-Это не всегда получается, так чего бы я ждал, ту информацию которую я выдаю. Понятно, что она скупая, я не говорю таким языком литературным, чтобы она прямо в ноль была написана так сразу. Красиво говорю, мед течет, это сразу же удается. Всё равно некая корректировка того, что я сказал должна быть. И как-то доверяя журналистам, которые приходят и мне говорят - я журналист. И когда с ними разговариваю, знаете что меня больше всего раздражает в журналистах, когда он приходит , кладет перед собой кучу написанных вопросов и начинает педантично задавая, читая этот вопрос, задает мне, не общаясь со мной. Есть некая информация, которая должна быть раскрыта. А я выдал поток некой информации и она как бы закрылась. Я завершил свой ответ на его вопрос. Если человек из этого моего ответа не вырвал ничего и не развил эту информацию, не задавая мне никаких вопросов. Вот он себе запланировал: я у него спрошу это и достаточно. А когда идет живой разговор, когда мы просто говорим с человеком на разные темы. Я не люблю говорить о творчестве. Но бывают некие моменты в моей жизни, когда меня можно разговорить, заинтересовав некой темой которая мне вдруг интересна, а она тоже бывает не всегда. Бывает всё зависит от настроения. Вот я сегодня настроен на то, чтобы поговорить. А бывает иногда, что я просто не готов к интервью. Меня не возможно разговорить, мне скучно, мне не интересно и еще когда я вижу что человек зашел с бумажками и сейчас он будет задавать вопросы скучные и всё, мне не интересно Я закрываюсь и всё. И не получается интервью.
- И всё-таки, несмотря ни на что попробуем побеседовать в режиме свободного ассоциирования. Говорить о том, о чём свободно говориться…
-Я вам скажу, когда общаешься со священнослужителем, пока он не принял некую стойку и пока он не сказал что это исповедь. Пока мы не пришли к тому что он сказал, что это исповедь, а тайна исповеди является законом, как бы я не выдаю информацию даже батюшке, никакую. Я с ним могу общаться, хорошо, мне приятно, да, но какие-то вещи… -Я согласен.
-А вот получается так что, пока батюшка не сказал, пока я ему не сказал что это исповедь, дескать батюшка, я хочу исповедаться. Как только это происходит, происходит некое переключение, мы уходим в другой мир
-Причем это вы инициатором являетесь, а не он говорит, ну-ка, теперь исповедь говори!!
-Что самое интересное - они не просят этого. Они могут с тобой общаться. Это тебе надо выговориться. Тебе нужно выплеснуть некую информацию, покаяться может быть. Но еще и не перед каждым покаешься, понимаете, да? Почему люди выбирают духовника себе, отца духовного своего, которому они доверяют, доверяют самое сокровенное, что ест: человеческие слабости, человеческие пороки, грехи свои, с которыми живет человек. Вот некоторые садятся в поезд и рассказывают всё. Но я вам могу сказать, у меня жена, у нее прекрасный аналитический ум, так вот она иногда даже в поезде общаясь с кем-то, может вычислить о ком идет речь, понимаете? Вот некоторые даже не понимают.
-Ваша супруга является для вас психоаналитиком? Это всё просто спонтанно происходит отговаривание или выговаривание?
-Нет, нет, нет, просто всё, что происходит я анализирую. Я оставляю для себя некие такие моменты. Ну, такая заметочка, и она там отправляется куда-то в определенную папку. Потом когда вдруг что-то? А у меня возникает какая-то ассоциация с этим. Я начинаю анализировать, представлять и понимать что ага, тут вот надо….. Я может быть просто не нуждаюсь в какой-то психологической поддержке. Мне достаточно того, что ту информацию которую я получаю, то что я анализирую и то к чему я стремлюсь. Как бы у меня есть некая цель в жизни к которой я стремлюсь, какими путями я к ней иду - это моё личное дело. У меня есть партнер по жизни - моя жена, которая потрясающая умом и аналитическим умом и вообще. И она тоже психолог по жизни, кандидат медицинских наук. Она мне очень помогает по жизни сориентироваться в какие-то моменты. Я всё время с ней советуюсь. Иногда я понимаю, что у нее есть некие личные программы, которыми она бы хотела оперировать и владеть мною. Ей не нравится. Да любой женщине не нравится, если мужчина обращает внимание на других женщин, хотя может быть, я не даю повода, но я могу оценить красоту женщины говорящей по телевидению. Сидит диктор, я могу её оценить, но, как правило, я не высказываю свои эмоции, потому что я знаю что это может негативно сказаться на нашем общении с женой потому, что она не всегда готова воспринимать такую информацию от меня, от любого, но только не от любимого мужчины. Потому я как бы щажу ее в этом направлении и я не даю ей повода раздражаться. Но вообще я сказал, что иду по жизни, я очень часто с ней советуюсь во многих вещах, я ей задаю вопросы. Потом, может быть где-то на будущее я перестраховываюсь. То есть если будет какая-то неудача, то мы с ней уже обсудили это, и мы вместе. Поэтому у нее не будет повода сказать мне:"Да ты сделал сам, ты пошел не туда, ты всё сделал неправильно". Но, у женщин есть еще одна очень интересная особенность. Они иногда выкручиваются из ситуации, которую они создали, и умеют всё перекинуть потом на человека, на своего партнера, всё обратить в его сторону, если что-то не получается сказать:"Да это ты во всем виноват, ты меня заставил, я пошла на это, а теперь сам всё это раскручивай". Это чисто женская психология.
-Ваша супруга для вас кто? Мать, дочь, сестра?
-Моя жена - друг мой, в первую очередь.
