Рапапорт предостерегает читателя от чрезмерных обобщений, призывает не преувеличивать роль инстинктивных влечений в мотивации, поскольку, опираясь только на инстинктивные влечения, крайне затруднительно объяснить эго-детерминированные поведенческие феномены, такие как феномен психологической защиты или феномен когнитивного синтеза и дифференциации. Влечения никак не приблизят нас к пониманию той роли, которую играет в поведении человека внешняя стимуляция, или тех функций сознания, которые возникают в результате внимания к внешнему стимулу.
Инстинктивное влечение, или инстинктивный мотив, определяются Рапапортом как побудительная внутренняя, или интрапсихическая, сила, которой свойственны: а) безусловность; б) цикличность; в) избирательность и г) заменяемость. Именно эти четыре характеристики определяют побуждающую природу влечений, или мотивов. С другой стороны, познавательное, или исследовательское, поведение в некотором смысле можно рассматривать как функцию внешнего раздражителя, детерминанты такого поведения не обнаруживают цикличности, избирательности или заменяемости.
Рапапорт считает, что перечисленные выше четыре свойства инстинктивных влечений представляют собой скорее количественные, чем качественные характеристики, то есть влечения различаются степенью выраженности каждого из этих свойств. Помимо этого, инстинктивные влечения можно оценить с помощью четырех других характеристик, таких как: а) интенсивность (pressure) - сила влечения и потребности в выполнении тех действий, в которых влечение репрезентируется; б) цель влечения - действие, к которому подталкивает влечение и которое приводит к удовлетворению; в) объект влечения - то, в чем или посредством чего влечение может достигнуть свой цели или удовлетворения и г) источник - физиологический процесса той или иной части тела, воспринимаемый как возбуждение.
Затруднительно дать точное определение аффекта в рамках классической психоаналитической теории. Сложность вызвана тем, что Фрейд и его последователи крайне широко трактовали этот термин, нагружая его по мере развития теории все все более и более разнообразными значениями. Так, в своих ранних работах Фрейд пишет, что аффект, или эмоция, - это единственная побудительная сила психической жизни, а в своих поздних трудах он <уже говорит об аффектах как об интрапсихиче-ских факторах, пробуждающих фантазии и желания индивида> (Rapaport, 1960, р. 191). Завершая обзор психоаналитических и других данных, Рапапорт приходит к следующему заключению:
Лишь одна из теорий, объясняющих механизмы возникновения эмоций, не противоречит эмпирическим данным. Ее суть состоит в следующем: воспринятый извне перцеп-тивный образ служит инициатором бессознательного процесса, в ходе которого происходит мобилизация неосознаваемой индивидом инстинктивной энергии; если эта энергия не может найти себе легального приложения (в том случае, когда инстинктивные требования конфликтны), она выплескивается вовне через другие каналы в виде непроизвольной активности; разные виды такой активности - <эмоциональная экспрессия> и <эмоциональное переживание> - могут проявляться одновременно, поочередно или независимо друг от друга: открытое проявление инстинктивного влечения табуировано культурой, и потому человеку присущи постоянные эмоциональные разрядки различной интенсивности; в результате этого психическая жизнь человека насыщена не только описанными в учебниках <чистыми> эмоциями, такими как ярость, страх и т.п., но и широким спектром иных эмоций, от самых интенсивных до умеренных, конвенциональных, интеллектуально-рафинированных (Rapaport, 1960, р. 37).
В психоаналитической литературе рассматриваются три аспекта аффекта - энергетический компонент инстинктивного влечения (<заряд> аффекта), процесс <разрядки> и восприятие окончательной разрядки (ощущение, или чувство эмоции). При этом реализация аффекта и ее чувственный компонент рассматриваются только в контексте выражения эмоции, коммуникативная ценность этих аспектов аффекта была распознана психоанализом лишь после работ Шехтеля (Schachtel, 1959). Однако Рапапорт еще в 1953 году заметил, что <аффект как набор сигналов - столь же обязательное средство познания реальности, как и мышление> (Rapaport, 1953, р. 196). При этом <заряд> аффекта оценивается количественной или интенсивност-ной мерой, в то время как процесс <разрядки> воспринимается или ощущается индивидом в качественных категориях.
Теория Фрейда и психоанализ в целом рассматривали прежде всего негативные аффекты, возникающие в результате конфликтных влечений, - поэтому понятен их особый интерес к такому защитному механизму, как репрессия. Однако аффект по природе своей является феноменом сознания и не может быть объектом репрессии. В сознание не допускается только идеационный компонент инстинктивного влечения. Когда срабатывают репрессивные механизмы, происходит сепарация его идеационных и аффективных компонентов. В результате накладывается запрет на предсознательный катексис его инстинктивных репрезентаций и на употребление ассоциированных с ними вербальных образов. Таким образом, с помощью механизма репрессии предотвращается конфликт на одном из уровней (например, между интересом, порожденным либидо, и санкцией суперэго), и одновременно на другом уровне снижается риск формирования невротической или психосоматической симптоматики. Если репрессивные механизмы дают сбой - возникает конфликт между бессознательным и предсознательным, и качественно иной, уже символизированный аффект предстает в сознании. Этот аффект негативен, он порожден конф-ликтно окрашенным представлением, и потому порабощает это и может стать причиной психического расстройства (Singer, 1990).
