Клинический метод тесно связан с методом интервью. Исследователь, пользующийся клиническим методом, обычно старается проверить гипотезы с помощью предоставления испытуемому задания или стимула того или иного типа и последующего побуждения прореагировать на этот стимульный материал. После получения ответа исследователь, как правило, задает второй вопрос или представляет новую задачу, чтобы прояснить первоначальный ответ испытуемого. В начале эксперимента участникам задают одни и те же вопросы, но постепенно переходят к индивидуальным вопросам для каждого испытуемого. Таким образом, клинический метод является гибким подходом, в котором каждый испытуемый рассматривается как уникальная личность.
Жан Пиаже, известный швейцарский психолог, широко использовал клинический метод для изучения детского морального мышления и интеллектуального развития. Данные Пиаже в основном представляют собой протоколы его взаимодействий с отдельными детьми. Ниже представлен небольшой пример работы Пиаже (Piaget, 1932/1965, p. 140) по изучению развития морального мышления, который показывает, что маленький ребенок, интервьюируемый Пиаже, рассуждает отличным от взрослых образом:
— Знаешь ли ты, что такое ложь?
— Это когда говоришь неправду.
— Два плюс два будет пять — это ложь?
— Да, это ложь.
— Мальчик, который сказал, что два плюс два будет пять, знал, что это неправда, или ошибся?
— Ошибся.
— Но если он совершил ошибку, то солгал или нет?
— Да, солгал.
Как и структурированные интервью, клинические методы полезны при сборе большого количества информации в относительно короткий срок. Кроме того, сторонники этого подхода ссылаются на его гибкость: задавая следующие друг за другом вопросы, специально приспособленные к предыдущим ответам испытуемых (как это видно из представленного выше примера работы Пиаже), исследователь может достичь глубокого понимания значения этих ответов. Но гибкость клинического метода одновременно является его потенциальным недостатком. Учтите, что прямое сравнение ответов испытуемых, которым задавали различные вопросы, нередко представляет собой трудное, если не безнадежное предприятие. Кроме того, практика привязывания вопросов к ответам испытуемого повышает вероятность того, что довлеющие над экспериментатором теоретические предубеждения повлияют на дальнейшие вопросы и интерпретацию ответов. Вследствие того что выводы, сделанные на основе клинического метода, частично зависят от субъективных интерпретаций исследователя, желательно верифицировать эти инсайты с помощью других методов исследования.
Метод наблюдения
Нередко исследователи предпочитают не задавать людям вопросы об их поведении, а наблюдать это поведение напрямую. Одним из основных методов прямого наблюдения является естественное (включенное) наблюдение, т. е. наблюдение за людьми в их привычной (естественной) обстановке (Pellegrini, 1996). Наблюдение за детьми обычно означает посещение домов, школ, общественных парков или игровых площадок и тщательное отражение детского поведения. Экспериментатор редко старается записать каждый аспект происходящего, обычно он проверяет специфическую гипотезу, относящуюся к конкретному типу поведения, такому как сотрудничество или агрессия, и концентрируется именно на интересующих его действиях. К достоинствам естественного наблюдения относится легкость, с которой этот метод может быть использован при работе с детьми до 3 лет, ибо методы, требующие вербальных умений, зачастую неприменимы в работе с испытуемыми данного возраста. Но, возможно, еще более веским преимуществом естественного наблюдения служит то, что оно иллюстрирует реальное поведение людей в повседневной жизни (Willems & Alexander, 1982).
Естественное наблюдение также имеет и свои ограничения. Во-первых, некоторые действия происходят столь редко (например, героическое спасение) или являются столь социально нежелательными (например, откровенное сексуальное соблазнение или воровство), что вряд ли будут доступны для наблюдения незнакомым человеком в естественной обстановке. Во-вторых, в естественной обстановке многие события происходят одновременно и любые (или некоторые) их комбинации могут повлиять на человеческое поведение. Это затрудняет прояснение причин действий испытуемых или любых тенденций развития в поведении. Наконец, само по себе присутствие наблюдателя заставляет людей вести себя не так, как обычно. В присутствии аудитории дети могут становиться актерами-любителями, а родители демонстрировать свое лучшее поведение, отказываясь отшлепать нашалившего ребенка, тогда как в нормальной обстановке они, вероятно, применили бы силу. Поэтому исследователи часто пытаются минимизировать влияние наблюдателя посредством скрытой видеозаписи эксперимента или проведения некоторого времени в изучаемой обстановке, чтобы наблюдаемые индивиды привыкли к их присутствию и вели себя более естественно.
