- Не те церкви, не те мечети построены в России. Они никак не повлияют на духовную жизнь, так как, в основном, построены на криминальные деньги - начал объяснять Зиннат. Человеку, когда он еще ребенок, необходимы сказки. Также человечеству в начале своей истории нужна была сказка, и она была представлена в форме священописаний, таких как библия, коран и другие, которые в настоящее время себя уже изжили. Человеку, который стоит на окончании своей жизни, нужны сказки и он читает священописание. Сейчас человечество находится на том этапе, когда не нужны священописания. Значит, до конца человечества еще далеко. Если человечество вновь вернется к своему детскому восприятию, то есть религии, значит, конец человечества близок. Ведь перед смертью всегда открываются желания и способность веровать. Так, что, религия является одновременно колыбелью и предсмертным ложем человеческого духа.
- Да... - вздохнул отец Андрей.
- Теперь конкретно о вас- и Зиннат подсел к священнику поближе - Можно я буду называть просто Андреем? Так вот Андрей, есть люди на планете, которые, видя себя в зеркале, сразу улыбаются над собой. Они клоуны для себя. Им ходить в цирк не надо. Они сами для себя цирк. Есть люди, которые, видя себя в зеркале, смотрят в него как на икону. Они считают себя святыми и даже молятся на себя. Им в святые храмы ходить не надо. Они сами являются для себя “храмом”. Ты как раз и относишься к этому типу людей. Ты не жаден. Единственная жадность, которая достойна уважения— это жадность отдать Богу свою душу. Больше отдавай душу людям и больше проживёшь. Тебе ещё можно помочь в плане долголетия.
- Но я не хочу долго жить - с уверенностью Бога произнёс отец Андрей.
- Не лукавь. В тебе есть всё, чтобы радоваться жизни и жить, радуя других, а не угнетать догмами молодёжь - посоветовал Зиннат.
- Но ведь я считал, что только религия является единственным механизмом души, позволяющим создавать смысл жизни и, как следствие, энергию для жизни. Иначе зачем жить, если все равно умрем? А религия обещает бессмертие...
- Оказывается не только религия. Есть вещи, которые ты познаешь скоро. Ты через полгода уйдёшь из религии ... но не перестанешь быть верующим. Ты днём внезапно заснёшь в церкви, прямо у алтаря. Проснёшься другим, свободным. Выйдешь из храма и никогда в него не вернёшься. И не будешь жалеть об этом. Далее, в этот день вечером у тебя будет такое состояние души, когда ты сполна ощутишь свою греховность и ничтожество. Тебе станет стыдно за себя, что появятся слезы. Ты сам того не замечая встанешь на колени и начнёшь вопрошать у Всевышнего. Встанешь так, как никогда не вставал. В тебе проснётся совесть— та самая склонность, которая поставит тебя на путь исцеления и Веры. Ты не поймёшь, откуда это? И не надо думать об этом. Не надо философствовать. Раньше ты верил в Бога не потому, что он всесильный, а потому, что у тебя не было альтернативной опоры. Через полгода ты будешь верить иначе. После этого ты будешь жить девятнадцать лет и ещё четыре месяца. Это будет светлое время в твоей жизни. Ты будешь созерцать мир и меньше размышлять о нём. Умрёшь ты с улыбкой на лице в кругу своих талантливых и любящих тебя внуков... И не будешь переживать, что не вошёл в лигу Святых.
Отец Андрей почувствовал как по его телу прошла какая-то волна. Он упал перед Зиннатом на колени и заплакал. Заплакал как плачут настоящие мужчины. Это были в его жизни первые слёзы, которые увидели люди. Зиннат тоже плакал. Они плакали обнявшись вместе.
- Я не знаю. Кто ты? Но я верю тебе - с этими словами священник удалился из этой тусовки и больше никогда не появлялся в ней.
- Итак, следующий - с уверенностью профессионала произнёс Зиннат.
- Следующего раза не будет - громко скомандовал профессор Шичкевич, войдя в аудиторию вместе с психиатрической бригадой - Зиннат тебе пора к нам. Пора немного отдохнуть. Хватит прорицать. А то вон как запугал своим бредом уважаемую аудиторию. Пойдём с нами... Или тебя проводить... Тебя ждёт хорошая и уютная палата. Там тоже есть очень умные люди. Тебе не будет с ними скучно.
Аудитория зашумела. Всем всё это время казалось, что именно они больны, но не в коем случае не Зиннат. Поэтому аудитория встала на сторону Зинната. Она перекрыла психиатрической бригаде доступ к нему. Профессору пришлось вызывать милицию. Милиция приехала быстро. Как раз та самая милиция, которая совсем недавно выезжала на место убийства Ивана Воланда. Аудитории пришлось отступить и Зиннату под двойным конвоем пришлось последовать в машину скорой медицинской помощи. Он был в состоянии приступа и закатив глаза вверх повторял всего два слова: «Голова, трава, голова, трава...» А голова Воланда, тем временем, лежала замаскировавшись под молодой елью. Она там пролежала всё лето и из неё выросла молодая красивая трава.
