Об эмоциональных возможностях. Гипердинамические дети, как правило, не злы. Они не способны долго вынашивать обиду или планы мести, не склонны к рассчитанной, целенаправленной агрессии. Все обиды они быстро забывают, вчерашний обидчик или обиженный сегодня у них — лучший друг. Но в запале драки, когда отказывают и без того слабые механизмы торможения, такие дети могут быть безотчетно жестоки и неостановимы.
При общении с гипердинамическими детьми надо учитывать, что все их чувства достаточно поверхностны, лишены объема и глубины. Если гипердинамический ребенок не корректирует своего поведения из-за недомогания матери, усталости отца или неприятностей, постигших приятеля, то он вовсе не бесчувственный эгоист, как может показаться с первого взгляда. Скорее всего, он просто не заметил всего вышеперечисленного. Познание, оценка чувств и состояния других людей — сложная аналитическая работа, требующая большого напряжения и концентрации внимания на объекте (другом человеке). А вот с концентрацией-то у гипердинамического ребенка — большие проблемы! Поэтому не стоит ждать от такого ребенка чудес понимания — лучше просто сказать ему о том, что именно вы (или кто-то из окружающих) сейчас испытываете. Гипердинамический ребенок легко примет это как факт и, возможно, постарается как-то учесть. Настоящие проблемы гипердинамического ребенка (и его семьи) начинаются вместе со школьным обучением. Иногда чуть раньше — при подготовке к школе. На сообразительность и собственно умственные способности гипердинамических детей жалуются редко.
Вся беда в том, что как раз сосредоточиться гипердинамический ребенок категорически не может. Усаженный за уроки, он уже через пять минут рисует в тетрадке, катает по столу машинку или просто смотрит в окно, за которым играют в футбол старшие ребята или чистит перья ворона. Еще десять минут спустя ему очень захочется пить, потом есть, потом, естественно, в туалет...
В классе происходит приблизительно то же самое. Гипердинамический ребенок для учителя — вроде соринки в глазу. Он бесконечно вертится на месте, отвлекает и болтает с соседом по парте. Сажать его одного бесполезно, потому что в этом случае он дергает тех, кто сидит впереди, или оборачивается к тем, кто сидит сзади, и тогда учитель вообще видит только его затылок. Может также общаться через проход с соседней колонкой, или передавать записочки, или пускать под партой самолетик, или... В общем, проделки и придумки гипердинамического ребенка неистощимы и почти всегда неуместны.
В работе на уроке он либо отсутствует и тогда, будучи спрошенным, отвечает невпопад, либо принимает активное участие, скачет на парте со вздернутой к небу рукой, выбегает в проход, кричит: «Я! Я! Меня спросите!» — или просто, не удержавшись, с места выкрикивает ответ. Причем ответ, как правило, неполный или неточный. Поскольку подобные эпизоды, неравномерно чередуясь, повторяются каждый учебный день, то учителю крайне трудно воздержаться от раздраженных высказываний в адрес такого ребенка, а при случае (например, на собраниях) и в адрес его родителей.
Гипердинамический ребенок постоянно все теряет. Он то забывает шапку и варежки в раздевалке, портфель в скверике возле школы, кроссовки — в физкультурном зале, ручку и учебник в классе, а дневник с оценками — где-нибудь в районе помойки. В его ранце спокойно и тесно соседствуют книги, тетради, ботинки, яблочные огрызки и недоеденные конфеты.
На перемене гипердинамический ребенок — это «вихрь враждебный». Накопившаяся энергия настоятельно требует выхода и находит его. Нет такой потасовки, в которую ребенок не ввязался бы, нет шалости, от которой он откажется. Бестолковая, сумасшедшая беготня на перемене или на «продленке», кончающаяся где-то в районе солнечного сплетения кого-нибудь из членов педагогического коллектива, и соответствующее случаю внушение и репрессии — неизбежный финал почти каждого школьного дня такого ребенка.
Практически все окружающие гипердинамического ребенка люди (родители, учителя, даже одноклассники) пребывают в неизбывной уверенности, что ребенок вполне может избавиться от всех проблем и недостатков, попросту «взяв себя в руки», «собравшись» и т. д. К сожалению, они ошибаются.
Некоторое время каждый гипердинамический ребенок будет пытаться соответствовать ожиданиям окружающих его людей, «напрягать волю», «следить за собой» и выполнять другие, столь же ценные советы. Постепенно, однако, и он, и другие убеждаются в том, что никаких успехов все это не приносит. Более того, чем больше ребенка стыдят и ругают, тем хуже у него идут дела. Нервная система гипердинамического ребенка, и без того работающая с перегрузом, получает дополнительную нагрузку. Ребенок живет в состоянии непрерывного стресса. Уходя утром в школу, он знает, что у него опять «не выйдет» и его опять будут ругать. Дальше ситуация может развиваться несколькими путями.
