Социальная психология Хрестоматия (стр. 46 из 127)

Отсюда видно, что участники, когда видят себя на экране, дают более «личностную» атрибуцию своему поведению, так как теперь они не участники, а наблюдатели. Вместе с тем и «истинные» наблю-датели также меняют свой угол зрения. В начале эксперимента они были подлинными «наблюдателями» и потому видели личностные причины поведения подопечных (именно эту их картинку повторили бывшие участники, увидев себя на экране). Далее наблюдатели, хотя и остались наблюдателями, но смотрели уже не первичные действия своего подопечного, а как бы вторичное их воспроизведение на экра-не. Они теперь лучше знают «предысторию» и начинают «походить» на участника действия, поэтому приписывают в большей мере обсто-ятельственные причины.

Этот эксперимент в значительной мере приближает нас к рас-смотрению второго типа ошибок атрибуции — мотивационных.

Мотивационные ошибки атрибуции — это различные виды «за-щиты», пристрастия, которые субъект атрибутивного процесса вклю-чает в свои действия. Сама идея включения мотивации в атрибуцию возникла уже при первых исследованиях этого процесса. Хотя рас-смотрению фундаментальных ошибок атрибуции уделяется обычно приоритетное внимание, в действительности акцент на мотивацион-

169

170

Рис. 4. Изменение позиций участника и наблюдателя (экперимент М. Стормса)

ные ошибки имеет не меньшее значение. Интересна история обраще-ния к мотивационно обусловленным предубеждениям, которые про-являются в атрибутивных процессах. Первоначально эти ошибки были выявлены в ситуациях, когда испытуемые стремились сохранить свою самооценку в ходе приписывания причин поведения другого челове-ка. Величина самооценки зависела в большой степени от того, при-писываются ли себе или другому успехи и неудачи. Была выявлена тенденция, свойственная человеку, видеть себя в более позитивном свете, чем это гарантировалось бы беспристрастной позицией. Одна-ко достаточных экспериментальных данных для подтверждения этой тенденции получено не было, и на какое-то время интерес к мотива-ционным ошибкам утратился. Фундаментальные ошибки оказались в фокусе интереса исследователей. Но как только стало возникать опа-сение, что вообще вся проблематика атрибутивных процессов слиш-ком гипертрофирует роль рациональных компонентов в восприятии социальных объектов, обозначился новый виток интереса и к про-блемам мотивации социального познания вообще, и к мотивацион-ным ошибкам атрибуции в частности. Хотя когнитивные схемы исхо-дят из того, что всякий «наивный наблюдатель» по существу дей-ствует как «непрофессиональный ученый», то есть более или менее рационально, вместе с тем в действительности существует более «теп-лая» картина атрибутивного процесса. Она включает так называемые «горячие когниции», что доказывалось уже психологикой. Секрет этого «окрашивания» когниции в более теплые тона, по-видимому, нужно искать в мотивации.

Значительная разработка этой проблемы принадлежит Б. Вайнеру. Он предложил рассматривать три измерения в каждой причине: внут-реннее — внешнее; стабильное — нестабильное; контролируемое — неконтролируемое. Различные сочетания этих измерений дают восемь моделей (возможных наборов атрибуций):

1) внутренняя — стабильная — неконтролируемая;

2) внутренняя — стабильная — контролируемая;

3) внутренняя — нестабильная — неконтролируемая;

4) внутренняя — нестабильная — контролируемая;

5) внешняя — стабильная — неконтролируемая;

6) внешняя — стабильная — контролируемая;

7) внешняя — нестабильная — неконтролируемая;

8) внешняя — нестабильная — контролируемая.

Вайнер предположил, что каждое сочетание включает в себя раз-личную мотивацию. Это можно пояснить следующим примером. Ученик плохо ответил урок. В разных случаях он по-разному объясняет свое поведение: если он сослался на низкие способности к данному предмету, то он избирает ситуацию 1; если он признает, что ленился, то, возможно, выбирает ситуацию 2; если сослался на внезапную

171

болезнь перед ответом, то выбирает ситуацию 3; если отвлекся на просмотр телепередачи — ситуацию 4; если обвинил школу в слиш-ком высокой требовательности, то выбирает ситуацию 5; если учи-тель оценивается как плохой — то ситуацию 6; если просто «не ве-зет», то ситуацию 7; наконец, если сосед ремонтирует дом и посто-янно стучит, мешая заниматься, то это будет уместно объяснить, ситуацией 8.

