Функциональные системы (если судить по ПА) постоянно содержат в своих синдромах индивидуализированные коды информационного эквивалента будущих результатов и целей действий человека, и в этом аспекте они могут быть относительно вариативными и подверженными регуляторным влияниям в конечном счете социально обусловленных детерминант (мотивационно-потребностной сферы, направленностей и установок личности).
Вместе с тем, гетерогения этих функциональных систем содержит и особого рода факторы (мы условно назвали их "квазигенетическими"), куда входят индивидуально-типологические признаки, в значительной мере обусловленные генотипом. Это позволяет рассмотреть указанные синдромы антиципации как стержневые при создании индивидуально-стабильных психофизиологических механизмов произвольных действий. Относительно природы "сцеплений" или "слитий" разноуровневых индивидуальных особенностей в поведении эвристичны идеи, высказанные В.М.Русаловым в специальной теории индивидуальности ( 1982) . Анализируя материалы исследования в контексте данной теории, можно предполагать, что в непрерывном процессе индивидуального развития в разнотипных деятельностях на базе генерализации нейрофункциональных программ становится возможным индивидуально-системное обобщение и закрепление целых комплексов признаков индивидуальности с образованием относительно надситуативных синдромов.
Индивидуально-типологические компоненты таких функциональных систем, по-видимому, зависят от способа предшествующего обобщения. На практике указанные способы можно характеризовать разным образом, например, через степень автоматизированности действий и уверенность человека в успехе (как это было сделано в наших экспериментах при психологическом моделировании). Показанное преломление в синдромах антиципации индивидуальных особенностей человека, как бы идущих из прошлого в настоящем с перспективой на будущее, очевидно, не может быть выведено из статичных представлений о биологических основах индивидуально-психологических различий. Целостная картина многогранных свойств и качеств индивидуальности может
воссоздаваться при системном видении объекта изучения, в контексте которого свойства отдельных частей целого определяются закономерностями развития его внутренней структуры. При этом, таксономический ракурс воссоздания психологии индивидуальности в рамках дифференциальной психофизиологии позволяет объединить в целостность "индивидные свойства" (Ананьев, 1969) и общеличностные качества через посредство закономерностей формирования и развития механизмов естественного протекания деятельности.
В каждый момент своего развития человек органически включен в эволюционный процесс, итогом и этапом которого он является. Таким образом, эволюционные истоки свойств и качеств индивидуальности предполагают непрерывность и преемственность ее развития. В данном контексте в масштабе эволюции получают объяснение постоянно фиксируемые, но трудно осмысляемые связи онтогенеза с филогенезом и социогенезом ( И.И.Шмальгаузен, 1982; В.П.Кузьмин, 1982 и др.) . Такого рода зависимости, повторяясь, обобщаясь и фиксируясь в индивидуальном развитии, могут лежать в основе описанной У.Найссером способности человека выделять и манипулировать предвосхищениями (1981, с. 147) .
Имплицитные знания, содержащиеся в формулируемых представлениях, позволяют понять характерные для разных типов человеческой индивидуальности "сцепления" и "слития" разноуровневых ее особенностей, которые выводятся не непосредственно из свойств нервной системы, а анализируются как обусловленные историко-эволюционными законами формирования системных качеств функциональных органов развивающегося в активном поведении субъектно-объектного взаимодействия.
Показанная в наших исследованиях интегрированность индивидных и общеличностных черт в функциональных системах, объективизированных в антиципации, предполагает отказ от иллюзорного, но вместе с тем практикующегося в психологических разработках изначального дизъюнктивного расчленения свойств индивида (как исключительно генотипических) и личности (как бы формируемой под влиянием социума).
Собранные в исследовании факты свидетельствуют, что человек как субъект психической деятельности
способен опосредованно влиять на организацию функциональных систем, изменяя, в частности, регуляторный контур процессов антиципации с помощью, например, варьирования представлений об образе-цели или же при накоплении знаний, умений, навыков для формирования определенной стратегии достижения личностно значимых целей.
