Психофизиология человека Кроль В М (стр. 17 из 61)

Таким образом, информационная емкость указывает лишь на предельные возможности носителя информации. Причем при условии, что содержимое памяти упаковано вполне определенным образом — так, что информационная емкость, содержащая какой-либо кусок памяти, определяется числом выборов («О» или «1»), необходимых для определения любого элемента данного куска памяти. Другими слова-Ми, это число, как в известной игре, показывает, сколько ответов «да» или «нет» достаточно получить, чтобы дойти до любого элемента данного куска памяти. Такая последовательность выборов иллюстрируется при помощи так называемого «кодового дерева» (рис. 2.15).

Очень важно отметить, что информационная емкость никак не учитывает смысловые различия хранимой информации. Совершенно разные в смысловом или, как говорят, в семантическом значении сообщения могут быть одинаковы по своей информационной емкости. Тем более информационная емкость не учитывает субъективного значения

той или иной информации. При разработке теории информации специально ставилась задача «установить меру, не зависящую от психологических факторов» (2?. Глезер, И. Цуккерман, 1961). В результате оценки памяти в мегабайтах или гигабайтах, даваемые в технических системах, хотя и применимы для оценки памяти живых систем, но это применение имеет достаточно узкий диапазон. Наконец, принципиальным отличием является то, что память человека неразрывно связана с системами порождения знаний (рис. 2Л 6),

Это значит, что в процессе вспоминания мы далеко не всегда просто копируем считываемую из памяти информацию, что является принципом памяти компьютерных систем. Вероятно, такое копирование в большей степени свойственно образной памяти, но во многих других случаях имеет место додумывание, логический вывод, воображение. В результате очень трудно оценить, какая часть вспомненного извлечена из памяти в виде непосредственной копии и какая часть сформирована в процессе извлечения. Возможно, в чем-то сходные процессы лежат в основе различий между глубинными структурами мышления и поверхностными структурами речи. По аналогии с выражением «мысль изреченная есть ложь» можно сказать: «Извлеченное из памяти не тождественно памяти!»

Проблема границ живой человеческой памяти связана с разработкой особых, специальных методов оценки объема памяти. Например, особые методы требуются для оценки объема ассоциативной, зрительной, слуховой или двигательной памяти.

Для того чтобы представить специфику таких методов, рассмотрим широко цитируемые результаты психологических экспериментов, проведенных Роджером Шеппардом и его коллегами. В ходе эксперимента испытуемым со скоростью, выбираемой ими самими, было предъявлено 612 цветных картинок. Правильность узнавания определяли в условиях двухальтернативного выбора, когда испытуемый должен выбирать знакомую картинку из пары предъявляемых. Выяснилось, что при немедленной проверке правильность узнавания равнялась 96 %. Однако еще интереснее было то, что через два часа количество верных ответов составило 99,7 %. Через неделю точность опознания в аналогичных условиях составляла около 85 %, через 4 месяца — порядка 55 %.

В другой серии экспериментов по изучению объема зрительной памяти авторы предъявляли испытуемым 2560 слайдов, показ каждого слайда занимал 10 с, слайды предъявлялись один за другим. При последующей проверке на узнавание (также в условиях двухальтернативного выбора) испытуемым давали вперемешку показанные и новые слайды. Оказалось, что сразу после показа испытуемые давали правильные ответы примерно в 97 % случаев, через год их число снизилось до 63 %. Не удалось установить пределов зрительной памяти и в последующих экспериментах, где свыше 90 % правильных ответов было получено в аналогичных условиях, когда испытуемым предъявляли 11 ООО слайдов.

Схожие результаты были получены при оценке слуховой памяти. Слова и предложения показывали испытуемым короткое время одно за другим. В таких опытах правильное узнавание достигало 88 % при предъявлении 1224предложений (Р.Клацки, 1978,Р. Солсо, 1996).

Удивительные результаты оценки объема человеческой памяти были получены в психологических наблюдениях за людьми, обладающими выдающимися способностями к запоминанию и хранению информации. Возможно, одним из наиболее известных является описание необычных характеристик памяти, приведенное в уже упоминавшейся книге А. Р. Лурии «Маленькая книжка о большой памяти» (Л. Р. Лу-рия, 1968). В ней собраны данные тридцатилетних систематических наблюдений за характеристиками запоминания, ассоциативного хранения данных и их забывания человеком, обладавшим выдающейся памятью. Данные, описанные в этой книге, тем более интересны потому, что касаются ранообразных сторон личности наблюдаемого человека.

