22. Bricklin В., Piotrowski Z., Wagner E. The Hand Test. Springfild, 1962.
23. Hess H., Scheerer S. Was ist Kriminalitat? // Kriminol. Journal. 1997. Heft 2. S. 464-473.
24. Malamuth N. M. Predictors of naturalistic sexual aggression // Journal Pers. & Soc. Psychol. 1986. 50. P. 953-1002.
25. Newcomb T.M. Social Psychology. N.Y. 1953.
26. Reckless W.C.A. New Theory of Delinquency and Crime // Federal Probation. 1961. 25, December, № 4. P. 42-46.
27. Schmalleger F Criminology Today. // An Integrative Introduction. Third Edition. Prentice-Hall, Upper Saddle River, NJ, 2002.
28. Sherif M. The Concept of Group in Human Relations. // M. Sherif, M.O. Wilson (Eds.). N.Y., 1953. P 205-207
29. Sutherland E.H. Cressey D. Principles of Criminology. 9th ed. N.Y. Philadelphia, 1974.
30. Sykes G.M. Mitza D. Techniques of Neutralization: A theory of Delinquency. // American Sociological Review. 1957. 22. P 664-670.
5-4. Социальная психология пола и полового поведения личности
Пол и тендер
В обыденном языке словом «пол» обозначается широкий комплекс репродуктивных, соматических, поведенческих и социальных характеристик, по которым люди различаются в качестве мужчин или женщин. Однако в строгом научном значении термином «пол» сегодня принято обозначать только набор анатомо-физиологических признаков, по которым различаются и репродуктивно дополняют друг друга особи одного биологического вида. К этим признакам относятся: хромосомный набор; гениталии; эндокринная система; степень оволосения тела, мышечная масса и распределение жировой ткани (телесные признаки), функция в процессе размножения (осеменение или вынашивание плода). Такое узкое значение понятия «пол» в современной науке сформировалось после того, как американский психолог Роберт Столлер предложил понятийно разделять два аспекта сексуальности человека: биологический и социальный [25]. Идея выделения биологической и социальной составляющих в сексуальной сфере личности возникла в процессе исследований феноменов транссексуальности и гермафродитизма, которыми Р Столлер с группой коллег занимался в Калифорнийском университете (Лос-Анджелес, США). В феномене транссексуальности наиболее четко отражается то обстоятельство, что природные характеристики организма на личностном уровне всегда представлены в виде символов, наделенных социальным и индивидуальным смыслами и ценностными значениями. Быть мужчиной или женщиной в психологическом плане означает субъективную уверенность в том, что каждый представитель того или иного биологического пола (обладающий определенными гениталиями и телесными характеристиками) обладает специфическими личностными и поведенческими характеристиками, соответствующими этому полу. В слу
чае с транссексуалами обнаруживается, что эта уверенность может существовать отдельно от реальных анатомо-физиологических характеристик и не определяться ими, поскольку транссексуальность связана с непринятием человеком своей телесной организации, противоречащей его или ее субъективным представлениям о себе в качестве личности определенного пола. Да и в обыденной жизни каждый из нас всегда сталкивается с тем обстоятельством, что простой факт наличия или отсутствия у человека соответствующих анатомо-физиологических признаков еще не гарантирует того, что личность будет считаться мужчиной или женщиной в своих собственных глазах или в глазах окружающих людей.
Хрестоматийным примером, подтверждающим самостоятельность существования природных и социальных аспектов сексуальности, выступает осуществленный Г Гарфинке-лем социологический анализ случая транссексуала Агнес [19].
Случай Агнес. Имея с рождения мужские гениталии, Агнес до семнадцатилетнего возраста воспитывалась мальчиком. В 17-летнем возрасте, когда сексуальные предпочтения и телесная схема привели к личностному кризису, она приняла решение сменить мужскую идентичность и изменить свои гениталии на женские. Наличие мужских гениталий Агнес интерпретировала как ошибку природы. Эта ошибка в опыте социального взаимодействия подтверждалась тем фактом, что ее — биологического мужчину — окружающие всегда ошибочно принимали за женщину; к тому же и сексуальные предпочтения, которые она испытывала, были сексуальными предпочтениями гетеросексуальной женщины. Субъективно приняв себя в качестве женщины, Агнес полностью поменяла образ жизни, покинув дом, город, изменив внешность, одежду, имя. Через некоторое время она смогла убедить хирургов провести ей хирургическую реконструкцию гениталий. После этого у нее появился сексуальный партнер мужского пола. Как следствие, у Агнес появилась жизненно важная задача — избе
жать разоблачения. Претензия Агнес на принадлежность к лицам женского пола, которую она подкрепляла следованием «женским» поведенческим моделям и иными способами самовыражения себя в качестве женщины, вполне могла быть опровергнута и до операции (если бы обнаружилось, что она обладает пенисом), и после нее — по хирургически сформированным гениталиям и принципиальной неспособностью к деторождению. Ее социально-психологическая проблема заключалась в том, чтобы не просто жить согласно некоторому представлению о женственности, а утвердить в глазах окружающих свою принадлежность к женскому полу, публично доказать свою «настоящность» в качестве женщины. И ей это удалось.
