- Я могу только повторить, что это был яркий момент моей жизни. Я благодарен судьбе, благодарен Ворошилову. И главное в том, что там была встреча с людьми, которых я уважаю, люблю, ценю. А по поводу творчества, то это внутренняя способность человека, а внешние обстоятельства могут способствовать, а могут не способствовать. Всё зависит от человека, на сколько он сам себя реализует.
-Сейчас как бы больше сценарности и постановочности?
- Я не берусь об этом судить. Я отошёл от этой программы, потому что эта атмосфера мне чужда. Приходить туда в качестве «мебели» или « свадебного генерала» мне не интересно, а встретиться с дорогими мне людьми я могу и не под софитами. Тем более это физически не приятно, давится в толпе под софитами.
(Мой пациент немного огорчился).
-Жарится – пиариться…
- Ну, а что пиариться? Подумаешь, мелькнёшь пару раз в экране за всю программу, а зачем? Мне важнее, что бы меня люди знали как архитектора, а не как участника «Что? Где? Когда?»
(Я почувствовал, что мой пациент испытывает недовольство по поводу того, что я его вижу только как знатока и не более. Увы! Так устроена психика, что у меня спонтанно возникает психологический перенос на моего пациента, как человека из телевизора).
- А в целом группа знатоков на экране - это одно, а в жизни – это другое?
-Нет. Во всяком случае, если это касается нашей команды Сиднева. Ворошилов показывал нас такими, какие мы есть и вне телеэкрана.
(Практика показывает, общение в телестудии – это одно, после неё - это другое. Невежественное отношение к живой личности, как к отработанному телевизионному материалу, всегда ощущается со стороны телеведущих. Эти телеувечья мой пациент, cудя по всему не получил, в силу толерантности к этим телеиздержкам.)
- А вот сейчас вы чем живёте, чем наполнены?
- Живу я, прежде всего своей личной жизнью и жизнью близких мне людей. У меня кредо такое: «человек работает, что бы жить, и не живет чтобы не работать». Я живу со своей семьёй и со своими родителями, с детьми и внуками. У меня две внучки. И на подходе кто-то у моей дочери. Я как бы юридически дед, но скоро буду биологически. Прежде всего, для меня мой мир – это мой дом и мои близкие, родные люди. А работа, творчество - это то без чего человек не может самореализоваться до конца.
- Судя по всему, вы профессиональный архитектор высокого ранга?
- Спасибо на добром слове, надеюсь, в своей профессии я чего-то достиг.
-У вас какая сейчас официальная должность по Москве?
- Я работаю в Курортпроекте и возглавляю архитектурно-планировачную мастерскую. Наша мастерская занимается в данный момент реконструкцией Большого театра.
- И всё-таки, на ваш взгляд, вы архитектор, который является известным знатоком или вы - знаток, который стал известным архитектором?
- Я не знаю что такое знаток, я не понимаю.
(Защита отрицанием).
- А это значит, что когда вы договариваетесь с клиентами, они к тому же видят в вас человека публичного, того самого Никиту Шангина. И этот кентавр в вашем профессиональном движении эффективен? Не так ли?
- Не знаю, не могу сказать. (Защита отрицанием). В наше время звания иногда вредят. Потому что заказчик думает: ага он известен, значит дороже. Вот вы всё спрашиваете про «Что? Где? Когда?» а я честно отвечаю: я лауреат главной российской архитектурной премии.
(Я почувствовал, что терпение моего пациента по поводу того, что я вижу в нём только телезнатока иссякло, и, появились нотки возмущения и пожелания того, чтобы я видел в своём пациенте, в том числе и архитектора).
- Большинство ваших клиентов не догадываются, что имеют дело с известным знатоком?
- Не в этом дело. Не то что не знают. Они просто не придают этому значение.
(Далее я сделал попытку через анализ архитектурного творчества выйти на анализ личности моего пациента).
- Известно, что архитектурное творчество выражает личность самого архитектора. Как говорится, скажи в каком доме ты живёшь и я скажу, кто ты такой. Вы не могли бы рассказать посредством вашей архитектуры, а также о своих клиентах?
- Мне кажется это разговор будущего, потому что наш клиент на сегодняшней день, в подавляющей массе не образован, некультурен, имеет неразвитые вкусы.
- Клиенты выдают себя в каких незрелых качествах?
- Те люди, которые на сегодняшний день обладают средствами и возможностями чтобы быть заказчиками архитекторы, эти люди зачастую не имеют нормальных представлений об архитектуре. В лучшем случае они имеют представление о том, какой архитектура, когда-то была, причём очень смутно. Их ценностная шкала ориентированна сугубо на некие ретро, хорошая архитектура это старая архитектура. А современная архитектура им (клиентам) не понятна и чужда и даже принимается враждебно.
- Можете ли вы предположить, что за личность живёт в данном доме на основании того, что это за дом?
