В работах А.Г. Асмолова [3] в рамках рассматриваемой иерархической уровневой модели установочной регуляции деятельности вводится понятие смысловой установки, которая представляет собой готовность к совершению определенной деятельности, обладая фильтрующей функцией по отношению к установкам нижележащих уровней. «Смысловая установка личности представляет собой форму выражения личностного смысла в виде готовности к совершению определенным образом направленной деятельности. Личностный смысл есть содержание установки» [3, с. 258]. Рассматривая мотивационно-смысловые отношения человека как индивидуальности, «производность смысловых образований личности
от порождающей их совокупности деятельностей», подчеркивая социальную детерминацию смысловых образований, Ас-молов подчеркивает, что «неосознанные мотивы и смысловые установки личности представляют собой нереализованные предрасположенности к действиям, детерминируемым тем желаемым будущим, ради которого осуществляется деятельность и в свете которого различные поступки и события приобретают личностный смысл» [3, с. 356]. Введение новых аспектов изучения смысла приводит к необходимости иерархизировать, выделить и соотнести различные уровни смыслов, определить, по терминологии А.Г Асмолова, «динамические смысловые системы» [3, с. 360], синтезировать дискретную к этому моменту мозаику картины смысловой реальности, найти единицу анализа личности, сохраняющую в себе содержательные характеристики личности как целого и описывающую ее с разных сторон, единицу регуляции деятельности исходя из ее смыслового, а не технологического анализа.
Е.В. Субботский [19], изучая поведение смысла в онтогенезе, вводит понятие смысловых образований, которое определяет как ...составляющую сознания, которая непосредственно связывает человека с действительностью и является дериватом объективных функций этой действительности в жизни и деятельности субъекта» [2, с. 63]. Эта категория довольно быстро получает дальнейшее развитие в ряде работ ведущих отечественных психологов (А.Г. Асмолов, Б.С. Братусь, Б.В. Зейгарник, В.А. Петровский, А.У Хараш, Л.С. Цветкова). В 1979 г. в журнале «Вопросы психологии» они выступают с «программной статьей» (по выражению Д.А. Леонтьева), в которой рассматриваются «основные принципы подхода к анализу смысловых образований» [8], выделяются основные свойства, «большая» и «малая» динамики развития [3, с. 95]. Смысловые образования однозначно относятся к глубинным образованиям личности, отграничиваются от таких понятий, как «отношение» (В.Н. Мясищев), «значащие переживания» (Ф.В. Бассин), «значимость» (Н.Ф. Добрынин). До этого момента
стремление выработать психологически обоснованные дефиниции находило место в научно-журнальных дискуссиях, теперь же сама терминология, характеризующая смысловые аспекты психологии, приведена в определенную систему, дающую возможность валидно использовать тот или иной термин из этой области. Вводимые вновь понятия и интерпретация уже давно существующих с точки зрения смыслового содержания, свидетельствует о том, что уровень обобщения в этом психологическом ракурсе позволяет выйти на новое научное понимание таких важнейших психологических категорий, как деятельность, сознание, личность, на новое научное видение всей системы общепсихологических знаний. Это определило начало нового, третьего этапа развития теории смысла в отечественной психологии, который, по мнению Д.А. Леонтьева, характеризуется: «возникновением классификаций смысловых образований (Е.Е. Насиновская и др.), выделением «смысловой сферы личности» (B.C. Братусь), концепцей смысловой динамики (Ф.Е. Василюк), смысловой саморегуляции (Б.В. Зей-гарник, В.А. Иванников). Стало возможным говорить о смысловой реальности, включающей в себя самые разные структуры и механизмы» [8].
Психосемантический подход в изучении смысла
Проблема поиска сущности смысла нашла свое отражение в уникальном направлении, получившем название психосемантики. «Психосемантический подход к личности еще нов, но открываемый им путь к изучению личности через анализ ее индивидуального сознания перспективен и обладает широкими возможностями операционализации смысловых единиц анализа структуры личности» [18, с. 387]. Основные положения психосемантики представлены, в первую очередь, работами психологов МГУ (Е.Ю. Артемьева, В.Ф. Петренко, А.Г Шмелев, В.В. Столин, А.А. Нистратов, В.И. Похилько, О.В. Митина). Методологическую суть психосемантического подхода хорошо выразил А.Н. Леон
тьев: «Сенсорные модальности ни в коем случае не кодируют реальность: они несут ее в себе» [13, с. 16].
