Родовыми признаками социализованности тогда выступали, с одной стороны, - гражданственность и преданность Родине, а с другой стороны - ненависть к ее врагам и готовность отстаивать ее суверенитет с оружием в руках. И эта солидарность по поводу единства внутренних и внешних ценностей у всех граждан страны создавала основу для осознания себя элементом единства державы. Поскольку национальный или религиозный идентитет был не безопасен в условиях этнической и конфессиональной палитры населения Советского Союза, а также в условиях военно-политического противостояния с миром.
Если этого единства нет - то не понятно, с кем субъект или индивид себя идентифицирует. Еще в античности если общество его изгоняло, он уходил и умирал, изгнание из общества означало политическую смерть. Он переставал быть гражданином, а значит, переставал быть человеком, ведь раб - говорящее орудие. Теперь, когда развели эти смыслы, он мог уйти, но становился предателем, политическим изгоем, "чужим".
Сейчас традиционные социализующие механизмы уходят, уходит семья, остаются средства массовой информации, а каковы они - мы имеем "удовольствие" наблюдать. Кроме того, объективно имеется процесс стагнирующего общества. Современные производственные и социальные процессы практически не дают сложиться обществу иначе, чем на уровне малых групп, по 15-20 человек. Потому что сейчас плотность и динамика социальных механизмов настолько высоки, что даже если объединятся 40 человек, - эмпирическое понимание уже до этого дошло - то они становятся сильными, как прежде тысяча. На Западе уже нет промышленного пролетариата, его давно разогнали, потому что "Манифест Коммунистической партии" там уже прочитали. И не случайно у них по тысяче человек на одном предприятии уже давно не работают.
Но человек не довольствуется вписанием себя в малую социальную группой. Такое дробление возможно в детстве, когда, к примеру, ходят драться "стенка" на "стенку". В 14-15 лет придя в одно ПТУ, те же подростки уже вместе. А в 18 лет они уже служат в одной армии, и у них общий враг. То есть, сами ступени гражданственности, которые создаются механизмами социализации, объективно порождают проблему самоидентификации с какой-то группой, и последняя становится все больше. А когда молодой человек попадает в армию - неважно по всеобщей воинской повинности или по контракту, - у него уже все равно объективно складывается позиция "Я - это моя страна, и я с оружием ее защищаю".
И вдруг он попадает в переделку под названием "афганский синдром", "вьетнамский синдром", "алжирский синдром". С кем ему себя идентифицировать? С тем обществом, которое толкнуло его воевать неизвестно где и за что? Тогда у него возникает вопрос не к частному оппоненту, а к системе: что это за система, которая порождает такие войны и использует меня, как пушечное мясо?
Можно ли управлять процессом социализации в авторитарных и демократических обществах? Парадоксально, но факт - в авторитарных обществах гораздо быстрее и эффективнее происходит формирование этого стержня, на которые нанизываются другие требуемые обществом характеристики. Здесь можно вспомнить Гегеля с его утверждением, что истинное государство, то есть, разумная общественная воля - это по идее человеческая свобода, то есть, воля, развившаяся и покинувшая пределы произвола. Но при неразвитой демократии все превращается в охлократию, потому что теряются критерии, человека начинают оценивать по его частным проявлениям. И авторитарные режимы как раз олицетворяют единую волю, гораздо быстрее и эффективнее подводя всех под "единый знаменатель", т.е. осуществляя тотальную социальную адаптацию. Это тем более возможно, поскольку при этом на одном направлении сосредоточиваются мощные ресурсы и системные средства, от идеологии до армии и тюрем.
Проблема национальной, или державной (в отличие от этнической) самоидентичности, а в связи с ней национального самосознания, национальной истории, национального менталитета - как интеллектуально-духовных форм и ресурсов объединения нации и обеспечения национальной безопасности, является прямой функцией и назначением государства. И надо сказать, оно в большинстве случаев так или иначе выполняет этот свой долг, этому есть множество исторических подтверждений.
Сегодня это находит свое отражение, например, в том факте, что образование в традиционных странах сейчас, как и всегда раньше, достаточно четко ориентировано закрыто-национальным образом. Это означает не закрытость от мировых достижений, а переориентацию мировых достижений в соответствии с собственными национальными целями и ценностями, что сейчас хорошо иллюстрируют Япония и Китай (См.подробнее: гл.4,& 2). К этому же вновь вернулись США и Германия. Причем знаменитые "общечеловеческие ценности", которыми так любят сопровождать свои политические и образовательные акции американцы, призывая всех к смене ценностных ориентиров, пока в самих США не стали нормой социализации. "Американец - для себя и для других - прежде всего американец. Только после того, как американец продемонстрирует свой патриотизм, он обязательно упомянет о своем национальном происхождении. Бинациональность - главная отличительная черта и основной "связующий раствор" американской нации." (35, с.5-6.)
