Преобразование скрытого содержания в явное осуществляется, как называл это Фрейд, «работой сна», функция которого состоит в кодировании и маскировке содержания бессознательного так, чтобы оно могло достичь сознания. Однако иногда работа сна не удается, и беспокойство пробуждает спящего. Сон заключается в основном в реализации желаний и потребностей, которые слишком болезненны или сопряжены с чувством вины, чтобы признать их сознательно (Freud, 1933, 1965).
Дальнейшие исследования поставили под сомнение некоторые аспекты теории Фрейда. Проанализировав десятки исследований, посвященных изучению сновидений, Фишер и Гринберг (1977, 1996) пришли к заключению, что хотя учеными получены убедительные свидетельства того, что содержание сновидений имеет психологический смысл, данные, свидетельствующие в пользу проводимого Фрейдом различения между явным и скрытым содержанием сновидения, отсутствуют. Таким образом, хотя большинство психологов согласилось бы с общим выводом Фрейда о том, что сновидения сфокусированы на эмоциональных проблемах, они стали бы оспаривать концепцию «работы сновидения», а также положение о том, что сновидения выражают исполнение желания.
Со времен Фрейда было предложено немало теорий, объясняющих роль сна и сновидений.
В теории Эванса сон, особенно сон БДГ, рассматривается как период, когда мозг «отключается» от внешнего мира и использует это время, чтобы просеять информацию, поступившую на вход в течение дня, и включить что-то из нее в состав памяти. Обработку, происходящую во время сна БДГ, мы не осознаем. Однако в процессе сновидений мозг снова «подключается» на короткое время, и тогда сознательный разум наблюдает за небольшой выборкой из происходящей модификации и реорганизации материала. Эту информацию мозг пытается интерпретировать так же, как он интерпретировал бы стимулы, приходящие из внешнего мира, создавая характерные для сновидений псевдособытия. Таким образом, согласно Эвансу, сновидения есть всего лишь небольшое подмножество того обширного объема информации, которое сканируется и сортируется во время сна БДГ, мимолетный взгляд сознательного разума, о котором мы вспомним, если нас разбудить. Эванс полагает, что сновидения могут быть полезны для заключений о характере обработки, происходящей во время сна БДГ, но они являются чрезвычайно малой выборкой, на которой основываются подобные заключения. Другие исследования, посвященные процессам памяти во время сна БГД, описаны во врезке «На переднем крае психологических исследований».
Другие исследователи используют иные подходы. Так, Хобсон (Hobson, 1997) отмечает, что сновидения характеризуются наличием формальных (визуальных) зрительных образов (родственных галлюцинациям), непоследовательностью времени, места и действующих лиц (феноменом, родственным дезориентации) и неспособностью вспомнить содержание сновидения (феноменом, родственным амнезии). Таким образом, сновидение напоминает бред. В частности, высказывались предположения о том, что сновидения могут выполнять функцию разрешения проблем (Cartwright, 1978, 1992, 1996), однако данная теория была поставлена под сомнение по методологическим основаниям (Antrobus, 1993; Foulkes, 1993). Более того, содержание сновидений имеет свойство различаться в зависимости от культурной принадлежности, пола и личностных характеристик индивидуумов, что свидетельствует в пользу наличия у сновидений некоторого психологического значения (Domhoff, 1996; Hobson, 1998). Иными словами, содержание сновидения может отражать личностные конфликты, однако это не означает, что функцией сновидения является разрешение этих конфликтов (Squier & Domhoff, 1998).
В связи с этим стоит упомянуть о том, что лишь около половины наших сновидений включают хотя бы один элемент, связанный с событиями предыдущего дня (Botnam & Crovitz, 1992; Hartmann, 1968; Nielson & Poweel, 1992). Более того, примеры систематического анализа содержания сновидений показывают, что уровень агрессии в них выше, чем количество дружественных взаимодействий; фактически процент убийств в сновидениях составляет 2,226 на 100 000 персонажей сновидений — это значительно выше, чем процент убийств в реальной жизни (Hall & Van de Castle, 1996)! Кроме того, в сновидениях значительно чаще присутствуют отрицательные, чем положительные эмоции. Таким образом, сновидения нельзя рассматривать как простое продолжение событий предыдущего дня. С другой стороны, исследователи неоднократно обнаруживали значительное постоянство тем сновидений, которые снились людям на протяжении многих лет и даже десятилетий. Дж. Уильям Домхофф и Адам Шнейдер (G. William Domhoff & Adam Schneider, 1998) сообщают:
«Проведенный нами анализ многочисленных дневников с описанием сновидений свидетельствует о поразительном постоянстве содержания сновидений, которые снились людям на протяжении нескольких месяцев или лет и даже периодов в 40 и 50 лет, включая два случая наиболее продолжительных серий сновидений, проанализированных на сегодняшний день. Также была обнаружена поразительная преемственность между данными сновидений и событиями жизни наяву что позволяет делать точные прогнозы относительно проблем и интересов исследуемых лиц. Полученные нами результаты говорят о том, что сновидения имеют "смысл"».
