Психофизиология человека Кроль В М (стр. 15 из 61)

Еще более удивительные образные следы памяти активируются при раздражении вторичных, так называемых ассоциативных областей коры головного мозга. Такого рода данные получают, например, при диагностике границ опухолей во время хирургических операций. Во время таких операций врачи поддерживают контакт с больным, который находится в сознании, под местным наркозом. Это связано как с медицинскими показаниями, так и с тем, что собственно мозговая ткань лишена болевых рецепторов. По данным В. Пенфильда, хирурга, впервые описавшего эти явления, раздражение вызывает реально воспринимаемые больным образы и эпизоды прошлого. Эффект получил название ^flash-back* — «вспышки пережитого» (В. Пенфилъд, Л. Роберте, 1964).

Вспышки пережитого всегда отличались яркостью, образностью и тем, что больные называли «эффектом присутствия». Говоря об образности «вспышек пережитого» у разных больных, Пенфильд и Роберте в книге «Речь и мозговые механизмы» приводят такие примеры: «Д. Ф. слышала оркестр в операционной, но не могла вспомнить, где она его слышала ранее. Это была песня, которую она никогда не училась ни петь, ни играть. Возможно, она забыла всю окружающую обстановку в тот момент прошлого, когда она слушала оркестр. Т. С. слышал музыку и ему казалось, что он находится в театре, где он когда-то ее слушал. А. Б. слышала рождественскую песню на своей родине в Голландии. Ей казалось, что она находится в церкви и что она так же растрогана красотой окружающего, как это было в сочельник, несколько лет тому назад» (В. Пенфильд, Л. Роберте, 1964).

Больные как бы одновременно знали, что находятся в больнице, но и воспринимали вспышки пережитого как реальные или близкие к реальным события. «Да, я слышу смех людей — моих друзей в Южной Африке», «Я реально слышала голос знакомого...», «О, знакомое воспоминание — где-то в учреждении. Я могу видеть письменные столы. Я была здесь, и какой-то человек, прислонившийся к столу, с карандашом в руке, звал меня». Эти примеры, по мнению исследователей, по своей яркости, образности и непосредственности имеют определенную аналогию с детскими воспоминаниями, а иногда и сновидениями.

Кроме того, следует отметить еще одно важное свойство вспышек пережитого, о котором шла речь при обсуждении механизмов вспоминания. Это свойство связано с эффектом вспоминания именно незначительных, с точки зрения человека, событий, событий, на которые он в свое время не обращал никакого внимания. Возможно, эти факты являются существенными доводами в пользу предположения о том, что мы помним намного больше, чем вспоминаем.

Семантическая, или вербальная, память

Семантическая память представляет собой систему запоминания, основанную на смысловых характеристиках понятий. Организация и структурирование семантической памяти, таким образом, основаны на содержательном описании понятий и слов, обозначающих эти понятия. Такая память, как мы уже видели, в определенном смысле противоположна образной памяти. Различия заключаются в том, что если образная память представляет собой память на «необработанные», «неискаженные» образы, сохраняющие топологию, т. е. соотношения своих пространственных частей, то семантическая (вербальная, или словесная) память основана на кодовом описании понятий.

Кодовое описание в принципе не сохраняет никаких топологических признаков исходного понятия, если такие признаки имели место. Например, при кодовом описании лица можно говорить о последовательных списках характеристик отдельных частей, выражаемых в терминах длины, площади, изрезанности и т. д. Такой тип запоминания, конечно, совместим с образной памятью и дополняет ее.

Однако наиболее важна семантическая память при запоминании понятий, слов и представлений, не имеющих образных аналогий. Например, трудно представить образы таких понятий, как «доброта» или «различие». Такие абстрактные понятия, конечно, имеют связи с различными образами, но эти связи, как правило, опосредованы и ассоциативны. Исключение составляют рассматриваемые далее примеры синестезий и экзотических образных ассоциаций, используемых некоторыми мнемонистами. Таким образом, семантическая память основана на структурировании значений, смыслов понятий. Причем в основе ее лежит, во-первых, запоминание кодов отдельных признаков понятий, что происходит в результате сложных процессов выделения и описания этих признаков, и, во-вторых, установление системы ассоциативных связей между отдельными признаками и целыми понятиями. В результате понятно, что семантическая память представляет намного больше вариантов запоминания, намного больше способов установления связей между понятиями, чем образная память.

