Помимо социальных версий маскулинности и фемининности для различных социетальных групп, в массовом сознании представлено многообразие культурных версий. Одна из культурных версий конструктов маскулинности и фемининности — древнекитайская. Здесь мир моделируется как взаимодействие биполярных начал — Инь и Янь. Инь — униполярный, позитивный, стабильный конструкт (маскулинность). Янь — биполярный, нестабильный конструкт: позитивная сторона — пассивное, темное, а негативная сторона — активная, развратная. Эта модель определяет все сферы жизни: мужчины занимаются политикой, искусствами, тогда как женщины — только домашними делами или проституцией.
Другая версия маскулинности и фемининности — античная. Идея андрогина, универсального, совершенного существа, бытие которого было утеряно по воле богов, но которое может быть частично реализовано в разделенном существовании совершенного человека (не все люди, но некоторые, и не с помощью любого, но некоторых). Отсюда происходят особенные социальные и сексуальные практики античного общества: современные патриархатные и воспоминания об утраченном прошлом нераздельного существо
вания (миф об амазонках, невнимание к объекту сексуального желания, а внимание только к его социальному статусу и т.д.).
В дохристианской европейской мифологии и маскулинность, и фемининность являются биполярными конструктами добра и зла, и только в христианскую эпоху маскулинность становится униполярным конструктом. Например, у восточных славян маскулинность отличается от фемининности только уровнем, на котором осуществляется бипо-лярность: у маскулинности — биполярность абстрактных понятий (добро-зло, небо-земля), у фемининности — биполярность обыденных явлений (жизнь и смерть, весна-зима, счастье-несчастье). А отсюда и другая тендерная структурированность славянской жизни.
Маскулинность и фемининность в постмодернизме рассматриваются, прежде всего, как идеологические социальные конструкты, обслуживающие определенные отношения власти. Тот конструкт фемининности, который доминирует в современном обществе, более полезен для мужчин и больше говорит о мужчинах, чем о женщинах. Этот конструкт оправдывает социальную асимметрию, конструируя фемининность как нечто менее престижное, менее самодостаточное.
В постмодернистской социальной психологии маскулинность и фемининность изучаются в связи с феноменом тендерных линз — способа видения окружающего мира либо как асимметричного, либо как симметричного. Иногда феномен тендерных линз концептуализируется как тендерная схема — готовность субъекта категоризировать и интерпретировать информацию о мире на основе конструктов маскулинности и фемининности. Будучи встроенными в дискурс и практики, они участвуют в процессе социализации, задавая различные типы опыта для мужчин и женщин. Тогда социально доминирующие конструкты маскулинности и фемининности переходят в индивидуальные конструкты — тендерные идентичности, определяющие индивидуальные формы поведения, реализующиеся в них.
Феномен интерпретации мира на основе какой-либо тендерной схемы — это и есть конструирование реальности. Следовательно, интерпретация и выступает в качестве социально-психологического механизма, обеспечивающего создание и поддержание как социальных конструктов маскулинности и фемининности, так и индивидуальных конструктов (гендерная идентичность). Постмодернизм предлагает анализировать маскулинность и фемининность не как различия между мужчинами и женщинами, а как различия между конструктами, между типами тендерной идентичности мужчин и женщин.
Маскулинность и фемининность — это то, что организует содержательно-смысловое пространство, в котором личность приобретает тендерную определенность. В этом случае, разнообразие тендеров определяет разнообразие образов маскулинности/фемининности: гетеросексуальная маскулинность, гетеросексуальная фемининность, гомосексуальная маскулинность и лесбийская фемининность и т.д. Более того, многообразие оказывается не только вопросом различий между тендерными сообществами людей. Многообразие конструктов маскулинности/фемининности оказывается видимым внутри любой социальной среды. Внутри одной и той же школы, места работы, микрорайона существуют разные пути реализации маскулинности/фемининности, разные способы усвоения того или иного тендерного образа «Я» и разные пути тендерного использования (представления) своего тела.
Господствующий в общественном сознании образ маскулинности и фемининности оказывается всего лишь характеристикой мужчин или женщин, занимающих доминирующее положение в текущей культуре, а сами характерологические признаки маскулинности/фемининности являются исторически изменчивыми. Будучи взяты сами по себе, различные образцы маскулинности/фемининности не столько отрицают друг друга по сути, сколько оказываются противопоставленными в конфликтно организованной системе отношений между тендерными группами.
Список литературы
1. Блюм А. Разглядеть общечеловеческое за культурной отличительностью. Интервью Е.И. Филипповой с Аленом Блюмом / / Этнографическое обозрение. № 1. 2006.
2. Геодакян В.А. Теория дифференциации полов в проблемах человека. // Человек, в системе наук. М.: Наука, 1989. С. 171-189.
3. Знаков В.В. Половые, тендерные и личностные различия в понимании моральной дилеммы / / Психологический журнал. № 1. 2004.