При анализе содержания сновидений также обнаруживаются существенные возрастные, гендерные и кросс-культурные аналогии и различия, на основании чего некоторые специалисты по теории психологии высказывают предположения, что сновидение представляет собой когнитивный процесс (Antrobus, 1991; Domhoff, 1996; Foulkes, 1985). Один из ранних исследователей в этой области отмечал, что в сновидениях, вероятно, выражаются наши представления и проблемы (Hall, 1947, 1953). Однако сновидение отличается от бодрствующего сознания тем, что в нем отсутствуют интенциональность и рефлексивность (Blagrove, 1992, 1996; Foulkes, 1985). Таким образом, по мнению этих специалистов, маловероятно, что сновидение выполняет функцию разрешения проблем. Скорее, ее можно рассматривать как когнитивную деятельность, о чем свидетельствует преемственность содержания сновидений, с одной стороны, и мыслей, а также поведения в бодрствующем состоянии — с другой. Как отмечает Домхофф: «Проблемы, которые выражаются в сновидениях людей, это те же проблемы, которые сопровождают их, когда они бодрствуют» (Domhoff, 1996, р. 8). Родителям снятся сны об их детях; сны агрессивного содержания чаще снятся людям моложе 30 лет, чем пожилым; а женщинам чаще снится, что они являются жертвами агрессии. Эти паттерны подтверждают гипотезу, которую Домхофф и другие авторы называют «теорией преемственности» сновидений и согласно которой сновидение рассматривается как процесс воображения, отражающий индивидуальные представления, проблемы и эмоциональные переживания.
Медитация
При медитации человек достигает измененного состояния сознания путем выполнения определенных ритуалов и упражнений. Такие упражнения включают контроль и регулирование дыхания, резкое ограничение своего поля внимания, устранение внешних стимулов, принятие позы йоги и формирование мысленного образа события или символа. Результатом является приятное, мягко измененное субъективное состояние, при котором индивид чувствует себя умственно и физически расслабленным. У некоторых индивидов после обширной практики медитации могут возникать мистические ощущения, при которых они теряют самосознание и у них появляется чувство вовлеченности в более широкое сознание, определяемое по-разному. Представление о том, что методом медитации можно изменить сознание, восходит к древнейшим временам и отражено во всех основных мировых религиях. Буддисты, индусы, суфисты (суфизм — мистическое течение в исламе, сочетающее идеалистическую метафизику с аскетической практикой. — Прим. перев.), евреи и христиане — все они имеют литературу, где описываются ритуалы, вызывающие состояние медитации.
Традиционные формы медитации. Традиционные формы медитации следуют практике йоги — системе взглядов, основанной на индуистской религии, или дзэн, происходящей из китайского и японского буддизма. Среди двух обычных методов медитации — медитация раскрытия, при которой человек очищает свой разум для получения новых ощущений, и медитация сосредоточения, при которой польза получается через активную концентрацию внимания на некотором предмете, слове или идее. Вот характерное положение из медитации раскрытия:
«Этот подход начинается с решения ничего не делать, ни о чем не думать, не делать усилий самому, расслабиться полностью и отпустить свой разум и тело... Выходя из потока вечно меняющихся идей и чувств, в которых пребывает ваш разум, узрите натиск этого потока. Откажитесь от погружения в его течение. Сменим метафору... смотрите, как ваши идеи, чувства и желания летят сквозь твердь небесную, как стая птиц. Дайте им лететь свободно. Просто смотрите. Не позволяйте этим птицам унести вас в облака» (Chauduri, 1965, р. 30-31).
Вот соответствующее положение медитации сосредоточения:
«Цель этих собраний — научиться концентрации. Ваша задача — сконцентрироваться на голубой вазе. Под концентрацией я не имею в виду анализ различных частей вазы, а скорее попытку увидеть эту вазу, как она существует сама по себе, без всякой связи с другими вещами. Исключите все остальные мысли, или чувства, или звуки, или ощущения тела» (Deikman, 1963, р. 330).
<Рис. Ритуалы медитации включают регуляцию дыхания, ограничение поля своего внимания, устранение внешних стимулов и формирование ментальных образов события или символа. Традиционные формы медитации основаны на практике йоги.>
После нескольких занятий по сосредоточению испытуемые, как правило, сообщают о ряде эффектов: измененное, более интенсивное восприятие вазы; некоторое сокращение времени, особенно в ретроспективе; конфликтующие восприятия, как если бы эта ваза и заполняла зрительное поле, и не заполняла его; ослабление воздействия внешних стимулов (меньше отвлечения и со временем меньше сознательной регистрации) и впечатление о состоянии медитации как о чем-то приятном и вознаграждающем.