Одним из первых вопросов изучения, естественно, был вопрос об объеме памяти. В результате многих специально проведенных экспериментов пределы запоминания установить не удалось. В ходе запоминания Шерешевский (Ш., как называл героя книги Лурия) никогда не пользовался такими приемами заучивания, как повторение, зубрежка, многократное прочтение, написание конспектов. Слова, числа или буквы он внимательно прослушивал или прочитывал и через какое-то время повторял без видимого труда и напряжения. Единственным условием эксперимента было отделение при запоминании одного элемента от другого интервалом в 2-3 секунды. Ряд элементов запоминания мог достигать 30,50,70 единиц, воспроизведение могло проходить практически после любой временной задержки. В частности, в специальных опытах проверка воспроизведения проводилась по прошествии 15-16 лет после запоминания.

Воспроизведение ряда с равной легкостью могло происходить и в обратном порядке. Еще большее впечатление производило то, что, пользуясь своей уникальной памятью, Ш. мог начинать воспроизведение с любого слова ряда. Он также мог сказать, какое слово следует и какое предшествует любому слову, заданному экспериментатором. Единственным отличием при этом было некоторое увеличение паузы перед ответом. Другими словами, в отличие от большинства людей, Ш. при вспоминании не обязан был «танцевать от печки». А именно в согласии с этим принципом мы, как правило, действуем при вспоминании последовательности элементов, составляющих тот или иной ряд. Типичный пример — вспоминание последовательности рядом стоящих букв алфавита: в лучшем случае приходится проговаривать большой кусок, в худшем — весь алфавит от начала до заданной буквы.

Впечатляющие данные были получены в опытах по запоминанию и воспроизведению цифровых таблиц. Например, таблицу из 20 цифр Ш. запоминал с перерывами и мысленной проверкой в течение 35-40 с; таблицу из 52 знаков (4 столбца по 13 знаков в каждом, в таблице 50 цифр, в конце первого и последнего столбца знак X) — в течение 3 мин. Последующее называние по памяти всех 52 знаков подряд заняло 40 с, цифры произносились ритмично и почти без пауз. Воспроизведение всех цифр в обратном порядке потребовало 35 с; называние по памяти цифр, расположенных по рамке таблицы, заняло 50 с; называние цифр, расположенных по некоторой зигзагообразной кривой, заняло 35 с. Мысленное превращение всех 50 цифр в одно многозначное число и прочтение этого числа заняло 90 с.

Результаты вспоминания, полученные через несколько месяцев, практически не отличались от описанных при первом воспроизведении. Запоминание и воспроизведение таблиц и рядов букв занимало приблизительно столько же времени, сколько требовалось при оперировании с цифрами.

Для оценки объема памяти этого человека особенно важно отметить, что он был известным мнемонистом, т. е. человеком, профессионально занимавшимся в ходе регулярных эстрадных выступлений запоминанием многих сотен и тысяч подобных рядов. Наверное, следует отметить, что феномен мнемонических способностей хотя и редок, но не уникален, и мнемонисты время от времени попадают в поле внимания психологов. Хорошо описанным в литературе случаем выдающейся памяти является феномен V. Р. Память этого человека соперничала с памятью Ш. V. Р. научился читать в 3,5 года, к 5 годам запомнил карту улиц Риги, в 10 лет помнил 150 стихотворений.

В исторических документах приводится большое количество упоминаний о феноменальной памяти различных людей, причем одним из объяснений распространенности этого феномена в древности могут служить факты малой грамотности и отсутствия книгопечатания. Как результат, общество приветствовало и поощряло людей с развитыми способностями к индивидуальному запоминанию. По имеющимся сведениям, римский философ, политический деятель и писатель Сенека был способен повторить, сохраняя однажды услышанный порядок, 2 тысячи бессвязных слов. Известный древнегреческий полководец Фемистокл мог назвать имя каждого из 20 тысяч жителей Афин.

По сообщениям историков, Юлий Цезарь и Александр Македонский знали в лицо и по имени каждого из своих солдат, а их количество достигало 30 тысяч человек. Хорошо известно, что среди еврейских раввинов всегда считались особо уважаемыми те, которые могли прочесть наизусть начиная с любого места весь Талмуд, а он представляет собой многотомную библиотеку.