Итак, в этом разделе мы выделили три наиболее важных убеждения о мире, предшествующих построению нашей теоретической системы. Во-первых, мир реален, а вовсе не плод нашего воображения. Во-вторых, весь мир работает согласованно, наподобие часового механизма. И в-третьих, мир есть нечто такое, что продолжается все время, а не просто остается неподвижным.
3. Что такое жизнь?
Некоторым частям мира достает смысла даже тогда, когда они не рассматриваются во временной перспективе. Но есть и такие, которые обретают смысл лишь тогда, когда юс. наносят на карту вдоль оси времени. Жизнь - одна из таких частей мира. В этом суть вопроса. о котором нам придется много говорить впоследствии, при обсуждении способов реконструкции личной жизни. Идет ли речь о психологе-исследователе или об охваченном беспокойством пациента психологической клиники, жизнь должна рассматриваться ими временной перспективе, если они хотят, чтобы она имела хоть какой-то смысл.
По нашему мнению, однако, жизнь больше чем простое изменение. Она предполагает отношение заинтересованности между частями нашего мира, в котором одна часть - живое существо -способно побудить себя к тому, чтобы репрезентировать другую часть - свое окружение. Иногда говорят, что живое создание, в противоположность неживому, наделено 'чувствительностью', или что онo способно «реагировать». Это примерно соответствует тому же самому отличительному свойству жизни, которое мы рассматриваем. Но наша формулировка нравится нам больше, поскольку она подчеркивает творческую способность живого создания репрезентировать окружающую среду, а не просто реагировать на нее.
Так как живой организм способен репрезентировать свое окружение, он может подставлять на его место альтернативные конструкции и фактически что-то делать со своим окружением, если оно ему не подходит. Тогда, мир для живого создания реален, но отнюдь не непоколебим, если только оно не решает истолковать его жим образом.
Подчеркивая это предшествующее нашей теории убеждение в том, что жизнь предполагает репрезентацию или истолкование реальности, мы не имели в виду, что и сама жизнь нереальна. Иногда ученые, особенно те, кто увлечен изучением материальных систем, оттают мнение, будто психологические события - это не подлинные феномены, а эпифеномены, или просто не внушающие доверия тени реальных событий. Мы занимаем иную позицию. Кто-то может искать реальный феномен, к примеру свой доход или свою болезнь, и не менее сама эта искаженная репрезентация будет полностью реальной. Сказанное справедливо даже в отношении страдающего сильными галлюцинациями больного: то, что он воспринимает, может и не существовать, но его перцепция существует. Более того, его воображаемая перцепция часто оказывается грубо искаженным истолкованием чего-то действительно существующего. Любое живое существо вместе со своими перцепциями является частью реального мира, а не просто близоруким наблюдателем всего того» что в нем происходит.
Итак, жизнь, с нашей точки зрения, характеризуется составляющей се сущность измеримостью во времени и способностью репрезентировать другие формы реальности, сохраняя при этом свою собственную форму реальности.
4. Системы истолкования
Человек смотрит на мир сквозь прозрачные трафареты или шаблоны, которые он сам создает, а затем пытается подогнать их по тем реалиям, из которых состоит этот мир. Подгонка не всегда оказывается хорошей. Однако без таких шаблонов мир предстает перед ним в виде настолько неразличимой однородности, что он не в состоянии извлечь из него никакого смысла. Для любого человека даже плохая пригонка своих шаблонов к реальности полезнее их полного отсутствия.
Будем называть эти шаблоны, примеряемые опытным путем к истинному положению вещей, конструктами. Конструкты суть способы истолкования мира. Это они дают возможность человеку, да и более низкоорганизованным животным тоже, выстраивать линию поведения - будь, она точно сформулированной или безотчетно отыгрываемой, выраженной словесно или совершенно безмолвной, согласующейся или расходящейся с другими линиями поведения, разумно аргументированной или почувствованной нутром.
Обычно люди стремятся совершенствовать свои конструкты, расширяя их набор, внося в них изменения для обеспечения лучшей пригонки и включая их в качестве видовых объектов в суперординатные конструкты или системы. Пытаясь усовершенствовать конструкты, человек неоднократно останавливается под влиянием мысли о вреде, который явно будет причинен системе вследствие изменения субординатного конструкта. Часто его личный вклад в более широкую систему или его личная зависимость от нее настолько велики, что он будет всячески воздерживаться от введения более точного конструкта в ) основание. Может потребоваться специальное психотерапевтические воздействие или более богатый жизненный опыт, чтобы убедить человека вносить поправки в свою систему истолкования вплоть до того момента, когда можно будет включить в ее состав новый и более точный конструкт.
