-Есть такой психопатологический феномен как клоуномания. У меня в практике встречались такие пациенты, которым обязательно нужно увидеть радостную реакцию и смех от своего действия или речи, и, только тогда они забываются, т. е. имеет место зависимость и хроническая потребность смешить окружающих. Был один такой молодой человек, который любил смешить в троллейбусе. Он садился на переднее сидение, лицом ко всем и начинал смешить. Ему утром обязательно надо было рассмешить кого-то, в противном случае у него начинался психоз. Вы сами по жизни испытываете установку, чтобы постоянно смешить, или вы не хотите смешить по жизни, а смешите только на сцене?
- Естественно не испытываю таких установок, иначе давно был бы в психушке. Кто-то, верно, подметил, что юмористы - люди в жизни мрачные и угрюмые.
(Мой пациент видимо говорит о себе. Он прав, действительно согласно Глену Вильсону – психологу артистической деятельности, значительный процент клоунов и комиков мира кончали самоубийством или спивались).
Это, конечно, не совсем так, но от части - правда.
(Мой пациент опять говорит о себе и я понимаю, что он бывает разный. И всё-таки мне захотелось разобрать в том, есть ли в моём пациенте хроническая депрессия).
Поэтому я, как раз, в жизни экономлю силы для сцены. Если хочется шутить, то только в определенной компании, для определенных людей. Как часто бывает, например, зовут в гости или закончился, к примеру, концерт, организаторы приглашают тебя в ресторан на ужин. И там сидит целая куча его родственников и все ждут от тебя, что сейчас будет продолжение концерта, буду рассказывать анекдоты. Мне все это не надо!
(Мой пациент немного возмутился).
Во–первых, я устал, во – вторых, я стесняюсь незнакомых людей. В моем случае, я уж точно не страдаю этой формой психологического расстройства. Я шучу вне сцены только там, где мне хочется.
- Серьезная вещь – постоянная потребность смешить. Не дай Бог не рассмешить собеседника. Я знаю таких людей - это своего рода вампиры. Они не получают допинга, не услышав смеха. Питаются смехом, который сами и вызывают. Вы сказали о том, что юмористы – люди мрачные. Всё-таки имеет место немалый процент самоубийств среди юмористов всего мира. Понятно, что порой бывает опустошение после концерта. Что это за состояние, долго ли оно длится, и как вы из него выходите?
- Я бы не назвал это опустошением. Если концерт хороший, и ты собой доволен, то это приятная усталость, не более того. Но такого полного опустошения, чтобы после концерта придти в гримерку, руки опускаются, и нашла депрессия, у меня не было.
(Практика показывает, что депрессия начинается не сразу же после прекращения потребления наркотика-сцены).
- Есть такое явление, как идиотский смех. Поговорим о так называемом неадекватном смехе, который иногда бывает у наркоманов, которые заморачиваются, или у молодежи, смеющейся не по сути. Иногда просто смотришь и удивляешься. Какова ваша реакция на это? Расскажите об этом феномене. Вы как к этому относитесь?
- Да, к сожалению, очень часто бывает, что в зале находятся 2–3 неадекватных товарища, которые либо начинают орать что–то с места, либо хохочут поперек. Но как показывает практика, если ты ему ответишь остро, это конечно публика воспримет, но уже на второй, на третий раз приходится потихонечку зажиматься, вроде как назревает конфликт. Это такое инородное тело, как заноза в пальце, которая мешает нам. И вот уже зрители не могут слушать дальше. Тоже самое происходит с мобильными телефонами – стоит тишина, или вдруг не с того не с сего, заплачет ребенок – это полностью сбивает суть. Поэтому мы просим отключать мобильные телефоны. Это не только мешает мне, но и зрителям. А с неадекватными товарищами способ борьбы только один. Так, например Михаил Задорнов, особо с ними не церемонится. Он говорит: «Встаньте, выйдите из зала, я вам верну деньги за концерт. Я вам не только двойную цену дам, вы лучше зайдите за кулисы, мы вам там нальем, вам это необходимо, и потом отпустим вас».
- И этот человек понимал ситуацию и подчинялся просьбе?
- Понимал, но только в более приличных залах, таких как в Петербурге, Москве. У нас как правило, есть два, три дежурных, которые неприметно находятся в зале и очень четко реагируют на это дело. Если они видят пьяного человека, несколько секунд и они находятся рядом, могут выставить из зала. К сожалению, так бывает только в хороших столичных залах. В провинции, увы, такого нет. Но в провинции есть директор, организатор, который дежурит за кулисами. Я даю какой-то незаметный знак, не прерывая концерт, они тут же спускаются и что-то решают с нарушителем. Я поразился профессионализму охранников театра эстрады в Москве. Я был на шоу Полунина, за мной сидела женщина и вдруг в какой-то момент она начала неестественно смеяться, оборачиваюсь, вроде как смеется. Но я - то понимаю, что что-то, не то. Оказывается у нее приступ эпилепсии.
