238
А*Фрейд
ное мероприятие служит описанной выше цели аналитической обработки.
Детский анализ. Его обоснование
\ Перечисленные выше определения касаются анализа взрослых,, однако они не менее значимы для детского аналитика. Они побуждают его проверить, имеют ли силу также и в сфере его деятельности те же самые отношения между психическим конфликтом, психическим нарушением и психоаналитической обработкой. Наконец, сравнение детского анализа с классическим анализом взрослых зависит от того, имеют ли оба метода одинаковые предварительные условия и основываются ли они на одинаковых основополагающих принципах.
Психический конфликт в детском анализе "нормальные " конфликты в анализе (1 диагностическая категория)
Как говорилось прежде, внутренние конфликты являются нормальным явлением, без которых не может быть достигнут более высокий уровень развития личности. Они становятся заметными в ребенке лишь тогда, когда начнут отделяться друг от друга ОНО и Я, позднее Я и СВЕРХ-Я, т.е. с момента, когда каждой отдельной психической инстанции соответствуют свои особые цели и намерения. На долю Я естественным образом выпадает роль посредника между инстанциями и по созданию равновесия между ними. Однако в детстве это задание может быть осуществлено только при поддержке и содействии со стороны родителей. Где такой помощи нет, ребенок попадает в состояние замешательства и беспомощности, которое при определенных обстоятельствах требует аналитической обработки. Перед детским аналитиком встает тогда задача разъяснить, представить возникшие трудности ребенку словами, растолковать их, если они бессознательные, разрешить страхи, если они появляются, устранить бесцельные защитные реакции, пока они не развились дальше, открыть или сохранить открытыми отводные пути для инстинктивных производных. Аналитическая деятельность этого рода действует как воспитательная и развивающая помощь в лучшем смысле этого слова. В этой связи справедливо часто высказываемое утверждение, что все дети, здоровые или больные, в ранние годы могут извлечь
Глава 6. Пути и возможности терапии
239
пользу или анализа. Несмотря на это, остается открытым вопрос, не свалили ли на детский анализ задачу, которая естественным образом принадлежит Я ребенка и повседневной поддержке его окружения. Нарушения развития в анализе (2 диагностическая категория) __ __
Беспомощность родителей и потребность в аналитической обработке более оправданы там, где нарушения во внутреннем равновесии ребенка основаны на том, что инстинкт и Я в развитии не идут в ногу друг с другом. Как говорилось выше (см. гл. IV), дети страдают от внутренних конфликтов, если Я и СВЕРХ-Я развиваются преждевременно и внутренние притязания со стороны этих инстанций временно совпадают с агрессивно-жестокими производными орального и анального частного инстинкта. Хотя последние проявления и соответствуют возрасту, ребенок не воспринимает их в таких случаях как оправданные со стороны Я и вынужден их отражать. В противоположном случае, когда Я развивается медленнее, чем инстинкт, преданный прегенитальным импульсам ребенок чувствует себя беспомощным. Несмотря на субъективное чувство страдания и несмотря на всплывающую симптоматологию, решение за или против аналитической обработки также является в этих случаях неокончательным. Возможно, что разрыв между развитием инстинкта и Я будет спонтанно компенсирован в последующей жизни даже без анализа; возможно также, что он продолжится и что потребуется анализ, чтобы устранить тяжелые последствия. Перед диагностиком стоит здесь сложное задание предвидеть развитие, для выправления которого нет достаточных оснований. Инфантильные неврозы как собственная сфера приложения детского анализа (3 диагностическая категория)
Диагностик чувствует себя легче, если он сталкивается с инфантильным неврозом, в связи с которым не возникает подобных сомнений. Метапсихологически аналитик лучше всего знаком со строением невроза. Различие между ребенком и взрослым здесь лежит лишь в вызывающей невроз причине, которую в первом случае следу-
240
А. Фрейд