Фрейдовское понятие мотива как идеационно-аффективной репрезентации в сознании аналогично понятиям идео-аффективной организации (Tornkins, 1962, 1963) и аффективно-когнитивной структуры (lzard, 1971,1972). Аффективно-когнитивные структуры понимаются не только как репрезентации инстинктивных влечений, но и как структуры или ориентации сознания, являющиеся результатом взаимодействия эмоции (исходного мотивационного условия) и познания.
Другое фрейдистское понятие - <желание> имеет еще большее сходство с понятием аффективно-когнитивной структуры. Фрейд первым заговорил о желании (о <страстном желании воплощения>) как о мотивирующей силе сновидения. На бессознательном уровне желание представляет собой инстинктивное побуждение, а на предсознательном проявляет себя в виде сновидений и фантазий. <Желание выступает в роли аффективно-организующего принципа, оно использует механизмы конденсации, замещения, символизации и вторичной детализации, чтобы скрыть истинное содержание сновидения, чтобы выразить себя в форме, приемлемой для сознания> (Rapaport, 1961, р. 164). Понятие аффективно-когнитивной структуры в теории дифференциальных эмоций отличается от фрейдовского <желания> тем, что в качестве организующего, мотивирующего фактора рассматривает аффект, а не процессы идеации. Обе теории сходятся в том, что аффективные и когнитивные факторы в той или иной комбинации или в той или иной связи, так или иначе определяют человеческую мотивацию.
Холт (Holt, 1976) решительно отверг теорию инстинктивных влечений и выдвинул свою, вполне убедительную, концепцию аффекта и мотивации. Он подчеркивает значимость внешней стимуляции и перцептивно-когнитивных процессов, но в то же время признает важность феноменов, связанных с выражением и переживанием эмоций.
Как Холт (Holt, 1967), так и ряд других авторов (Kubie, 1974; Rubinstein, 1967; Peterfreund, 1971) обращают внимание на тот факт, что эмпирические данные не позволяют рассматривать инстинктивное влечение в качестве некой психической энергии или инстинктивной побудительной силы. По мнению Холта, несмотря на то что сексуальное влечение, агрессию, страх и другие аффективные феномены можно рассматривать как биологически детерменированные, врожденные (<хотя и наблюдаемые в самых разнообразных модификациях>) реакции, они активизируются лишь в результате осознания индивидом внешнего давления - то есть под воздействием значимых аспектов окружения (Murray, 1948), которые лучше всего могут быть определены в терминах общественных установлений и предписаний.
Предлагая свою теорию мотивации, Холт опирается на понятие <желание> в том смысле, как его понимал Фрейд в своих ранних работах, и определяет его как <ког-нитивно-аффективное понятие, формулируемое в терминах смысла того или иного действия и предположений о приятном или неприятном исходе> (Holt, 1976, р. 179). В концепции Кляйна (Klein, 1976) главное свойство мотивационной системы состоит в <перцептивно-оценочном рассогласовании>. Рассогласование в этом случае трактуется как сознательное, предсознательное или бессознательное сопоставление перцептивного образа и образа, созданного воображением, а затем заключение об их соотносительной ценности. По сути, такой подход мало отличается от подхода, реализованного в когнитивно-ориентированных теориях эмоций (Arnold, 1960а; Lazarus, 1974, 1984; Pribram, 1970; Schachter, 1971), описывающих процессы оценки и контроля - процессы сопоставления существующего и потенциально возможного состояния дел. Таким образом, желание - ключевое явление в мотивации - понимается как рассогласование, как <когнитивно-аффективное состояние, родственное неудовлетворенности> (Holt, 1976, р. 182). Умеренная степень рассогласования возбуждает умеренное удовольствие и интерес, а крайнее и неожиданное - приводит к испугу и неудовольствию. При этом утверждение Холта о том, что различная степень рассогласования может порождать разные аффекты, очень похоже на попытку Сингера (Singer, 1974) связать меру выраженности того или иного аффекта с успешностью усвоения когнитивной информации.
Работы Хелен Льюис, посвященные роли стыда и чувства вины в развитии личности, в психопатологии и психотерапии, опираются на теорию психоанализа, на исследования экспериментальной психологии и личностно-ориентированной психотерапии. В своем наиболее известном труде <Стыд, вина и неврозы> (Shame and Guilt in Neurosis, 1971) она обращается к вечной проблеме разграничения стыда и вины, рассматривая эти две эмоции как самостоятельные и важные факторы мотивации. Она убедительно доказывает, что данная проблема обязана своим возникновением Фрейду; путаница возникла с тех пор, как Фрейду не удалось провести четкую грань между <самостью> (self) и <эго>, с тех пор, как было принято за правило рассуждать о <суперэго> в терминах инстинктивных влечений (инстинкта смерти) и акцентировать роль аффективного состояния вины. В рамках выстроенной Фрей-дом теории не нашлось места понятию стыда, он не рассматривал стыд в качестве составляющей суперэго, как не смог распознать и роль стыда в развитии депрессии.