Несколько лет назад Мэри Хаскетт и Дженет Кистнер (Haskett & Kistner, 1991) образцово использовали естественное наблюдение для сравнения социального поведения дошкольников, подвергшихся жестокому обращению, и детей того же возраста из контрольной группы. Вначале исследователи определили те аспекты поведения, которые собирались отмечать, — как желательные действия (адекватные социальные интеракции и позитивная игра), так и нежелательные (агрессия и негативные вербализации). Затем исследователи отследили поведение 14 детей, подвергшихся жестокому обращению, и 14 их сверстников, благополучных в этом отношении, при общении с товарищами на игровой площадке. Наблюдения проводились в соответствии с методикой временн€ого отбора проб: наблюдения за каждым ребенком осуществлялись во время десятиминутных игровых сессий в течение трех дней. Для минимизации своего влияния наблюдатели находились вне игровой площадки.
Результаты внушали тревогу. Дети, подвергавшиеся жестокому обращению, инициировали меньше социальных взаимодействий с более благополучными детьми и являлись в большей степени социально отчужденными. Когда травмированные дети все же взаимодействовали с товарищами по играм, они демонстрировали более агрессивные и негативные действия, чем остальные дети. Нередко более благополучные дети игнорировали позитивные социальные инициативы травмированного ребенка, как будто не хотели связываться с ним или с ней.
Итак, построенное на наблюдении исследование Хаскетт и Кистнер показывает, что дети, подвергавшиеся жестокому обращению, являются непривлекательными товарищами по играм, которых недолюбливают или даже отвергают. Но здесь становится очевидным существенный недостаток естественного наблюдения: оно не позволяет установить причину наблюдаемого явления. Может быть, негативное поведение травмированных детей побуждает сверстников отвергать их? Или же отвержение со стороны сверстников побуждает травмированных детей к демонстрации негативного поведения? Данные, собранные Хаскетт и Кистнер, могут говорить в пользу обеих возможностей.
Каким образом исследователи, опирающиеся в своей работе на наблюдение, могут изучить необычные или нежелательные действия, которые вряд ли можно зафиксировать в естественной обстановке? Один из способов — проведение структурированного наблюдения в лабораторных условиях. В исследовании с помощью структурированного наблюдения каждый испытуемый помещается в такую обстановку, которая может помочь в понимании интересующего поведения. При этом за ним ведется незаметное наблюдение (посредством скрытой камеры или стекла, прозрачного только с одной стороны), что позволяет увидеть, демонстрирует ли он или она определенное поведение. Леон Кусинский (Kuczinski, 1983), например, брал с детей обещание помочь ему в выполнении скучного задания и затем оставлял их одних работать в комнате, где лежали привлекательные игрушки. Эта методика дала Кусинскому возможность определить, нарушат ли малыши обещание работать (нежелательное действие, продемонстрированное многими детьми), думая, что никто не видит их проступка.
Кроме того, что структурированное наблюдение — наиболее эффективный способ изучения нерегулярных или скрытых в естественной обстановке действий, этот метод также обеспечивает предъявление каждому испытуемому стандартизированного стимульного материала, вследствие чего все испытуемые имеют равные возможности продемонстрировать исследуемое поведение. Данные условия не всегда присутствуют в естественной обстановке. Основным недостатком структурированного интервью является то, что испытуемые не всегда реагируют на искусственную лабораторную обстановку как на ситуацию из обыденной жизни.
Изучение отдельных случаев
Почти все или все рассмотренные выше методы: структурированного интервью, опроса, наблюдения и клинический метод, могут быть использованы для составления детального портрета развития конкретной личности с помощью метода изучения отдельных случаев. Подготавливая сообщение об индивидуальном случае, исследователь, как правило, собирает в отношении испытуемого разнообразную информацию, такую как его или ее семейное происхождение, социально-экономический статус, состояние здоровья, образование, опыт работы и результаты выполнения психологических тестов. Б€ольшая часть информации, включенная в историю любого случая, собирается посредством интервью с испытуемым или наблюдения за ним, хотя задаваемые вопросы и производимые наблюдения обычно не стандартизированы и могут широко варьироваться.