Как видно, процесс объяснения причин здесь включает в себя представление о достигаемой цели, иными словами, связан с моти-вацией достижения. Более конкретная связь установлена Вайнером между выбором причины и успешностью или неуспешностью дей-ствия. Идея эта поясняется при помощи эксперимента: испытуемым обрисован гипотетический человек, который был либо успешен, либо неуспешен в каком-либо задании. Трудность задания при этом обо-значалась как «внешняя» причина, а способности человека — как «внут-ренняя» причина. Выявлено, что если человек более способный, то его успех приписывается внутренней причине, а неуспех — причине внешней. Напротив, для человека менее способного успех приписы-вается внешней причине (задание не слишком сложное), а неуспех — внутренней причине (такой уж он).

Этот же эффект был установлен и относительно статуса человека: один тип объяснения давался для высокостатусного и другой тип — для низкостатусного. Это подтверждено в эксперименте Тибо и Рик-кена (1995): «наивному субъекту» предъявляются два «конфедерата» (лица, находящиеся в сговоре с экспериментатором). Один из них парадно одет, о нем сказано, что он только что защитил диссертацию. Другой одет кое-как, и сказано, что он студент первого курса. Экспе-риментатор дает «наивному субъекту» задание — произнести речь в пользу донорства и убедить двух «конфедератов» тотчас же сдать кровь в качестве доноров. «Конфедераты» слушают речь и вскоре сообщают, что они убедились и идут сдавать кровь. Тогда экспериментатор про-сит «наивного» объяснить, почему они так поступают? Ответ разли-чен в двух случаях: «наивный» полагает, что защитивший диссерта-цию, по-видимому, высокосознательный гражданин и сам принял такое решение, студент-первокурсник же принял такое решение, конечно, под влиянием «речи», то есть воздействия со стороны «наи-вного». Локус причинности в первом случае внутренний, во втором — внешний. Очевидно, такое распределение локусов связано со стату-сом воспринимаемого лица.

Из трех предложенных «делений» причин лучше исследованы пер-вые два: внутренние — внешние и стабильные — нестабильные. Причем именно манипуляции с этими двумя типами причин и порождают боль-шинство мотивационных ошибок. Как мы видели, приписывание внут-ренних или внешних причин зависит от статуса воспринимаемого, в случае же оценивания своего поведения — от самооценки. Приписыва-

172

ние стабильных — нестабильных причин особенно тесно связано с при-знанием успеха — неудачи. Если объединить все эксперименты, касаю-щиеся использования этих двух пар причин, то результат везде однозна-чен: в случае успеха себе приписываются внутренние причины, в случае неуспеха — внешние (обстоятельства); напротив, при объяснении причин поведения другого возникают разные варианты, которые толь-ко что рассматривались.

Эта часть исследований атрибуции особенно богата эксперимен-тами. Известный эксперимент Кранца и Руда был использован М.Н. Николюкиной. При анализе выполнения некоторого задания фик-сировались четыре «классических» фактора: способности, усилия, трудность задания, успех. В эксперименте Николюкиной рассматри-вались атрибутивные процессы в группе: здесь всегда есть определен-ные ожидания относительно успешности — неуспешности каждого члена группы в конкретном виде деятельности. Была предложена сле-дующая гипотеза: успехам тех, кто на шкале успешности по данному виду деятельности выше испытуемого, приписываются внутренние причины, а неуспеху — внешние; успехам тех, кто на шкале ниже испытуемого, приписываются внешние причины, а неуспехам — внутренние. В качестве испытуемых выступили учащиеся нескольких групп. Каждый из них проранжировал своих соучеников по уровню компетентности (успешности) в каком-либо предмете (например, в математике или литературе). На построенной шкале каждый учащий-ся обозначил свое место. Затем были проведены контрольные работы по соответствующему предмету и испытуемым сообщены получен-ные оценки. Далее каждый проинтерпретировал результаты других учеников. Оказалось, что если человек, помещенный мною на шка-ле выше меня, получит "более позитивную, чем я, оценку, то я приписываю это внутренним причинам (он субъективно воспри-нимался мною как более успешный, и оценка соответствует этому представлению). Если же этот ученик вдруг получал оценку ниже «моей», я приписываю это внешней причине (он вообще-то сильнее меня, значит, в низкой оценке «повинно» какое-то внешнее обсто-ятельство). Обратная логика рассуждений присутствовала при при-писывании причин успеха и неудачи субъектам, расположенным на шкале ниже «моего» уровня. Таким образом, гипотеза полнос-тью подтвердилась.

Можно считать доказанным тот факт, что в тех или иных формах, но мотивация включается в атрибутивный процесс и может порож-дать ошибки особого рода.

Теперь можно подвести итоги рассмотрения теорий атрибуции в контексте их места в психологии социального познания.

Итак, атрибутивный процесс начинается с мотивации индивида понять причины и следствия поступков других людей, то есть в ко-нечном счете понять смысл человеческих отношений. Причем у чело-