Но допустим, что способность объективации поражается. В таком случае мы должны допустить и факт снижения интеллекта и воли. Можно сказать, что в этих условиях функции эти снижаются и субъект остается в распоряжении лишь тех форм фиксированной установки, которые вообще характеризуют людей этой группы. Это значит, что поведение их в основном будет развиваться непосредственно на базе представленной у них фиксированной установки, т. е. точно такой, которая характерна для лиц, пораженных шизофренией.
Таким образом, становится понятным, что основной фонд, из которого пополняются ряды шизофреников, это прежде всего люди статической установки.
ЭПИЛЕПСИЯ
Результаты нашего анализа шизофрении и выводы, к которым мы пришли, ставят перед нами вопрос: не следует ли искать основ и других психических заболеваний в том же направлении, что и в случае шизофрении? В частности, этот вопрос мы ставим прежде всего в отношении эпилепсии. Гиляровский, заканчивая главу о сущности этого заболевания, спрашивает: «В каком отношении к существу болезни находятся особенности характера эпилептика? Что между этими сторонами клинической картины существует определенная связь, не подлежит никакому сомнению. Можно думать, что характер, как и вообще психические особенности, это — что-то основное, фон, на котором развивается наклонность к судорожным формам реакции»*.
Имея в виду понимание проблемы типологической структуры человека, мы, естественно, вполне поддерживаем предлагаемую здесь постановку вопроса и спрашиваем себя: не следует ли искать основы интересующего нас заболевания в
* В. А. Гиляровский. Психиатрия. 1938. С. 368.
ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЕ ОСНОВЫ ПСИХОЛОГИИ УСТАНОВКИ _..._ 231
том же направлении, в котором мы ее нашли в случае шизофрении? Иначе говоря, нет ли каких-нибудь специфических изменений в установке эпилептика, которые могли бы иметь отношение к сущности его заболевания?
1. Фиксированная установка эпилептика. Вопрос этот приводит нас к необходимости поставить наши опыты фиксированной установки над больными-эпилептиками. Это уже сделано несколько лет назад нашим сотрудником И. Т. Бжалава*, и мы коснемся здесь лишь основных результатов его опытов, поскольку они имеют непосредственное отношение к поставленному здесь вопросу.
Исследованию подверглись 100 больных генуинной или эссенциальной эпилепсией. Результаты этих опытов оказались не во всех случаях одинаковыми. Определенно выяснилось, что среди больных следует различать три группы, из которых каждая дает в основном особую картину протекания фиксированной установки. Причем выяснилось, что группы эти представлены в количественном отношении среди испытуемых больных далеко не одинаково: в то время как одна из них включает в себя 72 % всего состава испытуемых, другая ограничивается 20 %, а третья — 8 %.
Какова же картина фиксированной установки первой группы испытуемых? Иначе, какова картина установки громадного большинства больных эпилепсией?
Если проследить полученные данные по отдельным сторонам установки, мы получим следующую картину.
Возбудимость фиксированной установки. Она оказалась у наших больных довольно неодинаковой. Первая, основная, группа больных (72 человека, т. е. 72 % общего числа больных) на 2-3 установочные экспозиции дает статическую установку, но эта установка в 45% всех случаев оказывается пластичной, т. е. она меняет свою форму, проявляясь то в виде контрастной, то в виде ассимилятивной иллюзии. Это число установочных опытов указывает нам на нижний порог возбудимости установки у нашей группы испытуемых. Если
* И. Т. Бжалава. К психопатологии эпилепсии (клинико-психологич. исследование): Дис. д-ра психол. наук. 1944.
232........ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЕ ОСНОВЫ ПСИХОЛОГИИ УСТАНОВКИ
мы увеличим число установочных экспозиций до 5, то получим во всех случаях (100%) сплошь грубую статическую установку. При этом оказывается, что дальнейшее увеличение числа установочных экспозиций — вплоть до 15 — нисколько не меняет этой картины: установка остается грубой, статической. Это обстоятельство дает нам основание считать, что оптимальная возбудимость установки у этой основной группы эпилептиков достигается 5 установочными экспозициями.
Вторая группа больных (20 % общего числа испытуемых) обращает на себя внимание тем, что у нее нижний порог возбудимости совпадает почти в полной мере с ее оптимальным порогом; у этой группы больных установка фиксируется в результате 2-3 экспозиций, и этого вполне достаточно для того, чтобы фиксация оказалась оптимальной. Таким образом, порог оптимальной возбудимости здесь несколько ниже, чем у лиц первой группы испытуемых.
