт, либо полностью гетеросексуальной, отвергающей возможность самостоятельного существования и ценности опыта иных сексуальных отношений.
Сексуальная идентичность накладывается на уже сформированную первичную тендерную идентичность мужчины и женщины, что может привести к процессу тендерной ре-социализации. Феномен тендерной ресоциализации связан с тем обстоятельством, что в содержание тендерной идентичности мужчины и женщины, как правило, заложены нормативные характеристики социального поведения и личности, которые бывает трудно или нецелесообразно реали-зовывать в типичном для личности (повседневном) контексте социального взаимодействия. Например, нормативной характеристикой тендерной идентичности мужчины и женщины выступает гетеросексуальность. В таком случае, вклю
чение личности в иную тендерную группу (например, основанную по критерию сексуальных предпочтений) потребует усвоения тех норм тендерного поведения, которые приняты в новой гендерной группе и пересмотра уже усвоенных тендерных характеристик, нормативных для прежней гендерной группы, в которую была включена личность. Тендерная ресоциализация также связана с наличием в современном обществе многообразия канонов маскулинности и фемининности в контексте различных практик социального взаимодействия (например, каноны тендерного облика для людей из разных социальных слоев различаются, поэтому изменение социального положения тоже может вызвать необходимость гендерной ресоциализации).
Современные представления о гендерной идентичности предполагают, что культура не просто размещает маскулинные/фемининные характеристики над мужскими и женскими «телами», а организует содержательно-смысловое пространство, в котором эти «тела» приобретают качественную определенность. С этой методологической позиции тендерная идентичность проявляется в индивидуальной экспрессии, в создании и исполнении уникальной роли, которая произвольно составляется личностью из некоторого репертуара социально заданных атрибуций. Эта экспрессия не привязана ни к какой отдельной сущности мужского и женского, а касается только исполнения сконструированной самой личностью роли [17]. Однако отдельные культурные конфигурации тендера в силу политических причин фиксируются в социальных институтах и становятся доминирующими. Превратившись в типизированные модели маскулинности/фемининности, они участвуют в социализации членов общества, санкционируют их поведение и стили взаимодействия, предписывают диапазон приемлемого самовыражения и кажутся единственно «естественными».
Сознательное размещение себя в той или иной точке «муже-женственности» происходит в опыте личностного развития, в процессе убеждения, что данная комбинация при
знаков, свойств и поведенческих паттернов соответствует сложившейся (или складывающейся) потребностно-мотива-ционной сфере. Категориальное оформление такой комбинации в индивидуальном сознании зависит от степени дифференциации социокультурных представлений о поле и половом поведении, а также от уровня организации полоролевой социальной структуры, репертуара и содержания половых ролей в социуме. Вместе с тем нельзя полностью согласиться с радикальным мнением Джудит Батлер об отсутствии каких бы то ни было четко очерченных тендерных сообществ. Несмотря на то, что в каждом конкретном случае гендер и тендерная идентичность личности оказываются строго индивидуальными, они обязательно содержат в себе некоторые общие линии.
Социально-психологическая характеристика понятий маскулинности и фемининности
Начиная с теории половой идентичности 3. Фрейда [12], маскулинность и фемининность в психологии рассматривались как имеющие континуальную структуру имманентные личностные черты психофизиологического происхождения. В 30-е годы XX в. этим представлениям была противопоставлена концепция культурной детерминации половых различий [8, 23], в которой доказывалось, что индикаторами маскулинности/фемининности выступают статистически выраженные поведенческие стили и социальные различия, отличающие мужчин и женщин данного общества в данное время. К середине 70~х годов представление о маскулинности/ фемининности как о центральных личностных чертах, определяющих половое поведение, выявило свою методологическую несостоятельность. Обилие содержательных характеристик мужественности и женственности, в некоторых случаях значительно различающихся от общества к обществу и от эпохи к эпохе, не позволяло создать надежные способы их тестового измерения: использование разных шкал маскулинности/фемининности на одной и той же выборке дава
ло серьезное расхождение результатов. Это привело к пересмотру взглядов на сущность психологических понятий маскулинности/фемининности, под которыми стали понимать уже не черты личности, а культурно предписываемое полоролевое поведение, которое можно оценивать по степени выраженности маскулинных/фемининных характеристик. Следующим шагом было революционное предложение А. Константинополь [18] и СЛ. Бем [16] считать маску-линность/фемининность не континуальными, а ортогональными аспектами личности. Последовавшие за ним исследования развития сексуальности в онтогенезе показали, что процессы маскулинизации и дефеминизации действительно протекают параллельно, и маскулинность/фемининность выступают как два совершенно разных измерения.
В современных определениях маскулинности/фемининности прослеживается ряд непротиворечивых характеристик, позволяющих дать этому явлению самостоятельную социально-психологическую интерпретацию [6]. Это, во-первых, то, что представления о мужественности и женственности возникают и формируются в пространстве культурно-этнических и социально-психологических координат, а не на биологической или психофизиологической базе. Во-вторых, они выступают как формы проявления социальной идентичности и представляют собой ряд идентично-стей, среди которых могут быть как противоположные друг другу, так и рядоположенные. В-третьих, в качестве форм идентичности маскулинность и фемининность существуют в виде ценностных ориентации, установок, психологических отношений, аттитюдов к половым ролям, направленности общения и взаимодействий, значимых (с точки зрения ген-дера) качеств личности. Таким образом, маскулинность и фемининность являются изменяющимся в пространстве и во времени комплексом внутренних и внешних характеристик, степень взаимодействия которых определяется какой-либо из разновидностей социально сконструированных тендерных идентичностей.
В социальной психологии категории маскулинности/фе-мининности не имеют однозначного определения. И.С. Кон [5] выделяет по крайней мере три разных значения этих терминов.
Маскулинность/фемининность как описательные категории, обозначающие совокупность поведенческих и психических характеристик, объективно присущих мужчинам и женщинам.
Маскулинность/фемининность как нормативные (предписывающие) категории, обозначающие совокупности идеальных, желательных образов того, какими должны быть мужчины и женщины.
Маскулинность/фемининность как аскриптивные (или атрибутивные, приписывающие) категории, обозначающие совокупности стереотипов о том, какими являются мужчины и женщины в социальных представлениях людей.
В социальной психологии существуют разные подходы к изучению маскулинности и фемининности: биолого-эволюционный, психодинамический, структурно-функционали-стский и социально-конструктивистский (постмодернистский).
Биолого-эволюционный подход рассматривает маскулинность и фемининность как «биограммы», генетически предопределенные, устойчивые кросс-культурные поведенческие паттерны (стратегии поведения) мужчин и женщин. Эти стратегии поведения здесь обычно выводят из общих закономерностей полового диморфизма, поэтому социально-психологические исследования маскулинности/фемининности в рамках эволюционно-биологического подхода всегда основываются на включении в объяснительные схемы биологического компонента. С точки зрения биолого-эволюционного направления, несмотря на имеющиеся социально-психологические различия у мужчин или женщин разных социальных общностей, эти различия не столь существенны по сравнению с общностью черт, характеризующих всех мужчин или женщин, независимо от их социальной идентичности, как