ГЛАВА I
ИНДИВИДУАЛЬНЫЕ ОСОБЕННОСТИ
ПРОИЗВОЛЬНЫХ ДВИЖЕНИЙ КАК ПРЕДМЕТ
ТИПОЛОГИЧЕСКОГО АНАЛИЗА
1. 1. Изучение типологических особенностей произвольных реакций в плане развития дифференциальной психофизиологии
Индивидуальные особенности произвольных актов долгое время рассматривались дифференциальной психофизиологией лишь как множество проявлений ортогональных свойств нервной системы, не имеющее прямого отношения к предмету детального типологического изучения. Деятельност-ное опосредование индивидуальных различий [25, 28, 101] делало это множество необозримым и позволяло предполагать, что конституциональные особенности нервной системы сказываются в сколь угодно важных характеристиках человека [108 и др.]. Отсутствие классификации свойств нервной системы в структуре внутренних условий субъектно-объектного взаимодействия, их парциальность и трансситуативная вариативность заставляли думать о релевантности ранее разработанных методов изучения высшей нервной деятельности для диагностики конституциональных особенностей человека [108, 122].
Экспериментальные работы, нацеленные на выявление свойств нервной системы, т. е. общих, унитарных нейрофизиологических параметров, характеризующих мозг как целое, составляющих основу общеличностных проявлений, на самом деле слишком часто вскрывали лишь явление парци-альности [106, 108]. (Данный феномен эмпирически сказывается в несовпадении параметров свойств, выделенных с помощью разных методик, адресованных разным анализаторам).
Парциальность в проявлениях свойств не могла быть неожиданностью, поскольку вряд ли можно ожидать единообразия качеств такой сверхсложной системы, какой является человеческий мозг. Как пишет в монографии В.Д. Небылицын, у человека «... никакой из основных анализаторов не играет специфически ведущей роли, поскольку главное регулирующее значение в процессе его эволюции приобретают факторы небиологического характера, но именно по этой причине у человека открываются большие, чем у животных, возможности интраиндивидуальных вариаций свойств отдельных анализаторов» [106, с. 101].
В. Д. Небылицын провел анализ возможных причин, приводящим к различиям в типологической оценке одного и того же индивида (там же, с. 325), что привело к выделению различных звеньев рефлекторной дуги в качестве факторов, неминуемо ведущих к несовпадению типологических особенностей разных анализаторных характеристик человека. Однако думается, что собственно парциальность являлась лишь одной из причин поиска общих свойств. Можно выделить и другие, более глубокие и, возможно, более значимые факторы, требующие радикального пересмотра концептуального аппарата дифференциальной психофизиологии. Одной из таких причин стала необходимость «очеловечить» исследования свойств нервной системы у людей.
Произвольные акты индивида, в которых сказываются существенные черты человеческого поступка, долгое время не могли эффективно исследоваться в рамках типологических исследований высшей нервной деятельности. Как отмечал Б.М. Теплов, анализируя данные об отсутствии корреляций между показателями произвольных движений, для собственно индивидуально-психологического исследования произвольные реакции представляют гораздо больший интерес, чем реакции непроизвольные. Однако, изучение произвольных актов в типологических работах тормозится тем, что «прочесть» в их «картине» особенности физиологических свойств очень трудно [145].
Именно стремление приблизиться к пониманию индивидуальных особенностей поведения имело первостепенное значение при выборе В.Д. Не-былицыным фронтальных мозговых структур как возможного субстрата общих свойств. Общие свойства обрисованы ученым как унитарные нейрофизиологические параметры, характеризующие мозг как целое и лежащие в основе общеличностных проявлений [108]. Исходя из данного определения общих свойств, В.Д. Небылицыну представлялось возможным наметить различные пути их конкретно-экспериментального исследования. Поиск общего в свойствах нервной системы «в целом» на начальных этапах исследования трудно было реализовать в аналитических по своей сути парадигмах дифференциальной психофизиологии. Однако многочисленные высказывания В.Д. Небылицына о свойствах «целого мозга», о «целостных особенностях индивидуального поведения» [108] свидетельствуют, что ин-тегративность функционирования нервной системы должна стать важнейшей перспективой изучения общих свойств. К сожалению, в период постановки проблемы общих свойств категория целостности, интегративности (из-за методологических трудностей ее проработки применительно к инди-видуализированности психического отражения) еще не могла быть эффективно использована при планировании работ.
В.Д. Небылицын наметил такой подход к выявлению общих свойств, который предполагал усмотрение общего в существенном для детерминации признаков индивидуальности в чертах активного поведения. Следуя избранной логике построения концепции общих свойств, необходимо было выделить мозговую систему, функции которой отражали бы качественное своеобразие индивида и были бы тесно связаны с общеличностными особенностями (таким образом, по своим истокам данная концепция является морфофункциональной).