Наконец, остальные 8 испытуемых показывают несколько своеобразную картину: 37 % из них, т. е. 3 субъекта, дают типичную для себя фиксированную установку на 2-3 установочные экспозиции. Для остальных пяти лиц для первых признаков фиксации, т. е. ее нижнего порога, необходимо по крайней мере пять установочных экспозиций, а для установления оптимального порога число этих последних должно быть доведено до 10.
Это значит, что данная группа больных занимает особое место — она включает в себя лиц различной меры возбудимости фиксированной установки: у одних она не выше 2-3 экспозиций, а у других она доходит до 10.
Таким образом, мы находим, что основная масса наших больных (72 %) достигает типичной формы своей фиксированной установки уже в результате 5 установочных экспозиции. Остальные две незначительные группы имеют другие показатели — 2-3 и 10 экспозиций.
Ликвидируемость фиксированной установки. Вопрос о ликвидации установки в результате повторного воздействия критических экспозиций представляет самостоятельный интерес. Как всегда, так и в этом случае ликвидируемость уста-
ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЕ ОСНОВЫ ПСИХОЛОГИИ УСТАНОВКИ .........,.:233
новки измеряется числом критических экспозиций, необходимых для того, чтобы испытуемый освободился от фиксированной установки и перешел к адекватному восприятию действующих на него раздражений. В наших опытах оказалось, что ликвидируемость установки не у всех эпилептиков одинакова. Из трех групп наших испытуемых первые две дают сплошь одинаковые показатели, а именно: если давать испытуемым этих групп оптимальное число установочных опытов (обычно 15 экспозиций), то все они окажутся носителями статической установки. Это значит, что ни один из наших больных не оказывается в силах пробиться к констатированию равенства критических объектов, т. е. ни один из них не оказывается в силах освободиться от действия фиксированной у него установки и получить возможность адекватного восприятия действующих на него раздражителей. Нужно при этом иметь в виду, что это положение остается в силе если не при всяком числе критических экспозиций, то во всяком случае при 50-100 экспозициях.
Другое дело — испытуемые третьей группы! Они с самого же начала оказываются в силах пробиться к правильной оценке действующих на них раздражений. Вместо статической у них оказывается установка динамическая, которая и дает им эту возможность.
Но число лиц этой группы слишком незначительно. Их всего восемь человек, т. е. 8 % всего числа испытуемых, в то время как остальные 92 % дают сплошь показания, указывающие на статический характер их фиксированной установки.
Если принять во внимание, что нормальные испытуемые дают обычно почти только показатели динамической установки, то станет бесспорно, что в данном случае мы имеем дело с явным дефектом.
Итак, мы можем сказать, что вопрос о ликвидируемое™ фиксированной установки у эпилептиков разрешается отрицательно: их характеризует явно статическая форма фиксированной установки.
Фазы фиксированной установки эпилептика. Как мы уже знаем, нормальный испытуемый в процессе критических экспозиций обнаруживает ступенчатую изменяемость своей
234 ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЕ ОСНОВЫ ПСИХОЛОГИИ УСТАНОВКИ
установки, которая, проходя несколько фаз, уступает место установке, адекватной данной ситуации.
Иначе обстоит дело в случаях эпилепсии. Опыты с больными показывают, что они и в этом отношении значительно отличаются от здоровых людей. Именно оказалось следующее: у эпилептиков, как правило, с самого же начала выступает безусловно контрастная форма иллюзии. Это значит, что установка их фиксируется в сильной степени, несмотря на то что число установочных опытов может и не превышать пяти. Характерно, что, несмотря на сравнительно незначительное число установочных экспозиций, фаза этих контрастных иллюзий оказывается необычайно продолжительной; она не подвергается каким-нибудь более или менее заметным изменениям и в таком виде продолжает доминировать у испытуемых, не уступая своего места какой-нибудь другой установке, отличающейся от нее по степени или качеству.
Так, фиксированная установка эпилептика отличается своей грубостью — она всегда контрастна — и, значит, и большой силой, поскольку не допускает выступления ассимилятивных форм.
Характерно, что это явление остается в силе не только в отношении какой-нибудь отдельной группы наших испытуемых, но и в отношении ко всем названным выше трем группам. Следовательно, грубость — это наиболее общая черта установки эпилептиков.
Объединив полученные до этого результаты, мы можем охарактеризовать эпилептика как человека с легковозбудимой, грубо-статической фиксированной установкой.
Иррадиация установки. Вопрос о степени иррадиации установки, как мы знаем, исследуется в основном следующим образом: установочные экспозиции производятся в одной чувственной модальности, например в гаптической, а критические — в другой, например зрительной, и, в зависимости от полученных результатов, мы судим о степени иррадиации установки из одной сенсорной сферы в другую. В результате такого рода опытов у наших эпилептиков получены следующие результаты.