На рис. 2.9 в качестве модели части семантической памяти человека приведен небольшой участок семантической сети, определяющий возможные системы связей между понятиями, определяемыми словами строки известного стихотворения Д. Хармса:

Иван Топорышкин пошел на охоту. С ним пудель пошел, перепрыгнув забор, Иван, как бревно, провалился в болото, А пудель в реке перепрыгнул топор...

Действительно, структура семантической памяти предоставляет возможность установления связей между любыми понятиями. Более того, структура памяти дает возможность приписывать каждой связи определенное значение частоты ее использования, причем частота или, как говорят, вес могут быть разными в зависимости от ситуации использования данной связи, т. е. от общего контекста. Рисунок 2.9 также иллюстрирует факт существования различного и постоянно изменяющегося количества свойств у того или иного Понятия. Свойства, описывающие некоторое понятие или, как часто говорят, атрибуты этого понятия, могут сами представлять сложные иерархически организованные структуры.

Для того чтобы более глубоко представить себе организацию семантической памяти, можно в качестве упражнения попробовать дополнить рис. 2.9, расписывая дополнительные связи, веса, понятия, их определения и атрибуты. Такая работа, так же как и рассмотрение рис. 2.9,

приводит к важному выводу: структура семантической памяти постоянно реорганизуется. Это свойство внутренне присуще памяти и следует из ее сетевой структуры. Действительно, в зависимости от ситуации список атрибутов каждого узла памяти должен меняться, кроме того, должны меняться приоритеты атрибутов. В одних условиях мы опираемся на одни свойства объектов, в других — на другие, и на этом эффекте основано разнообразие мыслительной деятельности человека.

Разработка семантических моделей памяти основана на большом количестве экспериментальных данных. В частности, на результатах, показывающих, что семантическая память в общем случае представляет собой не граф, а именно сетевую структуру. Под графом в данном случае понимается некоторая экономно построенная структура, при которой существует единственный путь связи между любыми двумя точками. Рисунок 2.10, а представляет собой пример графа, рис. 2.10, б — пример участка сети. Из этих примеров ясно, что в сложной сети могут быть выделены более простые участки, представляющие собой графы.

Основная разница между графовой и сетевой структурой связана с принципом когнитивной экономичности или неизбыточности структуры связей между понятиями. В рамках семантической модели от

одного понятия к другому можно пройти при помощи многих путей. Модель графа связей требует одного пути, высокой степени экономичности и иерархии. Под термином «когнитивная экономичность» подразумевается, таким образом, экономичность связей между следами знаний (cognio — знание, понятие).

Экспериментальная проверка правильности той или иной модели основана на измерении времени принятия решения при определении сходства различных понятий. Например, при определении, относятся ли к одной категории такие пары слов, как «болиголов» и «маргаритка», потребовалось больше времени, чем при определении сходства слов «болиголов» и «попугай». Таким образом, данный эксперимент показывал, что, для того чтобы пройти путь от названия одного цветка до названия другого, требуется проделать более длинный путь, чем при определении связи между названием цветка и животного. В модели графовой структуры памяти можно было бы ожидать обратного. Строгая упорядоченность понятий и экономичность связей этой модели требует короткого пути для перехода от названия одного растения к названию другого. Для этого требуется сделать небольшое количество шагов вверх по графу до узла «растения». С другой стороны, переход между отдаленными узлами конкретного растения и конкретного животного должен потребовать намного более длинного пути и намного большего времени.

Выбор из многих подобных экспериментов был сделан в пользу модели неэкономной семантической сети, допускающей возможность неупорядоченной странной системы связей «всех со всеми».

Вариант сетевой модели семантической памяти хорошо согласуется с предположениями о том, что в процессе развития память формируется по принципу «ядер», когда некоторое понятие отражается структурой участка сети. Причем, как правило, отдельные понятия в процессе развития памяти и в процессе развития организма представляют со* бой частичные, далеко не полные, иногда не совсем правильные знания. В результате каждое «ядро», каждый «атом» знаний формируемся постепенно и несет в себе многие предыдущие, ранее сложившиеся связи. Именно поэтому, как показывают результаты экспериментов, время принятия решений о правильности (оценке истинности) высказываний часто не зависит от минимального количества связей между понятиями и бывает более коротким при анализе часто встречающихся выражений. Например, выражение «Акула может двигаться» является часто встречающимся, выражение «У лосося есть рот» встречается редко, т. е. связи между словами этого выражения низкочастотны. Время принятия решений при оценке правильности подобных выражений в принципе уменьшается с ростом частоты их употребления.