-Согласно психоанализу мы всегда по определенным моделям воспринимаем близких людей как бы там ни было. Всё-таки она ближе к роли матери, дочери, сестре. К сестре видимо? Если это подруга, то она для вас сестра?
-Сестра...У меня никогда не было сестры и я не знаю что такое сестра.
- Вы покровитель её?
-Не всегда, иногда она меня покрывает.
-Я так предполагаю, что всё-таки вы ее сынишка, наверное?
-Не уверен, что я сынишка. Но так она конечно… мамка у нас.
-Я почувствовал это…
-Иногда бывает даже если женщина берет на себя роль некоей мамки и выполняет некие функции в семье которые, где я могу повиниться и скинуть с себя. Почему бы и нет.
- Порой настоящая любовь - это поиск своей матери в женщине…
- Мы все приспосабливаемся в этой жизни чтобы жить полегче. Если есть возможность сочконуть, мы все ищем эту возможность. Поэтому у нас в семье иногда некие функции берёт моя жена в силу своей энергетики, жизненного опыта и стремления руководить и управлять процессами. Иногда я передвигаю. Пусть она этим делом занимается, если ей хочется.
-Ну, понятно. Нет, нет я это же вижу. У вас может и гармония есть, иногда и вы в отца можете поиграть, правильно, да?
- Я это всё время делаю. Но чаще она.
-Она тоже папу ищет своего, а вы свою маму иногда. Это же игра, это гармония, Это же нормально. Я просто хочу сказать, что в любом случае ценность того, что вы вместе - ощущается. И это здорово! Но, тем не менее, это уже есть психоанализ. То есть по сути своей вы в той или иной мере находитесь в плену общения с мамой, хотя вроде рядом супруга.
-Я с детства был очень самостоятельным человеком, принимал решения сам всегда. Но у меня не было такого контакта с мамой в детстве.
(Далее я попытался раскрыть личность моего пациента через анализ его творчества.)
- Это было давно, это был первый всесоюзный конкурс и что я чувствовал? Передо мной по телевизору возник худой, бледный, стонущий молодой человек, тревожно поющий. Тревога, бледность, худоба, такой скелетик измученный и стонет. Я увидел истощённого певца.
- Я был истощен физически, но не энергетически. Если вы помните, у меня кстати остались те записи с Юрмалы. Я же проанализировал, через много лет, всё это посмотрел по телевидению, у меня было совсем другое ощущение. Да, то, что я был худой, истощен физически, но не духовно. Там глаза горели так, был такой сгусток энергии, что энергетически я был очень силен. Почему это собственно говоря и сыграло роль, все это запомнили.
-Но у вас в пении всегда тревога…
-Это присуще русскому творчеству, именно русской душе. Тревога некая, некое страдание. Оно присуще русскому началу потому, что это исторически сложилось, человек страдает и получает удовольствие, через страдания и очищение души. Это всё рассчитано на то, чтобы очистить душу. И наша религия провославная, всё к этому идет, что мы приходим, каемся, молимся в минорном ладу, мы рыдаем, плачем, молемся.
(Я не почувствовал пропасти между имиджем рыдающего, стонущего и тем, кто находился сейчас передо мной. Этот имидж органично вплетается в реальный образ моего пациента, хотя он передо мной и не рыдает. Но почему? Об этом ниже.)
-Ваше пение всегда рыдание!?...
-Да. Я это я через свою душу пропускаю, по другому никак нельзя.
-Это не зависит от того, что вам сказал режиссёр или продюсер, дескать - рыдайте!!
-Нет, у меня не было никогда продюсера, мне никто никогда не подсказывал.
-То есть вы сами стали рыдать?
-Да, естественно. Я просто давно это понял, сидя с гитарой на кухне со своими друзьями, я брал гитару, начинал петь и понимал, что их цепляет. Человеку надо выплеснуть эту эмоцию. Ему нужно разрядиться. Эту отрицательную энергетику, которая накапливается в нас, а в нас накапливается постоянно отрицательная энергетика, знаете почему? Жизнь наша такая складывается основном из негатива. Наша жизнь борьба в этой стране. Мы сталкиваемся всё время с негативом, он копится. Для того, чтобы его выплеснуть, почему надо налить стакан водки, выпить его залпом, потом чуть-чуть расслабиться и попеть, выплеснуть душу и может даже порыдать. Сильнейшие мужики, огромные мужики, которых не прошибешь, не пробьешь, они сидят и как дети плачут, слушая какую-то мою песню. Знаете почему? Им нужно. Он сегодня выплеснул, а завтра он готов воспринимать следующую энергию негативную, для того, чтобы потом, через некоторое время опять ее выплеснуть. И когда он находит в моих песнях эту отдушину, этот выплеск, для него это - счастье великое! Так же как человек не находит ни в творчестве, нигде. Он идет к господу Богу кается, молится, поет. Заметили, что у нас мажора, мажорного лада почти нет в молитвах, всё только в миноре. А например, в буддизме, там всё хорошо, там всё мажорно. В индуизме вообще всё шикарно, там всё время есть позитив в религии. А у нас? Мы должны каяться, мы должны страдать, мы должны рыдать, мы должны выплескивать, а потом опять всё это жрать. Наша жизнь такая. Мы все уже адаптировались. Мы как караси безглазые которые плавают в этих химикатах, в загрязненной воде. Но мы всё равно выживаем. Нас даже жрать нельзя, но мы....мы даже без глаз всё видим. Мы знаем, как жить в этой стране. Как уходить от всего. Как принимать удар, как держать удар, как наносить удар, мы все знаем. Мы живем в России.