Г Гарфинкель [19] описывает Агнес как практического этнометодолога, которая самостоятельно разработала набор процедур по представлению себя окружающим людям в качестве «нормальной женщины». Не имея никаких «врожденных сертификатов» женственности, не имея изначально женских половых органов и не пройдя социальной школы «женского опыта», которую она видела только со стороны, Агнес нужно было вести себя, как «настоящей женщине» и в то же самое время учиться тому, как быть женщиной. Она была вынуждена сознательно воспроизводить в поведении и личности то, что большинство женщин делают «естественным» образом. Другими словами, Агнес должна была проанализировать и выяснить, как ей нужно действовать в контексте социальных обстоятельств и понятий о женственности, характеристики которой считаются врожденными. Механизмы, позволившие Агнес решить непростую задачу, были проанализированы социальными антропологами Кендес Уэст и Доном Зиммерманном [11]. Они обнаружили, что в обыденном взаимодействии определение половой принадлежности личности осуществляется с помощью социально-когнитивной операции — категоризации по признакам пола. Деление людей на мужчин и женщин как партнеров социального взаимодействия осуществляется от
четливо социальным образом: по социально заданным идентификационным критериям («проявлениям», или дисплеям). Определение пола личности в социальном взаимодействии не предполагает никакой объективной проверки, и человек может претендовать на принадлежность к какой-либо категории по признаку пола даже в том случае, когда биологических критериев пола у него недостаточно. Категоризация по полу в социальном взаимодействии основывается на когнитивной схеме «если возможно, то»: если возможно рассматривать людей, как принадлежащих к некоторому полу (т.е. если у нас не возникает сомнений в их принадлежности), значит, можно считать, что у них действительно есть этот пол. Другими словами, мы принимаем на веру то, что видим, до тех пор, пока у нас нет причин усомниться в таком соответствии. Всякий раз, когда мы сталкиваемся с людьми, которые по каким-либо признакам подпадают под уже существующие когнитивные схемы (связные, логически непротиворечивые представления о партнере по взаимодействию), мы оказываемся готовы взаимодействовать с ним в соответствии с имеющимися в схеме знаниями. А это, в свою очередь, запускает механизм самореализующихся пророчеств. Источником когнитивных схем является культура, задающая логически непротиворечивое описание связанных характеристик людей, относящихся к той или иной категории (в том числе — полу). Таким образом, получается, что пол в социальном взаимодействии выступает только как когнитивная схема — как обусловленные культурой представления о том, какие личностные признаки свойственны людям того или иного пола.
Для обозначения социально-психологических характеристик сексуальности Р Столлер [25] и предложил использовать грамматический термин «гендер», обозначающий мужской, женский или средний род высказываний в английском языке. Использование этой грамматической категории в качестве социально-психологического понятия было призвано подчеркнуть тот факт, что биологические характерис
тики сексуальности не даны человеку непосредственным образом, а всегда преломляются через призму индивидуального сознания и социальных представлений, т.е. существуют в виде субъективного и зафиксированного в культуре знания о них. Параллельно Р. Столлеру сходная идея разрабатывалась американскими психоэндокринологами Джоном Мани и Анке Эрхардт [22] в «новой психологии пола». Эти авторы ввели понятие «психологический пол личности», который также имеет широкое хождение в научном языке. Эти исследователи продолжали пользоваться привычным термином «пол», что неизбежно порождало противоречия в понимании того, какие же аспекты — биологические или социальные — имеются в виду при общей характеристике содержания «психологического» пола личности. В концепции Дж. Мани и А. Эрхардт психологический пол личности напрямую определялся биологическими детерминантами (прежде всего, эндокринной системой). По сути, употребление предложенного этими учеными понятия «психологический пол» предполагает, что в сознании личности находит отражение некоторая биологическая данность, с которой связаны психологические различия между мужчинами и женщинами. Достаточно часто в социальной психологии личности понятия «психологический пол» и «ген-дер» отождествляются. Соотношение этих терминов представляют в следующем виде: биологический пол выступает природной основой для дальнейшего социального и индивидуального конструирования сексуальной сферы человека в виде тендера («психологического пола»). Однако такая трактовка понятия «гендер» является, как минимум, спорной.