ет искать в конфликтах эдипова периода. Поскольку в рассмотрение входит симптоматология, то и для инфантильного, и для взрослого невроза имеет силу одинаковая последовательность возникновения: от угрожающей опасности (отказ, инстинктивное отречение, угроза кастрации, угрожающая потеря любви) к страху (страх потери объекта, потери любви, страх кастрации, чувство вини); от страха к регрессии на какой-то точке фиксации в более ранней ступени либидного развития; на основе регрессии всплывают прегенитальные инстинктивные производные, которые невыносимы для Я; защитные процессы, имеющие цель опять исключить из Я эти производные; неудачи защиты и компромиссные образования между инстинктом и Я; появление симптома. Роль,выпадающая аналитику во время анализа, также почти совпадает с роль взрослого аналитика: он может придти на помощь детскому Я в его внутренней борьбе, и при благоприятных обстоятельствах эта помощь охотно принимается ребенком. Часто возникает вопрос, начиная с какого возраста можно считать, что Я ребенка достаточно созрело, чтобы положительно относиться к аналитической обработке. Ответ, очевидно, следует искать не в хронологическом возрасте, а в других показателях. То, что Я принимает участие во внутреннем конфликте и навязывает внутренней жизни компромиссы, т.е. симптомы, само по себе является признаком того, что оно имеет намерение утвердить себя. В этом случае мы можем, по меньшей мере теоретически, принять, что оно также будет иметь намерение образовать терапевтический союз с аналитиком. Такой союз с ребенком наступает тем скорее, чем отвратительнее кажутся ему невротические симптомы в его собственном ощущении. Субъективный фактор страдания, который, как говорилось выше, не является хорошим признаком, если речь идет об определении объективной тяжести заболевания, является тем более надежным, если мы пытаемся предсказать насколько ребенок будет сотрудничать в своем собственном анализе. Дети страдают физически от своих психо-соматических желудочно-кишеч-ных нарушений, экзем, астматических приступов, головных болей и психически обусловленных расстройств сна; они страдают психически от своих страхов и от ограничений свободы, которые возлагают на них их фобии. Навязчиво-невротические дети чувствуют себя беспомощными
Глава 6. Пути и возможности терапии
241
по отношению к незнакомым силам, которые вынуждают их совершать изнуряющие и бессмысленные действия. Случается, что дети бывают в состоянии открыто выразить такие чувства, как показывают следующие примеры. Т^ак, один 4,6-летний пациент говорит своему аналитику, после того как он в его присутствии осуществлял навязчивые действия: "Теперь ты, по крайней мере, видишь, что я вынужден делать, хочу я этого или нет". Или одна б-летняя девочка со школьной фобией говорит своей маме: "Ты не должна думать, что я не хочу идти в школу. Я хочу, но я не могу". Один тяжелый латентный ребенок, старший среди более младших братьев и сестер, мучимый угнетающей ревностью и пени-совой завистью, бормочет про себя: "Все другие дети хорошие, только я плохой. Почему я должен быть плохим?" Все эти дети в таком случае выражали именно то чувство, что они не такие, какими они хотят быть, и что их собственное Я ничего не может сделать, чтобы осуществить их собственные СВЕРХ-Я-требования. (См. также Борнштейн, 1951) С другой стороны, от такого отношения к собственным трудностям мы не можем ожидать больше, чем оно делает ребенка доступным для знакомства с анализом. Оно исчезает в анализе само, как только начинают играть роль сопротивление и перенос; оно является, в отличие от взрослых, недостаточно постоянным и недостаточно прочным, чтобы противостоять смене эмоций во время аналитической обработки и неминуемым в анализе отказам, разочарованиям, чувствам страха и пр. Я анализируемых взрослых имеет двойственную роль. Оно расщепляется при аналитической обработке на наблюдающую и наблюдаемую части. Позиция, которая помогает преодолеть многие трудности и смывается одолевающими чувствами только на вершине переноса невроза. Как подробно описал Рихард Штерба ("Судьба Я в терапевтическом процессе", Межд. психоанал. журнал, XX, 1934), наблюдающая часть Я идентифицирована с ролью аналитика, разделяет его растущее понимание внутренних процессов и принимает действенное участие в терапевтической работе. Мы не имеем никакого основания ожидать от ребенка соответствующего понимания своих внутренних процессов. Так называемая интроспекция является способностью взрослых, которая в детстве еще не сформиро-