Шансы ребенка остаться (или стать) психически здоровым во многом зависят от того, в каком объеме его Я способно вынести лишение, т.е. преодолеть вызванное при таких обстоятельствах неудовольствие. Индивидуальные различия, по-видимому, нигде не проявляются более сильно, чем у самых маленьких. Некоторые дети считают непереносимым любую отсрочку или любое ограничение в удовлетворении инстинктивного желания и отвечают всеми знаками гнева, ярости, неудовольствия и нетерпения; ничто не может их удовлетворить, кроме выполнения первоначального желания, и замещающие удовлетворения отвергаются как недостаточные. Такие сопротивления подчинению необходимости, часто неминуемости начинаются обычно уже в младенческом возрасте и проявляются сначала в области оральных желаний, с которых они распространяются на другие области и на более позднее время. В отличие от них других детей можно гораздо лег-
176
Л. Фрейд
че удовлетворить. Те же самые инстинктивные ограничения ими переносятся, не вызывая такого же возмущения, и замещающие удовлетворения охотнее принимаются и служат уменьшению нежелания. Эти рано приобретенные установки сохраняются обычно на более поздние годы. Диагносты не сомневаются, что внутреннее равновесие у детей первого типа более подвержено опасности, чем у последних. Детское Я, которое вынуждено держать под контролем огромное количество неудовольствия, по необходимости пользуется самыми примитивными вспомогательными средствами и методами защиты, такими, как отречение и проекция, или примитивными методами отвода, такими, как взрывы гнева, бешенства и других аффектов. От таких вспомогательных средств путь лежит далее к патологическим компромиссным образованиям в форме невротических, диссоциальных и извращенных симптомов. Дети последнего типа имеют больше возможностей нейтрализовать и перенести на ограниченные, достижимые удовлетворения свою инстинктивную энергию. Способность к сублимации является бесценной помощью в борьбе за поддержание (или восстановление) психического здоровья. Преодоление страха
Аналитическое понимание учит нас, что не существует бесстрашных детей, т.е. что различные формы страха как нормальные сопутствующие явления принадлежат к различным генетическим ступеням. (Страх разлучения соответствует ступени биологического единства матери и ребенка; страх лишения любви — константному объекту; страх кастрации — эдипову комплексу; чувство вины — образованию СВЕРХ-Я). Для прогнозов здесь важны скорее не формы и интенсивность страха, а способность к преодолению страха, которая присутствует у разных индивидов в различном объеме и от которой в конце концов зависит психическое равновесие. Дети, которые воспринимают каждое проявление страха как непереносимое, особенно находятся в невротической опасности. Их Я вынуждено вытеснять и отрекаться от существования всех внешних и внутренних опасностей, т.е. от всех возможньк источников страха; или проецировать все внутренние опасности на внешний мир, из которого они возвращаются к нему только еще более вызьша-ющими страх; или фобически удаляться от всех угроз
Глава 4. Патологическое детское развитие
177
страха и опасности. Избегание страха любой ценой становится установкой, которая овладевает вначале детством, а позднее взрослой жизнью индивида и ведет через чрезмерное использование механизмов защиты к неврозу. Психическое здоровье индивида имеет лучшие перспективы там, где Я не избегает страха, а противостоит ему при помощи активных мероприятий, т.е. находит себе убежище в понимании, логическом мышлении, активных изменениях внешнего мира, агрессивных противодействиях. Такое Я может преодолеть большое количество страха и легче обходиться без чрезмерных защитных, компромиссных и симптомных образований. (Активное преодоление страха не следует смешивать с известными гипер-компенсациями детей. В первом случае Я защищает непосредственно себя от грозящей опасности; в последнем — против фобических избеганий опасности. Хороший пример активного преодоления страха есть в наблюдении О.Исаковера за самым боязлив» тм ребенком, которьш говорит: "Солдат тоже боится, но ему это нипочем".
