Из изложенного можно сделать только один вывод, что система социальных ролей для каждого из полов фактически основывается отнюдь не на биологических различиях. Биологические различия выступают всего лишь удобным
способом объяснения различий в социальном статусе людей разных полов и разных сексуальных предпочтений тогда, когда их статусы неравны, а предписанные социальные роли — асимметричны по своему содержанию. Поэтому иерархическая связь пола и тендера, в которой пол занимает главенствующее место в объяснении тендерных различий, является частью идеологии определенной социальной системы, в которой одна социальная группа, образованная по признаку пола, доминирует над другой социальной группой, образованной по признаку пола. В социальной системе, которая будет основана на паритетных основаниях социальных отношений людей, имеющих разные системы деторождения, разделение сексуальности на половую и тендерную составляющую, по-видимому, перестанет иметь практическое значение. Однако на сегодняшний день, такое разделение оказывается полезным.
Личность и гендерные группы
В социальном аспекте сексуальность выступает одним из критериев разделения людей на социальные группы. В современной социальной науке можно выделить три механизма группообразования: 1) совместная деятельность; 2) общность форм поведения и 3) конструирование воображаемой общности [1]. Все три механизма обеспечивают цен-ностно-ориентационное единство и общность целей и интересов, реализуемых людьми в социальном взаимодействии. В сфере сексуальности действуют второй и третий механизмы группообразования: по формам сексуального поведения и по восприятию себя в качестве некоторой воображаемой (условной) общности. Социальные группы могут формироваться по следующим критериям (аспектам сексуальности человека):
1) по половому признаку (тогда можно говорить о мужчинах и женщинах как об отдельных тендерных группах);
2) по ориентации на культурные образцы (схемы, модели) тендерного поведения (тогда можно говорить о мас
кулинных, фемининных, андрогинных и недифференцированных тендерных группах людей); 3) по сексуальным предпочтениям (тогда можно говорить о таких тендерных группах как гетеросексуалы, гомо-сексуалы, бисексуалы). Особую социальную группу по признакам сексуальности — трансгендерную — образуют люди, чей реальный биологический пол не согласуется с их субъективными представлениями о том, каким он должен быть в соответствии с ориентацией этих личностей на те или иные культурные образцы тендерного поведения и их сексуальными предпочтениями. Традиционно, в социальной психологии половой признак рассматривается в качестве объективного, формального критерия выделения большой социальной группы — «половой общности». Считается, что принадлежность к такой формальной группе не зависит от воли и сознания людей, что она обусловлена природной данностью [10]. Однако выделение в сексуальности человека отдельной тендерной составляющей* позволяет утверждать, что социальные группы «мужчин» и «женщин» образуются и функционируют не столько на формальной (половой), сколько на социально-психологической основе. Психологические характеристики членов таких групп, социально-психологические параметры их внутри- и межгрупповых отношений отражают отнюдь не объективные, обусловленные природой, феномены. Эти характеристики составляют основу существования половых групп как особой психологической общности людей, связанных общими ценностями, формами поведения, нормами взаимодействия (стандартами поведения) относительно ограниченных сфер публичной жизнедеятельности.
Которая связана не с природно заданным анатомо-физиоло-гическим разделением людей на особей с мужскими и женскими гениталиями, а с социально-перцептивными и социально-когнитивными механизмами социального взаимодействия, с социальными представлениями людей о мужчинах и женщинах как партнерах социального взаимодействия.
В отечественной социальной психологии пока еще доминирует точка зрения наивного биологического детерминизма, согласно которой социальное разделение на мужчин и женщин считается естественным, проистекающим из биологических (по сути же, анатомических) различий. С наивным биологическим детерминизмом в понимании социальных групп мужчин и женщин связан отказ некоторых российских социальных психологов рассматривать такие группы в качестве «по-настоящему» тендерных [3]. Они полагают, что тендерные группы в социально-психологическом смысле формируются только по критерию ориентации на культурные образцы маскулинности, фемининности или андрогинно-сти, поскольку эти компоненты человеческой сексуальности наиболее удалены от биологической составляющей. Наивный биологический детерминизм сводит понимание тендера к социально-психологической «надстройке», возвышающейся над биологическим полом [7]. Однако сведение тендера к фиксированному в культуре набору психологических характеристик или моделей поведения скрывает тот факт, что социально-психологические характеристики личности с тем или иным биологическим полом определяются социальным статусом и контекстом социального взаимодействия людей, что они проистекают из определенным образом структурированного социального пространства взаимодействия. В этом пространстве социально-психологические характеристики выступают самостоятельными идентификационными признаками, по которым люди и различают мужчин и женщин в качестве социальных партнеров. Воспринимаемые в качестве «половых», различия между мужчинами и женщинами фактически создаются социальным образом через выстраивание определенных социальных отношений между ними. Социальные ситуации взаимодействия организованы таким образом, что люди все время должны подтверждать свою половую принадлежность, и в этом смысле половая принадлежность неизбежно оказывается ни чем иным, как тендером. Ведь подтвердить свою «половую» принадлежность в соци
альном взаимодействии можно только с помощью «социальных кодов» пола, употребление которых связано с тендерными нормами и которые содержатся в тендерных схемах и выражаются в тендерном разделении социальных ролей. «Узнавание» пола партнера по социальному взаимодействию осуществляется через социальный контекст. К. Уэст и Д. Зиммер-манн [11] приводят показательный в этом отношении пример «тендерного сбоя» во взаимодействии покупательницы с продавцом в компьютерном магазине. Покупательница при совершении покупки почувствовала себя в полном замешательстве, поскольку продавец не вписывался (или не вписывалась) в имеющиеся гендерные схемы (связный набор представлений о половых признаках партнера по взаимодействию). Вот какие экспрессивные признаки вызвали у нее затруднение: (1) волосяной покров — на лице продавца была гладкая кожа, но это бывает не только у женщин, у некоторых мужчин также мало или совсем нет волос на лице; (2) грудь — продавец был/а одет/а в свободную рубашку, свисающую до плеч, а нередко женщины имеют плоскую грудь; (3) плечи — плечи были слишком узкие и покатые для мужчины, но широковаты для женщины; (4) руки — длинные и тонкие пальцы, суставы слегка крупноваты для женщины и маловаты для мужчины; (5) голос — среднего тембра, мало характерный для женщины из-за отсутствия выраженных вокализаций и интонаций; (6) обхождение — не было никаких поведенческих кодов, характерных только для мужчин или только для женщин. Интерес к полу продавца, в чьей экспрессии не было выраженных социальных кодов пола, показался покупательнице (которой оказалась К. Уэст) закономерным: мы не только хотим всегда знать, к какому полу принадлежат люди, с которыми мы общаемся (хотя какое значение имеет биологический пол при покупке бумаги для принтера?), но и полагаем, что другие должны демонстрировать нам свою половую принадлежность наиболее убедительным образом. Во всех социальных ситуациях мы должны демонстрировать себя (другим и самим себе) в качестве мужчины
или женщины. Проявление андрогинной модели поведения в некоторых социальных ситуациях может оказаться вызовом рутинному порядку вещей, и тогда партнеры по взаимодействию неизбежно прибегнут к социальной (а значит — тендерной) категоризации такой личности по признаку пола (например, через указание «Ты же мужчина!» или «Ты же женщина!»). Многие социальные ситуации организованы таким образом, чтобы мужчины и женщины неосознанно демонстрировали одобряемые (нормативные) модели поведения или проявляли нормативные характерологические признаки, ассоциируемые с тем или иным полом. Однако, это совсем не означает, что такие модели поведения и личностные черты присущи им как биологическим мужчинам и женщинам. Скорее, они присущи им как представителям вступающих во взаимодействие социальных групп, называемых мужчинами и женщинами (т.е. социально сформированных по признаку полу). Поскольку их поведенческие коды и характерологические признаки играют роль маркеров принадлежности к определенной тендерной группе (в обыденном смысле — «полу»).
Критерии образования социальных групп по признакам сексуальности являются взаимопроникающими, что позволяет говорить о некотором множестве взаимопересе-кающихся тендерных групп. При этом тендерная группа, образуемая по признаку пола, всегда оказывается базовой, лежащей в основе этого тендерного многообразия. Мы можем говорить о группах гетеросексуальных (гомосексуальных, бисексуальных) мужчин или женщин, которые ориентируются на маскулинные, фемининные, андрогинные образцы поведения (считающиеся таковыми в их тендерных группах или же с точки зрения другой тендерной группы), или которые не озабочены тем, насколько они отвечают культурным требованиям, предъявляемым к образцам тендерного поведения (т.е. являются недифференцированными в глазах окружения). Социально-психологические характеристики пола остаются, тем не менее, именно признаками,