На уровне сознания переживания приобретают свое значение и порождают важную характеристику психической жизни - осмысленность. Любая деятельность зависит от "означенности" чувственных образов, от сознания субъекта. Предметная деятельность субъекта "всегда опосредована процессами сознания" [88, с. 137]. Значения, представляя собой "особое внутренне отношение", преломляют ситуацию в сознании человека. Субъект различает объективное значение те или иных явлений и их значение для самого себя, таким образом, одни и те же явления способны приобретать в сознании субъекта разный личностный смысл, который и создает пристрастность человеческого сознания [там же, с. 112, 118]. По определению А. Н. Леонтьева, личностный смысл является отношением между мотивами и целями деятельности, представляет собой оценку жизненного значения для субъекта объективных обстоятельств и его действий в этих обстоятельствах [там же, с. 116].
Содержательные характеристики когнитивных процессов, как показано в исследованиях отечественных ученых, определяются их предметностью как основным свойством [31, 90]. Предметы окружающего мира или их совокупности, составляющие целостные ситуации, образуют чувственное содержание когнитивных процессов. На уровне сознания когнитивные процессы приобретают качества категориальности и осмысленности. Таким образом, когнитивные процессы детерминированы, прежде всего, предметным миром. Аналогичных позиций придерживаются и в зарубежной когнитивной психологии [150].
В то же время, одним из проблемных вопросов в рамках информационного подхода является вопрос репрезентации информации о внешнем мире в сознании человека. Это связано с тем, что внутренние репрезентации не изоморфны окружающей действительности, а имеют в качестве предпосылки предшествующий опыт человека. Именно структуры прошлого опыта определяют содержательные и процессуальные характеристики когнитивных процессов [там же, с.26].
Рассмотрим далее эмпирические исследования, которые касаются содержательных аспектов отношений психических состояний и когнитивных процессов и косвенно указывают на важность смысловых характеристик при изучении их взаимосвязи.
Одним из первых вопрос о взаимоотношениях психических состояний и когнитивных процессов в содержательном плане ставил Н. Д. Левитов. Автор затрагивал тему влияния различных психических состояний на познание одного и того же объекта, ограничиваясь при этом лишь краткими замечаниями по данному вопросу. В частности, отмечается, что под влиянием соответствующих состояний предмет восприятия или его детали могут приобретать особую значимость, кроме этого в процесс восприятия привносятся элементы из прежнего опыта. Относительно памяти и воображения автор указывает на наличие ассоциативных связей между актуальными эмоциональными состояниями и выбираемыми объектами. Таким образом, Н. Д. Левитов обращает внимание на существование некоторых механизмов, которые приводят в соответствие содержания когнитивных процессов и психических состояний [82].
На существование подобных механизмов указывал также П. П. Блонский: "...В первую очередь забываются эмоционально индифферентные события, а дольше всего помнятся неприятные... Пережитое чувство с течением времени имеет тенденцию переходить в менее дифференцированное чувство того же рода и возбуждается не только данным стимулом, но и сходным с ним" [16, с.276-277].
Влияние значимости ситуации на отношения эмоциональных состояний и процессов запоминания отмечал А. А. Смирнов. Испытуемым предлагалось через 1.5-2 часа после начала рабочего дня вспомнить события "в пути на работу". Оказалось, что особенно хорошо запоминались те события, которые препятствовали или наоборот, способствовали своевременному прибытию на рабочее место. Указанные события вызывали эмоциональную реакцию, следовательно, испытуемые гораздо лучше запоминали информацию, связанную с эмоциональными состояниями. Кроме того, даже в тех случаях, когда испытуемые вспоминали что-то не связанное с дорогой, их воспоминания относились к тем ситуациям, которые вызывали реакции недоумения, удивления и т. д. По сути, это интеллектуальные состояния, указывающие на наличие какой-либо задачи для восприятия или осмысления [148, с.476-486].