4. Исаев Д.Н., Каган В.Е. Половое воспитание и психогигиена пола у детей. Л.: Медицина, 1980.
5. Кон И.С. Мужские исследования: меняющиеся мужчины в изменяющемся мире. // Введение в тендерные исследования. Ч. 1. Учебное пособие / Под ред. М.А. Жеребкиной. Харьков: ХЦГИ; СПб.. Але-тейя, 2001.
6. Лабунская В.А., Буракова М.В. Фемининность-маскулинность внешнего облика женщин (психосемантический анализ образов причесок). // Психологический вестник. Ростов н/Д.: РГУ, 1998. Вып. 2. С. 376-394.
7. Майерс Д. Социальная психология: Пер. с англ. СПб: Питер, 1997.
8. Mud М. Мир и культура детства: Пер. с англ. М.. Наука, 1988.
9. Яарсонс Т. Системы современных обществ. М.: Аспект Пресс, 1997.
10. Социальная психология: Справочное руководство. / Под ред. В.Н. Дружинина. М.: ИНФРА-М, 1999.
11. Уэсгп К., Зиммерман Д. Создание тендера // Хрестоматия феминистских текстов. Переводы. / Под ред. Е. Здравомысловой и А. Темки-ной. СПб.: «Дмитрий Буланин», 2000. С. 193-219.
12. Фрейд 3. Три очерка по теории сексуальности // 3. Фрейд. Психология бессознательного: Сб. произведений. М.: Просвещение, 1989.
13. Хорни К. Психология женщины. М.. Апрель Пресс, ЭКСМО-Пресс, 2000.
14. Чодороу Н. Воспроизводство материнства: психоанализ и социология пола. // Антология гендерной теории. Минск: Пропилеи, 2000.
15. Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис: Пер. с англ. М.: Прогресс, 1996.
16. Bern S.L. The Lenses of Gender: Transforming the Debate on Sexual Identity, Yale University Press, 1993.
17. Butler J. Gender Trouble: Feminism and the Subversion of Identity, Routledge, 1990.
18. Constantinople A. MascuHnity-femininity: An expression to the famous dictum? //Psychological Bulletin. № 80.1973. P. 389-407.
19. Garfinkel H. Studies in Ethnomethodology. Englewood Cliffs, NJ: Prentice Hall, 1967.
20. Goffman E. The Arrangement Between the Sexes. // Theory and Society. №4. 1977 P 301-331.
21. Money J., Ehrhardt A. Man and woman, boy and girl. Baltimore, MD: John Hopkins University Press, 1972.
22. McConaghy N. Sexual Behavior: problems and management, N.Y. London: Plenum Press, 1993.
23. Stoller R.J. Sex and gender. On the Development of Masculinity and Femininity. New York: Science House, 1968.
5.5. Взаимоотношения личности в семье
Виды семейных взаимоотношений
Практика оказания психологической помощи гражданам свидетельствует о том, что чаще всего предметом профессионального воздействия оказываются различные виды деструктивных взаимоотношений в семье [2, 3, 9, 12, 13, 17, 18]. Вслед за В.Н. Мясищевым и Н.А. Абульхановой-Слав-ской [1, 11] под термином «взаимоотношения» мы понимаем межличностные отношения как результат взаимного восприятия, познания, воздействия, влияния, оценки, как некоторый идеальный продукт взаимных усилий. Согласно представлениям Л.Я. Гозмана и В.И. Паниотто [5, 14], как синонимичный данному термину будем использовать понятие «отношения». «Семейные отношения» — широкое понятие, подразумевающие супружеские, детско-родительс-кие, детские, детско-прародительские и другие отношения. При этом любые отношения, в которые включены не только супруги (детско-родительские, братско-сестринские, детско-прародительские и пр.), подразумевают отсутствие возможности взаимного выбора [3, 5, 16].
Супружеские отношения — это отношения двух взрослых людей противоположного пола, не состоящих в близких родственных отношениях и добровольно выбравших друг Друга для совместной жизни и личностного развития каждого из них [4, 16]. Семейные отношения развиваются по
этапно, каждый из этих этапов предполагает кризисы и возможности личностного роста для членов семьи [3, 5, 9, 12]. Если семья как система принимает задачи развития, то отношения в ней конструктивные, а сам кризис будет иметь позитивные последствия для каждого члена семьи. Если же семья пытается избежать развития, то отношения в ней деструктивны, а результаты такого кризиса будут негативными. Однако любой кризис не может длиться бесконечно. При благоприятном течении он способствует установлению новых отношений между членами семьи, принятию новых ролей и нового уровня взаимопонимания. Если же члены семьи любой ценой стремятся сохранить прежний тип взаимоотношений, то неизбежно появятся эмоциональное отчуждение и еще более выраженная деструкция семейных отношений, спровоцирующих новый кризис.