Ребенок может «опустить руки» и попросту плюнуть на мнение окружающих. «Ну и пусть я буду самый плохой! Чем хуже — тем лучше!» — так отныне звучит его лозунг. Понятно, куда приблизительно ведет этот путь. Довольно быстро такой ребенок находит место, где все его особенности принимаются и даже одобряются. Это место — улица, двор. Здесь все в строку — и туповатое бесстрашие гипердинамических детей, и их легкость на подъем, и вечная готовность к любым проделкам, и отходчивость, и даже неумение просчитывать последствия. Последним, увы, часто пользуются продавцы наркотиков и вербовщики «кадров» из криминальных структур. На улице где собрались такие же отверженные обществом (по разным причинам) дети и подростки, гипердинами-ческого ребенка ждет не только принятие и понимание, Но и разнообразный досуг. Собирать бутылки и обследовать помойки, лазать по крышам и жечь костры, кататься на автобусах и электричках, «тусоваться» с друзьями — все это значительно интереснее, чем решать задачи и писать диктанты. Тем более что ни то, ни другое у ребенка не получается.
Другой ребенок, с более слабым здоровьем, начинает много и разнообразно соматически болеть, пропуская школу по полгода.
Третий ребенок, самый сильный и мужественный, несмотря на все колоссальные трудности, продолжает бороться за место под солнцем, пытаясь хоть как-нибудь приспособиться к обстоятельствам, в которых как будто специально «все против него». Иногда у него что-то получается — он становится форвардом школьной футбольной команды, или певцом в школьном ансамбле, или «великим химиком», или записным школьным юмористом, или просто классным шутом. Все это, как правило, делается вопреки воле семьи и педагогического коллектива. Но когда место найдено, все вздыхают с облегчением — проявления синдрома резко идут на убыль.
Иногда гипердинамические дети избегают общества сверстников и любят возиться с детьми, младшими по возрасту. Родители склонны сетовать на это, обвиняя своих чад в некоей «умственной недостаточности». Но и здесь все просто и вовсе не плохо. Маленькие друзья и подружки дают гипердинамическому ребенку возможность разрядки, возможность поиграть в те самые подвижные игры, которых ему так не хватает. И маленькие, как правило, вполне этим довольны.
Разумеется, вовсе не у каждого ребенка с диагнозом «гипердинамический синдром» имеются все вышеперечисленные особенности поведения. Все это может быть выражено слабее или сильнее, а что-то может отсутствовать вовсе. Представленный портрет — ярко выраженный гипердинамический синдром во всей его красе. В таком «цветущем» виде он встречается всего лишь у каждого четвертого-пятого ребенка с диагнозом «гипердинамический синдром».
Гиподинамический синдром.
Гиподинамический синдром — один из вариантов проявления ММД. Встречается гораздо реже, чем гипердинамический вариант. Труднее и позже идентифицируется и диагностируется. Для гиподинамического синдрома верно все, что сказано выше о гипердинамическом синдроме, кроме пункта 5. В отличие от гипердинамических детей, дети с гиподинамическим синдромом малозаметны, стараются не привлекать к себе излишнего внимания и всегда стремятся спрятаться в тень. У них тоже есть трудности с концентрацией внимания. Но вместо чрезмерной двигательной активности — вялость, заторможенность. Из двух основных процессов в нервной системе — возбуждения и торможения — у гиподинамических детей нарушен процесс возбуждения, а точнее, поражены структуры, его обеспечивающие. До начала школьного обучения гиподинамический синдром, как правило, не диагностируется, а ребенок, носитель синдрома, воспринимается как «удобный», «спокойный».
Гиподинамический младенец очень удобен. Потому что он почти всегда спит. Когда просыпается, ест и — снова спит. Иногда такой младенец и ест как бы не просыпаясь. Иногда засыпает прямо у груди, и матери приходится тормошить его и щипать за щечки, чтобы он проснулся и доел свою порцию. Кричит и возмущается гиподинамический младенец крайне редко. Может всю ночь проспать в мокрых пеленках и даже не попытаться как-то исправить ситуацию. Мать и родных узнает, но как-то вяло, словно бы через силу. На руки почти не просится, когда чуть-чуть подрастет, может подолгу лежать в кроватке и спокойно «гулять», оглядываясь по сторонам или мусоля погремушку.
Поесть гиподинамический ребенок любит, и в весе, на радость родителям, прибавляет хорошо. В еде непривередлив, если не баловать, то в принципе готов есть все. Явно предпочитает уже знакомые блюда и напитки. Может отказаться даже от лакомства, если оно незнакомое.