Более подробно содержательные связи между состояниями и процессами изучал Я. Рейковский. Автор выделяет продолжительные и кратковременные ситуативные эмоции, при этом последние называет эмоциональными состояниями [136, с.52]. Под содержанием эмоций он понимает отражение качественных особенностей ситуации, имеющих значение для субъекта [там же, с.39]. На основе анализа большого эмпирического материала, посвященного анализу взаимоотношений эмоциональных состояний и когнитивных процессов восприятия, внимания, памяти, воображения, мышления, Я. Рейковский приходит к двум основным выводам. Во-первых, эмоции активируют интеллектуальные процессы, содействуют их усилению, ускорению и расширению. Во-вторых, под влиянием эмоций все виды когнитивных процессов подвергаются определенным модификациям, в результате которых они приобретают избирательность и направленность. Изменения, происходящие в познавательных процессах, связаны с содержанием эмоциональных состояний, например, агрессивные эмоции способствуют агрессивным мыслям, ревность вызывает концентрацию на мельчайших признаках "измены", радостный человек направлен на счастливые воспоминания [там же, с.212].
Влияние эмоций на когнитивные процессы автор объясняет "законом генерализации". Эмоциональные состояния сравниваются с волной активации, избирательно захватывающей все познавательные структуры человека, связанные с ней по своему значению. Конкретные модификации когнитивных процессов определяются "индивидуальной структурой значений" [там же, с.213].
В рамках социальной психологии Л. Фестингер приходит к выводу, что взаимоотношение между когнитивной сферой и эмоциональными состояниями субъекта подчиняется психологическому феномену когнитивного диссонанса. Например, в состоянии сильного страха информация, соответствующая данному состоянию будет диссонантна знанию об отсутствии опасности. В этом случае психологическая регуляция проявляется в стремлении увеличить число когнитивных элементов, консонантных с реакцией страха. Таким образом, каждое психическое состояние может приводить к тенденции "расширять познание" консонантное самому себе или, другими словами, субъект имеет склонность перерабатывать информацию соответствующую актуальному психическому состоянию. Тем самым, автор отмечает регулирующую функцию психических состояний по отношению к когнитивным процессам, подтверждая выводы, полученные Я.Рейковским [162, с.272-273].
Обзор современных эмпирических исследований взаимоотношений эмоциональных состояний и когнитивных процессов, в контексте эмоциональной регуляции последних, проведен Д. В. Люсиным [93]. Автор рассматривает влияние эмоций на процессы восприятия, внимания, памяти. Объектами когнитивных процессов выступали "эмоционально окрашенные", "эмоциональные по содержанию" стимулы. Таким образом, сами стимулы, используемые в эмпирических исследованиях, обладали определенными качественными характеристиками.
Все экспериментальные исследования, охваченные в обзоре, используют следующие две схемы: индицирование эмоционального состояния — предъявление соответствующих эмоционально окрашенных стимулов — измерение времени реакции на данную информацию по сравнению с нейтральной. Либо вторая схема: эмоциональное состояние — эмоциональная окрашенность стимула — соответствующая продуктивность когнитивных процессов при данной окраске. В последнем случае изучалась взаимосвязь между эмоциональным содержанием стимула и состоянием испытуемого или соответствие значения состояния эмоциональному значению стимула. Основной вывод автора заключается в том, что человек, прежде всего, перерабатывает, информацию, значение которой соответствует актуальному эмоциональному состоянию. Адаптивный смысл данного механизма состоит в том, что человеку становятся доступны примеры его поведения в аналогичных ситуациях в прошлом. Влияние эмоциональных состояний на процессы памяти автор объясняет при помощи сетевой модели [183]. Эмоциям соответствует определенный узел, который связан другими узлами, включая семантические значения, воспоминания, поведенческие проявления и т.д. При активации соответствующей эмоции, активизируется связанная с ней часть сети, в результате эффективнее и быстрее перерабатывается информация, которая идентична состоянию человека по эмоциональной окраске. В свою очередь происходит дальнейшая активизация данного узла. Альтернативным объяснением может служить нейропсихологическая модель, согласно которой основным эмоциональным состояниям соответствуют особые модусы мозговой активности, функционирование которых активизирует соответствующие им информационные процессы [цит. по 93, с.342].
Еще одним объяснением, на наш взгляд, может являться модель перцептивной схемы, предложенная У. Найссером. Схема является планом сбора информации об объектах окружающего мира, модифицируется опытом и является специфичной в отношении того, что воспринимается [103, с.74]. По мнению автора, состояния представляют собой "предвосхищения": "Гнев - это внутренний аспект предвосхищенной агрессии" [там же, с.200]. Согласно концепции У. Найссера, состояние человека вызывает одну из схем в соответствии со своим знаком, тем самым устанавливается взаимосвязь между настроением и объектом восприятия. Таким образом, состояния "управляют" схемами, сами же схемы направляют восприятие и другие когнитивные процессы [там же, с.64].