Психосемантика берет начало, естественно, от семантики. Семантика как часть семиотики «рассматривает знаки в их отношении к обозначаемым (не имеющим знаковой природы) объектам». «Наиболее важным предметом изучения для семиотики является язык, а потому она входит в качестве составной части в лингвистику (как семантика естественного языка) и в логику (как семантика формальных языков)». Согласно Г Фреге, природа языкового знака является тройственной. «Сам знак (единичный объект), во-первых, указывает на другой объект (значение знака), а во-вторых, на соответствующее означаемому объекту понятие (смысл знака)» Согласно Ф. де Соссюру, знак является «единством означающего и означаемого». В любом случае, язык естественный и формальный рассматриваются как средства для выражения неязыковых сущностей, т.е. для представления объективной реальности.
Психосемантика те же вопросы, что и семантика, исследует в рамках индивидуального сознания человека, в субъективной сфере личности. По крайней мере, три момента психосемантики имеют прямое или опосредованное отношение к проблеме смысла и смыслообразования в интересующем нас плане.
Во-первых, показано, что протекающие в сознании индивида процессы категоризации (в широком смысле включающие функционирование словесных понятий, образов, символов, коммуникативных и ритуальных действий и др.) определяются субъективной значимостью воспринимаемого человеком «мира, других людей, самого себя» [17, с. 22]. «Субъект что-либо классифицирует, оценивает, шкалирует, выносит суждения о сходстве и различии объектов». Значения, приобретающие в сознании человека смысловую для него ценность, являются, таким образом, стимуляторами классификаций. «Субъективно более значимые основания категоризации дают больший вклад в общую вариативность
оценок объектов, и соответствующие им факторы — координатные оси семантического пространства — более сильно поляризуют анализируемые объекты. Пространство как «резиновое» растягивается по оси субъективно значимого фактора» [17, с. 29].
Во-вторых, в психосемантике представлен достаточно убедительный вариант генезиса субъективного смысла, находит отражение своеобразная интериоризация объективных значений, «сбрасывание» ими знаковой формы, переход в «живые» смыслы. Генетическая последовательность смыслообразования выглядит как «предсмыслы — образованные следы, зафиксированные в модальных свойствах (слой перцептивного мира), смыслы — следы внутри семантического слоя и личностные смыслы — составляющие образа мира, элементы ядерных структур субъективного опыта» (Е.Ю. Артемьева).
В-третьих, психосемантика привлекает теоретической и практической значимостью классификации образуемых смыслов. Создав «концептуальный остов психологии субъективной семантики» (Е.Ю. Артемьева), представители этого направления расклассифицировали смыслы, образующие семантический слой субъективного опыта, по основанию их вклада в целостный смысл предмета. «Частичным модальным смыслом мы называем след взаимодействия с объектом, представленный в заданной модальности. Целостный след, образующийся в семантическом слое после синтеза модальных смыслов, назовем полным смыслом».
Психосемантический подход к исследованию личности реализует парадигму «субъектного» подхода к пониманию другого. Содержательная интерпретация выделяемых структур (факторов) требует увидеть мир «глазами испытуемого», почувствовать его способы осмысления мира. Реконструируемая в рамках субъективного семантического пространства индивидуальная система значений выступает своеобразной ориентировочной основой такого эмпатийного процесса, дает ему смысловые опоры. Психосемантический
подход позволяет наметить новые принципы типологии личности где личность испытуемого рассматривается не как набор' объективных характеристик в пространстве диагностических показателей, а как носитель определенной картины мира, как некоторый микрокосмос индивидуальных значений и смыслов.
Смысл в гуманистической психологии
Своеобразная эпоха «нового времени» в понимании значимости смыслосодержащих и смыслораскрывающих психологических исследований наступает, безусловно, во второй половине 90-х годов, в период переориентации общества в целом на личность и общечеловеческие ценности. Вновь возникает интерес к проблеме критериев «личностного», на которой настаивал А.Н. Леонтьев, говоря о «личностном» как об особом «измерении», и сформулированной еще СЛ. Рубинштейном: «Всякая личность есть субъект в смысле Я». В 1997 г. B.C. Братусь писал: «Если говорить о тенденциях современного общества, то надо признать, что для все большего числа людей становится характерным именно этот диагноз: психически здоров, но личностно болен». Ответы на вновь возникшие вопросы психологи пытаются найти в работах по экзистенциальной психологии (Р. Мэй, А. Маслоу, Г. Оллпорт, Д. Лайонс и др.) и личностно, а точнее, в сегодняшней терминологии, — гуманитарно-ориентированной психологии (В. Франкл, К.Р Роджерс).