4
В кабинете было свежо и меньше пахло аминазином. Молодой психотерапевт по фамилии Байханов уже работал таковым около шести лет. Он был профессиональным психоаналитиком, во всяком случае он казался им. Складывалось впечатление, что он прятал себя в бороду, закрываясь сверху очками, и лишь две ноздри не боялись быть открытыми внешнему миру. Ноздри были большие и красные... от кокаина. Он во всём подражал Фрейду и, судя по всему, перебарщивал.
Байханов владел всеми дозволенными и недозволенными методами психотерапии. Он сидел и смотрел куда-то вдаль своими усталыми карими глазами.
В них не было ни тепла, ни холода. Байханов умел говорить правильно и умно. Был эдаким мудрецом психиатрического разлива. Когда он говорил, то казалось, что он вообще ничего сам не слышит из того, что говорит, но говорил до предела корректно. Он был одновременно и ремесленником и режиссёром человеческих душ.. Байханов ковырялся в психиках настолько профессионально, что не чувствовал ничего при этом, кроме ощущения мнимого профессионализма. Всё он делал по методу дедушки Фрейда. Ни к чему нельзя было придраться. Позднее он обнаружил, что многие пациентки, которых он «ковырял» психоанализом почему-то влюблялись в него. Некоторые из них были настолько симпатичными, что у Байханова появлялось желание близости с ними, но он помнил, что дедушка Фрейд сам никогда не шёл на это. Но когда прошёл слух, что это было не так, что и Фрейд и его многотысячная армия современных последователей грешат и совокупляют своих пациенток, он всё таки испробовал этот запретный плод. Он нёс этот грех на себе, но не понимал этого. Единственное чем он себе не нравился то тем, что обнаружил в себе склонность питаться чьей-то душевной падалью. Сначала это питание для него носило чисто финансовый характер, затем перешло в его странности. О которых, как он надеялся, знал только он. Он надорвал свой мозг ещё тогда когда был студентом. Ещё в молодости, глубинные психоаналитические размышления в конце концов привели его к тому, что он потерял способность чувствовать в малом многое, потерял способность чувствовать радость просто от созерцания мира. Тогда в ранней молодости он доковырялся в психиках настолько, что полностью разочаровался в людях. Сейчас сидя в кабинете и ожидая очередного шизика он вновь надеялся поесть чьей-то душевной падали, но этим стервятническим мечтам не пришлось сбыться. И помешал этому Зиннат. Он уже с первых секунд общения с Байхановым занял позицию, которая не позволяла последнему быть психоаналитиком Зинната.
- Вы прямым ходом идёте к суициду - заявил Зиннат, ещё не успев расположиться в кресле.
- Почему вы так уверенны в этом - с мнимой и тревожной улыбкой опешил Байханов.
- Вы занимаетесь опасным делом. У вас есть склонность глубоко анализировать. В последнее время вы много анализируете свое место в системе воздействия на душу. И знаете почему? Потому что грешите. Порой вы настолько увлекаетесь этим, что время на воздействие и на творческо-психологический процесс у вас не остается. Вы вообще не владеете воздействием, а лишь с помощью своих мозговых атак на пациентов, защищаете свое неумение заниматься настоящей психотерапией - произнёс Зиннат и не дав ему ответить, продолжил - Истинным исцелением души как психотерапией начинает владеть тот, у которого открывается искусство невозможного. А вы живёте, находясь в системе координат душевных приступов пациентов, тяжело – это особая порча души целителя. Поэтому эта порча у вас написана на лице.
- Неужели написана - с неким беспокойством выговорил Байханов. В его голосе можно было прочитать, что он не просто готов слушать Зинната, но и полностью согласен с тем, что он говорит.
- Итак, уважаемый психотерапевт Байханов. Вы занимаетесь психоанализом. А знаете ли вы, что психоанализ— это инструмент и им можно не только лечить, но и наносить тяжёлые душевные увечья, благодаря разоблачению особых тайн психики. Это ж до какой степени вы разочаровались в людях, что стали заниматься психологией?
- Я работаю и стараюсь помочь больной душе... - уверенно произнёс Байханов
- Не верю я вам. - оборвал Зиннат - Вы защищаете себя от пациента, ставя между собой и им некую плёнку. Вы ковыряете больного, надев на свои руки «руковицы» эгоизма. Поэтому вам необходимо снять эти «рукавицы». Вот вы смотрите на меня и видите только патологию. Ваша склонность в проявлении характера личности видеть только патологию, чаще свидетельствует о вашей патологии Не суди, да не судим будешь. Вы привыкли анализировать только недобрые начала личности, приведшие к болезни. Не пора ли создавать психоанализ, анализирующий позитивные начала человека. Ведь есть люди, страдающие от своей истинной хронической доброты. Необходимо изучать святые чувства и рассматривать человека по подобию Бога, а не дьявола, что делаете вы. Вы должны судить о пациентах настолько, чтобы они не судили о вас. Я верю, что психотерапия, в конце концов в процессе своего развития придет к строительству храмов. Между прочим Фрейд, страдая душевными расстройствами в отношении себя не пользовался психоанализом, а налегал на кокаин.