(Мой пациент прав. Действительно смех, как некий приступ, как фрагментарный психоз, после которого обратно включается сознание, может вызывать иные приступы, например, эпилепсию. Есть в психиатрической практике случаи, когда некоторые личности в процессе длительного смеха впадали в безумство и безвозвратно. Именно поэтому смеющиеся идиоты вызывают двойственное чувство у нормальных людей, с одной стороны жалость, а с другой зависть, которая часто приводит к искусственному погружение в безумство с помощью алкоголя.)
Поднимаю руку охранникам, и, пять секунд – они были на месте .Аккуратно, особо ни кому не мешая ее, вынесли из зала и дальше продолжили концерт. Поэтому зал, особенно большой – это непредсказуемый организм, может произойти все. К сожалению не все организаторы это учитывают.
- В психотерапии есть такой метод, как смехотерапия. Человеку просто дают установку смеяться во время гипноза, и он беспричинно начинает смеяться. Это своего рода психоз. Неизвестно о чем он смеется, но все же он смеется над чем-то, не правда ли?
- У меня был такой случай в практике. Я выступал на так называемом заказном концерте в зале Россия. На мой вопрос кто в зале? Ответили, какая-то компания празднует день рождения. Слышу, за кулисами там просто рев какой-то стоит в зале. Когда объявляли какого-то артиста, зал вставал, скандировал. Я не могу даже это описать. Так же бурно встретили и меня. После каждой шутки вскакивали, хлопали над головой. А потом я понял, это, скорее всего какая-то финансовая пирамида. Люди как будто находились под гипнозом. Это было похоже на выступление американских проповедников, когда зал неистовствует. Конечно, было приятно, но с другой стороны немного страшновато, потому что я понимал публика немного неуправляемая. Вот такой случай.
(И всё-таки, я не сдержался и решил посоветовать своему пациенту, хотя делаю это редко. Пациент должен всегда сам выбрать линию своего поведения, но на основании работы, проведённой психологом).
- Вам нужно быть объективным к аудитории. В любой большой аудитории, в вашей аудитории наверняка есть процент таких, которые особенно склонны к различным внушениям. Это и есть проблема. Нужно всегда это учитывать.
- Это понятно. В среднем у меня в зале сидит семьсот, восемьсот человек. Если вдуматься семьсот, восемьсот человек - они же очень разные. Есть зрители, которые совсем не улыбаются. Поэтому я не очень люблю, когда в зале относительно светло и ты видишь лица зрителей. Для меня, лучше, когда совсем темно, тогда возникает такое чувство, что ты общаешься с каким-то одним человеком, вот он такой полный, сидит где-то там, в темноте, у него семьсот голов, и в каждой голове свой мозг, и он реагирует на шутки. А когда видишь, прямо перед собой в дорогом портере сидит товарищ в пиджаке с лицом чиновника, и вообще никак не реагирует, зал ухохатывается, а он сидит молча, с томным лицом и смотрит тебе в глаза, сами понимаете приятного мало. Я стараюсь просто не обращать на него внимание. Хотя есть артисты, которые начинают работать только на него, пытаются его достать. Если человек по жизни не смеется, ну что теперь сделаешь, я считаю, это его проблема.
Все знают писателя-сатирика Семена Альтова. Так вот, мы, как-то с ним ехали в поезде, и я ему рассказывал анекдоты. Я думал, в конце концов, выкинусь из окна рассмешить его просто невозможно. Люди разные. В тоже время рассмешить Леона Измаилова, Михаила Задорнова очень легко. Так, что у всех по-разному.
- А вас рассмешить легко?
- Да, я тоже смешливый человек.
-НЕ были ли у вас ситуации конкуренции двух смехов. Например, какой-нибудь зритель, смеется очень смешно, и его смех вызывает смех на много круче чем смех от выступающего на сцене, т.е. происходит конкуренция двух смехов. У вас такие ситуации были?
- Да, были. Это еще придумали японцы, когда изложили свою методику смеха. Все реагируют по разному, кто-то поддается этому и начинает хохотать. Кто-то сидит рядом и со странным лицом говорит, что за ерунда, вообще ничего смешного. Это опять таки, клоунский ход, когда клоун начинает хохотать на манеже. Как правило, это смешно. Они знают, как усилить реакцию смеха. В принципе на концертах это не так часто происходит.
- Известно, что, если ведущий-юморист смеется сам, это не всегда весело. Но часто бывает наоборот, например Альтов очень серьезен и это вызывает смех. Были такие случаи, когда юморист смеялся сам, и это вызывало смех?
- Конечно. Здесь существует несколько приемов. Каменное лицо, трубка, говорит остроумные вещи - это одна ситуация. Был такой прием, когда Евгений Петросян читал монолог сантехника, это безумно смешной монолог, поэтому он решил себя немножко обезопасить. Читал монолог с листа и хохотал над теми или иными репризами вместе с залом. Как будто бы они вместе читают этот номер и реагируют на него, т.е. он себя в этот момент не отделял от зала. Ему тоже, смешно, как и им. И тогда, мы вроде как вместе, вот ребята смотрите, что нам принесли, сейчас вместе почитаем.