Прогрессивные и регрессивные тенденции
То, что направленные вперед и возвратные устремления существ)тот в психическом аппарате на протяжении всего детства, не означает, что их отношение друг к другу у всех индивидов одно и то же. Мы знаем, что для детей все новое радостно окрашено; они радуются новому блюду,-расширению возможностей передвижения и независимости, перемещениям, которые уводят от матери к новым лицам и товарищам по играм и т.д. Ничего нет для них важнее, чем стать "большими", иметь возможность подражать взрослым, и что бы ни шло, хотя бы приблизительно, навстречу этому желанию, возмещает им все затруднения и сложности, которые встают на их пути. В противоположность этим отношениям, каждое продвижение означает для других детей прежде всего отказ от старых источников удовольствия и как таковое делается страшным. TaKiix детей трудно отнять от груди, и они ощущают отнятие от груди часто как шок. Они не хотят стать большими, боятся покинуть мать и привычное окружение, страшатся чужих, позднее — ответственности и т.п. Клиническое заключение к какому типу относится определенный индивид, легче всего можно встретить при жизненных обстоятельствах, преодоление которых ставит
178
А. Фрейд
перед ребенком высокие требования, как, например, тяжелое заболевание организма или рождение нового ребенка в семье. Дети, чье стремление к прогрессу сильнее, чем регрессивные тенденции, используют более длительное время болезни часто для созревания Я, чувствуют себя по отношению к новорожденному как "старший" брат или "старшая" сестра. Где сильнее регрессивные склонности, ребенок делается во время болезни "инфантильнее", чем был прежде; новорожденному младенцу он завидует, и сам хочет вернуться в положение младенца. Различия этого рода не лишены прогностического значения. Получение ребенком первого типа удовольствия от его успешных продвижений со своей стороны способствующе и побуждающе влияет на созревание, развитие и приспособление. Дети второго типа находятся на каждой стадии развития в опасности застрять и создать точки фиксации, их равновесие легко нарушить, и их склонность к возврату легко становится исходным пунктом для страха, обороны и невротических разрушений. Метапсихологическая картина развития
Каждое психоаналитическое изучение ребенка дает множество фактов, которые касаются всех сторон и слоев личности: телесного и психического; фактов, принадлежащих прошлому или настоящему, внешнему или внутреннему миру ребенка; вредного и полезного влияния; успехов и неудач; фантазий и страхов; защитных процессов, симптомов и т.д. Чтобы ни нашел испытуемый, заслуживает его внимания, даже если подтверждение полученной информации должно быть перенесено на более позднюю работу. С другой стороны, ни один отдельный факт сам по себе не может быть рассмотрен вне связи с другим материалом. Как аналитики, мы являемся представителями убеждения, что не только наследование определяет судьбу развития человека, но и унаследованное предрасположение во взаимодействии с пережитыми событиями; что органические нарушения (физические дефекты, слепота и др.) ведут к самым разным психическим последствиям, смотря по окружающему влиянию, которому подвержен ребенок, и смотря по психическим вспомогательным средствам, которые имеются в его распоряжении для преодоления собственных трудностей. Нужно ли оценивать страхи (см. выше) как патогенные, зависит скорее не от вида и силы, а от формы и
Глава 4. Патологическое детское развитие
179
способа, которым ребенок их перерабатывает. Приступы ярости и излияния чувств нужно расценивать по-разному, смотря по тому, встречаются ли они спонтанно на пути развития или получены путем подражания и идентификации с объектным миром. Травматические влияния на ребенка нельзя прочитать по проявившейся истории жизни, т.е. они зависят не от объективной важности события, а от его субъективного влияния на конкретного ребенка. Такие свойства, как мужество и трусливость, корыстолюбие и великодушие, разумность и безрассудство, имеют различное значение, смотря по жизненному окружению, хронологическому возрасту, фазе развития и генезису. Отдельные части клинического материала, извлеченные из них связи с целостной личностью, идентичны только по названию. В действительности они так же мало подходят для употребления в индивидуальном диагнозе, как и для сопоставления с мнимо идентичными элементами личности у других индивидов. Задача исследующего аналитика организовать органическую связь в имеющемся материале, т.е. подвести под метапсихологическую точку зрения (динамически, генетически, экономически, структурно). Возникающая таким образом картина ребенка соответствует синтезу; или, смотря с другой стороны, расщеплению диагноза на его аналитические составные части. Генетические картины этого рода можно получить в различные моменты времени (во время диагностического исследования; во время аналитического лечения; в конце лечения). Они служат различным целям: основной, т.е. общему диагнозу; его подтверждению или критическому освещению на основе вскрытого в анализе материале; оценке улучшения или лечения, т.е. терапевтической эффективности аналитических методов. "Метапсихологическая картина развития" начинается с внешних фактов, касающихся симптомов, описаний пациента, семейной хроники и исторических фактов. Она содержит первую попытку оценить влияния окружающего мира по их предположительному значению. Отсюда описание переходит к внутренней жизни ребенка, упорядоченной по структуре личности, динамическому соотношению сил между инстанциями, соотношению сил между ОНО и Я, приспособлению к внешнему миру и генетическим гипотезам (насколько они вытекают из проявляющегося материала). Полученное схематическое представление примерно следующее: