Взаимосвязь ценностной ориентации с образом врага (стр. 10 из 14)
Есть основания считать, что лица контрольной группы более критично относятся к себе, чем лица экспериментальной группы, для них важными
Таблица 6
Соотнесение образов с усреднёнными групповыми предпочтениями цветов
| Цвет | 2 | 1 | 5 | 4 |
| Эксп. группа | Я-настоящее (23%)*Друг(21%)Дворник(14%)Я-будущее(11%)Мать(11%)**Я-прошлое(9%)Враг(7%)Начальник(5%) | Враг(25%)**Я-прошлое(19%)Я-будущее(19%)Я-настоящее(13%)Мать(12%)Начальник(6%)Друг(6%)* | Мать(28%)**Друг(17%) Я-прошлое(15%)Дворник(10%)Я-настоящее(10%)*Я-будущее(10%)*Начальник(10%) | Дворник(22%)Мать(16%)(*)Я-будущее(16%)Друг(10%)Начальник(10%)(*)Я-прошлое(10%)Я-настоящее(10%)Враг(6%)* |
| Цвет | 3 | 4 | 2 | 6 |
| Контр.группа | Мать(34%)Я-будущее(13%)Дворник(13%)Друг(13%)Я-прошлое(13%)Я-настоящее(7%)Начальник(5%) | Друг(25%)Мать(21%)Дворник(19%)*Я-настоящее(13%)Я-прошлое(9%)Я-будущее(9%)Начальник(4%) | Я-настоящее(28%)Я-будущее(26%)Я-прошлое(18%)Друг(18%)Начальник(6%)Мать(4%) | Дворник(27%)Начальник(27%)Враг(27)Я-будущее(19%) |
| Цвет | 3 | 0 | 6 | 7 |
| Эксп. группа | Начальник(33%)*Я-будущее(21%)Друг(17%)Я-прошлое(13%)Я-настоящее(8%)Дворник(4%)Мать(4%)* | Дворник(42%)Я-настоящее(17%)(*)Мать(17%)(*)Я-прошлое(8%)Начальник(8%)*Враг(8%)* | Начальник(17%)Я-прошлое(17%)Враг(17%) Мать(17%)Я-будущее(16%)Дворник(16%) | Враг(48%)Начальник(17%)Я-прошлое(14%)Друг(9%)Я-настоящее(4%)Я-будущее(4%)Мать(4%) |
| Цвет | 5 | 0 | 1 | 7 |
| Контр.группа | Мать(31%)Я-будущее(17%)Друг(17%)Я-прошлое(13%)Дворник(9%)Я-настоящее(9%)Начальник(4%) | Дворник(37%)Начальник(29%)Враг(29%)Я-будущее(5%) | Я-настоящее(28%)*Я-прошлое(23%)Начальник(23%)Я-будущее(14%)Друг(13%)Мать(4%) | Враг(52%)Я-прошлое(16%)Начальник(12%)Я-будущее(8%)Дворник(4%)Я-настоящее(4%)Друг(4%) |
Примечание: 1) знак * означает различие между частотами встречаемости выбора цвета, сопоставимого по значимости, для одного и того же образа у лиц контрольной и экспериментальной групп, оценённое с помощью критерия φ*: * - p≤0,05; ** - p≤0,01; (*) - p≤0,1.
являются близкие люди. У лиц экспериментальной группы отмечается фиксация на пережитом боевом опыте: они не только в идентифицируют себя с образом врага, но и придают образу врага большее значение (практически такое же как к самим себе).
По результатам методики Е.Б. Фанталовой (табл.7) были полученные средние показатели по частоте выбора ценностей на основе большей доступности (показатель «Д»), большей значимости (показатель «Ц») и средние значения разности между показателями «Ц» и «Д» (показатель d). На основе показателя d высчитывалась относительный вклад в максимально возможную разность (составляет 22) частот выбора ценности по разным основаниям. Относительный вклад выражался в относительных величинах (%). Кроме того, оценивался вклад каждого показателя («Ц» и «Д») в максимально возможный (11) и сравнивался между группами.
Также высчитывался коэффициент корреляции rs Спирмена для поиска взаимосвязи между структурами ценностей по показателям «Д» (rs=0,143357) и «Ц» ( rs=0,846154) у разных групп испытуемых. Выяснилось, что структура ценностей по показателю «Ц» схожа на уровне р≤0,01 у разных групп испытуемых, а по показателям «Д» она различается.
У лиц контрольной группы по сравнению с испытуемыми экспериментальной группы более значимы расхождения между доступностью и значимостью ценности «любовь» и наблюдается тенденция расхождения по ценности «материально-обеспеченная жизнь» (в сторону фрустрированности), а ценности «познание» - в сторону пресыщения, ослабления снижения мотивационных побуждений. У лиц экспериментальной группы отмечается тенденция расхождения между значимость и доступностью ценности «наличие хороших и верных друзей» в сторону фрустрированности.
Помимо этого, для лиц экспериментальной группы более ценна и более доступна «материально-обеспеченная жизнь», чем для лиц контрольной группы. Для этих же испытуемых более доступны ценности «любовь» и «счастливая семейная жизнь» и менее доступна ценность «познание», чем лицам контрольной группы.
Таблица 7
Сопоставление предпочтения ценностей у лиц экспериментальной и контрольной групп
| Ценность | Экспериментальная группа | Контрольная группа | ||||||
| пок-ль «Д», у.е. | пок-ль «Ц», у.е. | d, у.е. | отн.вклад в макс. откл.,% | пок-ль «Д», у.е. | пок-ль «Ц», у.е. | d, у.е. | отн.вклад в макс. откл.,% | |
| 1 (акт.жизнь) | 5,91 | 4,59 | -0,01 | 6 | 5,82 | 4,41 | -1,41 | 6 |
| 2 (здоровье) | 5,05 | 7,77 | 2,73 | 12 | 5 | 7 | 2 | 9 |
| 3 (работа) | 6,32 | 5,5 | -0,82 | 4 | 5,14 | 5,36 | 0,23 | 1 |
| 4 (красота) | 4,45 | 1,41 | -3,05 | 14 | 6,09 | 2,05 | -4,05 | 17 |
| 5 (любовь) | 6,05(#) | 7,05 | 1 | 4 | 5,23 | 7,95 | 2,73 | 12* |
| 6 (обеспеченность) | 3,68## | 7,64(#) | 3,94 | 18 | 2,95 | 6 | 3,05 | 23(*) |
| 7 (друзья) | 5,59 | 6,95 | 1,36 | 7 | 6,41 | 7 | 0,59 | 2(*) |
| 8 (уверенность) | 7,14 | 5,86 | -1,27 | 6 | 5,64 | 6,55 | 0,91 | 4 |
| 9 (познание) | 4,9(#) | 3,95 | -0,95 | 4 | 7,05 | 4,64 | -2,41 | 11* |
| 10 (свобода) | 5,68 | 4,73 | -0,95 | 4 | 5,91 | 4,64 | -1,27 | 6 |
| 11 (семья) | 7,05(#) | 9 | 1,95 | 9 | 5,27 | 7,91 | 2,64 | 11 |
| 12 (творчество) | 3,86 | 1,36 | -2,5 | 12 | 4,82 | 2,64 | -2,18 | 10 |
Примечание: 1) знак * означает различие между степенью относительного вклада разности показателей «Д» и «Ц», оценённое с помощью критерия φ*: * - p≤0,05 (*) - p≤0,1.
2) знак # означает различие степени вклада показателя ценности в максимально возможное её значение у лиц разных групп, оценённое с помощью критерия φ*: (#) -p≤0,1б, ## - р≤0,01
На основе таблицы 8 можно составить график (рис.1), где отображены средние значения по степени значимости каждой ценности у лиц экспериментальной и контрольных групп. Как видно из графика, структура ценностей в обеих группах схожа.
рис.1
Для лиц экспериментальной группы более значима ценность «материально обеспеченная жизнь», чем для лиц контрольной группы. Скорее всего, это связано с низкой заработной платой рядовых сотрудников силовых ведомств.
Если учитывать результаты ЦТО, можно сделать вывод, что в силу снижения активности лица экспериментальной группы, по-видимому, ослабляют к себе требования в сфере деятельности, направленной на материальное обеспечение существования. Помимо этого они ищут понимания, которое не находят в семье и с любимым человеком, то есть не расценивают семью как пространство, благоприятное для «выплеска» эмоций. Таким пространством они скорее считают круг близких друзей.
Заключение
Проведённое исследование не является достаточным для того, чтобы сделать какие-то серьёзные выводы. Но оно даёт основание полагать, что действительно существует специфика образной сферы у людей, переживших военный стресс, не смотря на то, что понятия врага или самого себя при первом рассмотрении кажутся слишком обобщенными. Образная сфера обладает своей неосознанной динамикой, и именно эмоциональный компонент образной сферы даёт наиболее богатый материал для изучения дифференциации образов в сознании человека. Возможно, основные различия в представлениях следует искать не на «поверхности», в готовых актуализированных в сознаниях моделях.
Если ставить вопрос, таким образом, вправе будет утверждать, что для распознания ценностной ориентации личности необходим анализ образной сферы человека с учётом его логических и эмоциональных сторон.
Итак, подводя итоги, хотелось бы сделать основные выводы:
1) вне зависимости от наличия или отсутствия боевого опыта у людей существуют общие представления о враге, как человеке менее социально привлекательном, уважаемом, более замкнутом и непокорном, чем представления о себе;
2) для людей, переживших боевой стресс, представления о враге более дифференцированы, в некоторой степени эти люди идентифицируют себя с врагом и даже приписывают ему качества большей работоспособности и упорности, чем себе. Вероятно, это связано с более выраженным по сравнению с лицами контрольной группы (и, предположительно, врагами) утомлением и стремлением к отдыху, расслаблению, пассивности (смотри данные ЦТО);
3) для людей, переживших военный стресс, более значимы тесные эмоциональные контакты с людьми. Возможно, пережитый страх смерти, ситуации насилия обостряют эмпатические способности человека, придают отношениям к себе и окружающим большую внимательность, осторожность. В конфликтах эти люди, по-видимому, стараются избегать прямых агрессивных проявлений;
4) образ врага для ветеранов боевых действий более значим, чем для людей, не имевших боевого опыта, и занимает отдельное место в мировоззрении. Ветераны боевых действий более охотно вступают в конфликт, так как для них не только привычнее конфликтная ситуация, но и более понятен человек, с которым они конфликтуют;
5) в силу астенического состояния лица, пережившие военный стресс, придают меньшее значение активной социальной жизни и достижению успеха, чем люди, не имевшие боевого опыта. Они не считают свою семью пространством для открытого выражения эмоций. Для них более значимы тесные эмоциональные взаимоотношения с кругом близких друзей, но вследствие затруднения контакта с близкими друзьями люди, пережившие военный стресс чувствуют себя непонятыми;
6) люди, пережившие военный стресс, отличаются более внимательным отношением к эмоциональной сфере взаимоотношения людей. Поэтому они скорее живут «сегодняшним днём», не ожидая в будущем от себя активных действий, требующих усилий. Мировоззрение обретает аффективную окраску: мир воспринимается как пространство переживаний, а не как пространство действий.