Но тем самым они лишь еще раз подтверждают понимание того, что всякая нормальная форма социализации как минимум должно работать на воспроизводство себе подобных. И не случайно в социологических теориях все более заметное место занимает такая характеристика общества, как идентитет. Это "национальное лицо", та общность, к которой себя индивид причисляет и с которой себя идентифицирует.
Какое значение имеет та или иная идентичность индивида или сообщества, поколения и т.п.? А то, что если идентификация произведена адекватно, субъект выбирает себе адекватные цели и средства их достижения, тогда его социальная и историческая деятельность имеет шансы на успех. Если идентификация оказалась неадекватной, возможны разные исходы, от безуспешности деятельности и напрасной траты ресурса до уничтожения незадачливого субъекта. Проиллюстрируем это примером.
Одной из фундаментальных и самых распространенных идей современности является идея борьбы за выживание - индивидуума, всех социальных групп и общества, в том числе и государства. Но выживание тесно связано с превентивными действиями, назначением которых является гарантия условий выживания. Поэтому не менее значимой и фундаментальной посылкой - принципом, ориентированным на перспективу, является другая идея - идея безопасности, во всем масштабе и многообразии содержания этого понятия.
Сегодня безопасность для молодежи определенного государства - это прежде всего реальное положение и объективная информация о положении данного государства в мировом сообществе, а соответственно - та геополитическая ниша, на которую может объективно рассчитывать молодежь страны, согласно положению и мощи родного государства в расстановке мировых сил.
Поэтому правильная оценка реального положения того или иного современного сообщества на геополитической карте мира, а также состояние общественного сознания, в том числе и молодежного, - не последний фактор стабильного развития общества. А содержание информации, посредством которой оно насыщается и формируется, имеет социально-управляющую (или манипулятивную) составляющую и рассматривается как мощный социальный ресурс. Именно за это современные средства массовой информации в нашем веке получили статус "четвертой власти",
Проанализируем под этим углом зрения некоторые реалии современной жизни. Например, информацию об уровне жизни в той или иной стране, представленную через уровень дохода на душу населения. Это один из важнейших показателей, который, помимо демонстрации объективного уровня благополучия страны, имеет идеологическое значение, обеспечивающее стране и жизни в ней оценку и соответствующую степень привлекательности. Объективная - по западным источникам, а не идеологически-препарированная - картина показывает сегодня, к примеру, что США - наша "вечно-розовая мечта", оказывается, далеко не единственный ориентир на горизонте "красивой жизни", как пытаются сегодня преподнести средства массовой информации и к чему давно уже приучили наше обыденное сознание. Недомыслие это или дезинформация, с идеологической точки зрения, имеет отнюдь не безобидные следствия. И кому выгодна сейчас полуправда - вопрос риторический.
Ведь если раскрутить мировые цифры по уровню дохода на душу населения, то получается: первая десятка (в долларах США) - Швейцария - 36230, Люксембург - 35260, Япония - 28200, Швеция - 26780, Дания - 25930, Норвегия - 25800, Исландия - 23670, США - 23120, Германия - 23030, Финляндия - 22980.(Данные за 1992г. См.12) То есть, бесстрастная статистика свидетельствует, что помимо США - этого широко разрекламированного способа организации общества и государства, существует добрый десяток моделей, не уступающих ему с позиций индивидуального стандарта образа жизни. А значит, можно задуматься над тем, надо ли стремиться жить, как в США? А, может, лучше по-другому, допустим, как в Швейцарии или Дании?
Сухие цифры, но когда возникает масса проблем по поводу того, как объяснить молодым, желающим жить красиво, - почему в этих странах люди живут так хорошо и спокойно, возникает потребность в объективной информации. И оказывается, что еще не все кошки серы. Кто-то хочет создать миф или иллюзию о том, что, во-первых, лучше всех живут в Америке - на противоположном полюсе совсем недавно биполярного мира, до которого нам никогда не дотянуться, поскольку это противоположный полюс. А во-вторых, хорошо живут только там, где якобы рынок господствует и регулирует экономику, и России тоже надо скорее туда же.