Те системы истолкования, которые могут передаваться от одного человека к другому, способны получить широкое распространение среди населения. Вторая половина столетия показала значительный стресс в создании способов делать личные конструкты и системы лучше поддающимися передаче. Мы разработали научный психологический словарь. Выражаясь иначе, наши публичные системы истолкования, служащие для понимания личных конструктов других ей, становятся все более точными и исчерпывающими.
Некоторые широко разделяемые или публичные системы истолкования конструируются, главным образом, для того, чтобы приспосабливаться к определенным сферам деятельности или областям фактов. Когда мы ограничиваем область фактов, можно развивать детальную систему, не беспокоясь о возможной несовместимости с каких-то второстепенных фактов. Мы ограничиваем область и пытаемся, хотя бы на некоторое время, игнорировать непримиримые факты за пределами заданной области. Например, давно стало привычным и удобным различать 'психические» и 'физические' факты. Они представляют собой две искусственно разграниченные области, к которым приспосабливаются два типа систем истолкования: психологическая система и естественнонаучная группа систем. Однако становится все очевиднее, что мы располагаем двумя альтернативными системами истолкования, каждую из которых можно с пользой применить к беспрестанно возрастающему корпусу одних и тех же фактов. Данные области частично совпадают.
Рассмотрим более конкретно области психологии и физиологии. Установленные опытным путем границы этих областей основаны на излагаемых диапазонах пригодности психологической и физиологической систем истолкования соответственно. Но значительная часть одних и тех же фактов может быть истолкована в любой из двух систем. Так какие же это факты - 'психологические' или 'физиологические'? Где они в действительности находятся? И кто обладает правам владения ими - психолог или физиолог? Хотя последний вопрос может показаться довольно глупым, нужно только посидеть на какой-нибудь междисциплинарной конференции, чтобы убедиться в том, что он поднимается в спорах между представителями разных профессиональных цехов. Отдельные личности могут очень эмоционально отстаивать свои исключительные права на истолкование конкретных фактов.
Разумеется, ответ состоит в том, что события, на которых основываются факты, не блюдут институциональной лояльности. Они находятся в публичном владении. Одно и то же событие может истолковываться одновременно и с пользой в системах разных дисциплин -физики, физиологии» политологии или психологии.
Еще никто не оказался настолько мудрым, чтобы предложить на рассмотрение универсальную систему конструктов. И можно с уверенностью предположить, что пройдет много времени, прежде чем будет предложена удовлетворительная единая система. Какое-то время нам придется довольствоваться группой миниатюрных систем, каждая из которых имеет свою собственную область или ограниченный диапазон пригодности. До тех пор пока мы продолжаем пользоваться таким разобщенным сочетанием миниатюрных систем, нужно быть очень осторожными и применять каждую систему абстрактно, а не конкретно. Например, вместо того, чтобы утверждать, будто некое событие является 'психологическим" и, следовательно, не физиологическим, мы должны проявить осторожность и признать, что любое событие может рассматриваться с точки зрения как его психологических, так и его физиологических аспектов. Кроме того, мы должны неуклонно следовать еще одной руководящей идее: физиологически истолкованные факты, относящиеся к данному событию, являются продуктом определенной физиологической системы, в рамках которой они выявляются и имеют смысл, и в этом случае психологическая система вовсе не обязана их объяснять.
Не менее важно постоянно сознавать ограниченный диапазон пригодности наших миниатюрных систем. Ибо стоит только какой-то миниатюрной системе обнаружить свою полезность в ограниченном диапазоне пригодности, сразу возникает искушение попытаться расширить ее область применения. Так, в области психологии мы наблюдали, как созданная Халлом математико-дедуктивная теория механического запоминания распространялась на область решения задач даже на сферу личности. Психоанализ Фрейда начинался как психотерапевтическая техника, но постепенно был расширен до теории личности, а некоторыми - и до религиозно-философской системы. Эта разновидность инфляции миниатюрной системы не обязательно указывает на скверное положение дел, но она действительно вызывает нудности, когда мы не в состоянии понять простую вещь: то, что достаточно верно в ограниченном диапазоне, вовсе не должно быть голь же верным за его пределами.