- Если иметь в виду индивидуально жилой дом, то естественно. Конечно, могу.
- И какие качества имеет наш средний обыватель, на основании анализа их здания, если проехаться по России?
- Ну, что тут говорить, печальный вывод. Это люди, которые вчера были холопами, а сегодня стали господами. Это люди, на которых свалилось богатство как манна небесная. Это люди, которые разбогатели с помощью кропотливого труда многих поколений. Это комплекс нашей нынешней социальной элиты - это комплекс собственной непогрешимости. Вот это страшно.
-А теперь конкретно а вас. Если я приду к вам домой, то я увижу, что нахожусь в квартире архитектора? Или я увижу пропасть между вами и вашей квартирой: сломанный бачёк, невежественная ванна и т.п. Как говорится «сапожник без сапог» у вас такое есть?
- Если вы придёте ко мне домой, то вы застанете довольно большой беспорядок свойственный богемной семье. Поскольку дома я не работаю. Жена моя режиссер – документалист. Она очень много работает дома. Поэтому монтажные листы, кассеты это всё в изобилии присутствует, и, поскольку мы оба работаем, то нам сложно вести в чистоте хозяйство. Вот это вы у нас застанете. Особого какого-то эстетского интерьера, какого-то авангардистского стиля, которые в журналах печатают, вы не увидите.
(Мне не удалось глубоко раскрыть личность моего пациента через анализ его деятельности и творчества, в силу того, что у него преобладала сильная защита интеллектуализацией).
- Вы соблазняете своих клиентов на эти дизайнерские решения, но для вас они не являются ценностями.
-Нет-нет. Здесь дело в другом. Здесь дело в возможностях. Если бы у меня были возможности, как и у моих клиентов, то я бы постарался свой дом сделать, интерьер дома сделать на журнальном уровне, без особого выпендрежа, но всё же я бы постарался, что бы это было.
- Я прав в своих предположениях, что если у вас в туалете сломается сливной бочёк, то вы тут же полезете и почините его?
- Постараюсь починить
- То есть вы это сразу сделаете?
- Ну, опять же это такие приземлённые вещи. Ну, уж так то, наверное, примитивизировать не стоит, потому что есть какие-то базовые, базовые вещи, бытовые которые должны функционировать в независимости от того это дом президента или это дом дворника.
(Защита интеллектуализацией).
- Например у меня на приёме был певец Борис Моисеев, и, у него большой стресс если что- то с водопроводом - это караул и он ни за что не полезет его чинить.
- Для меня это тоже будет стресс, потому что я человек очень далёкий от техники. Хотя я понимаю, в общих чертах я понимаю, как работает система отопления и система водоснабжения. Но я предпочитаю в данном случае пригласить специалистов.
- Но теоретически прокладочку у крана поменять сможете?
- Не приходилось.
- Не приходилось?
- Честно скажу, не приходилось, но если мне покажут, как это сделать, то раза три попробую, и, буду уже уметь. Есть люди рукастые, у которых есть навыки ручного труда и, слава богу, а есть люди, которые это могут и им надо учиться этому. Если мне покажут и научат, то я смогу это сделать. А так у меня в этом плане навыков мало. Жизнь развивалась так, что особо не тянуло в эту сторону, и, соответственно навыков таких мало. Я ведь работаю в основном головой.
(И всё-таки я сомневаюсь, что мой пациент не практичный человек. Он всё время на меня производил впечатление практичного человека.)
- Но в принципе можно предположить, что если вам покажут, как сделать вы это покажите другому, но причём покажите намного лучше, чем тот, кто вам показывал и рассказывал, как это сделать?
- Я не знаю, может быть у меня был период в жизни, когда я работал на мостостроительстве на рубеже 80 и 90-х годов. В этот период упадка. У меня был период, когда я занимался тем, что сидел дома и сосед меня научил одному делу. Он запатентовал водогрейки - устройство, которое надевается на кран и включается в электросеть, и, вода, которая протекает через него нагревается. Мой сосед запатентовал такую штуку, которую он сделал из детских посудных игрушечных наборчиков. И он научил это делать, и я вот сидел примерно полгода и крутил вот эти водогрейки дома. За каждую водогрейку по тем временам я получал по три рубля, это было начало 91 года. В какой-то момент достиг того, что делал по 15 водогреек в день. Я никогда в жизни так много не зарабатывал.
(Это прошлое моего пациента ещё раз подтвердило практичность моего пациента. А теперь попытаемся разобраться есть ли доля тщеславия в моём пациенте).
- Платон считал, что вечны только идеи, но камень всё таки тоже вечен. У архитектора всегда есть ощущение того, что он оставляет нечто вечное в своём камне. Или есть вероятность, что ваш камень исчезнет когда-нибудь?
- Очень высокая. Даже башни в Нью-Йорке и те рухнули.
- И всё-таки у архитектора есть шанс создать некое каменное изваяние, которое будет из поколение в поколение переходить.