Пиктографическое письмо постепенно эволюционировало в направлении все большей и большей редукции. От полного изображения предмета и ситуации люди переходили к схематическому изображению лишь некоторых деталей изображаемого объекта. В отличие от пиктографического, идеографическое письмо уже не воспроизводит целостную ситуацию. Хотя каждый элемент записи — иероглиф — картинно воспроизводит некоторые характерные черты изображаемого предмета, тем не менее это уже не обычный рисунок, а изображение обобщенных представлений и понятий в той их связи, которая воспроизводит объективную связь изображаемых предметов и явлений.
По мере развития идеографического письма изобразительные моменты в иероглифах постепенно выветривались и, наконец, стерлись до полной неузнаваемости. И только специальный анализ дает возможность восстановить исконную связь письменного знака с определенным образом действительности. Идеографическое письмо представляет собой систему знаков и правил их использования с целью сообщения любой мысли, т. е. возникло письмо в полном смысле этого слова. При помощи иероглифов оказалось возможным фиксировать сравнительно сложные тексты. Будучи следствием абстрагирующей работы человеческого мышления, иероглифическое письмо является материально фиксированным показателем, дающим возможность судить об уровне развития мышления. Если в ранней идеограмме отдельные графические компоненты заключали в себе моменты символики, давая возможность при их восприятии узнавать связь с какими-либо явлениями, то впоследствии иероглифы превращаются в своего рода тощую схему, лишенную полноты изобразительности. В этой схеме сохраняются лишь отдельные элементы фиксируемого предмета, как, например, кружочек означает солнце, серп — луну и т. д. Моменты внешней изобразительности постепенно выпадают из иероглифа, и вместе с этим выпадением из него образности существенно изменяется его функция. Так, большая часть иероглифических письмен египтян носит, с одной стороны, символический характер, так как они еще сохраняют в себе непосредственные изображения действительных предметов, которые являются представителями не самих себя, а чего-то иного, и с другой — они уже заключают в себе фонетический элемент, так как обозначают отдельные звуки посредством начертания предмета, наименование которого содержит в себе звук. Из непосредственного образа предмета иероглиф превращается в средство его обозначения. Теперь уже из непосредственного восприятия иероглифа невозможно узнать, к какому предмету или классу предметов он относится. Потеряв свое внешнее сходство с предметом, иероглиф восполнил эту потерю обогащением своего внутреннего содержания. Он стал средством фиксации обобщенного содержания мысли, орудием формирования и закрепления отвлеченного понятия.
Будучи продуктом анализа, вычленения, абстрагирования и обобщения отдельных элементов рисунка, иероглифы в своей совокупности обеспечили практически бесконечную возможность их комбинаций для выражения различных мыслей в контексте письменной речи. И в этом отношении иероглифическое письмо значительно превосходит по своим коммуникативным возможностям рисуночное письмо. Преимущества иероглифического письма перед рисуночным заключаются также и в том, что иероглифика ориентирована не только во времени, но и в пространстве, обеспечивая широкие возможности общения людей не только в рамках данной группы, племени, рода и т. п., но и между племенами, родами и нациями. Начертанные на папирусах и прочем материале письмена начинают путешествовать «по свету», переходя из рук в руки, из города в город, из страны в страну, а во времени — из века в век, неся на своей поверхности идеальные плоды человеческого опыта. Письменность во много раз ускорила обмен опытом, явившись одним из мощных источников прогресса общества. На уровне иероглифического письма язык претерпел существенное изменение в своем развитии, хотя он еще не получил достаточно полного грамматического оформления.
Именно для такого языка иероглифика служила наиболее адекватной формой фиксации. Количество знаков в иероглифическом письме велико, в нем фиксируется почти весь арсенал существовавших в то время слов.
Образование новых слов осуществлялось средствами словосложения, а в письме — путем сочетания иероглифов (например, в китайском языке «вверх» + «вниз» + «машина» = «лифт»). Возникновение иероглифики, обусловившей фиксацию мыслей в виде текстов, явилось своего рода гранью, разделившей историю человеческого общества на дописьменную и письменную.
Иероглифическое письмо, явившись одной из важных в истории развития письменности стадий, было впоследствии заменено у большинства народов сначала слоговым, а затем звуковым письмом, представляющим собой систему знаков в виде букв. При этом иероглифическая письменность, сохранившаяся у некоторых народов, например у китайцев, существенным образом видоизменилась, символизировалась и, что самое главное, коренным образом переосмыслилась, став средством реализации высокого уровня развития современного отвлеченного мышления.
На следующей стадии развития письменности появляется буква; она является средством фиксации уже не целого слова, а лишь отдельной единицы звуковой материи языка — фонемы. Взятая сама по себе, буква лишена значения, она представляет собой некоторую геометрическую фигуру, содержание которой исчерпывается ее материалом. Но в системе языковой действительности буква получает определенный смысл, который заключается в ее функции фиксировать звук и тем самым служить средством зрительного различения границ слова и орудием образования написанного слова. Письменный знак, представляющий собой видимый эквивалент звука, не нуждается ни в каком другом содержании, кроме условного. Каждая буква алфавита имеет свою долгую историю, ее происхождение из иероглифа вскрывается историческим анализом.
Буквенное письмо, а также современное, существенно видоизменившееся иероглифическое письмо, представляют собой наиболее высокую ступень абстракции. Буквенное письмо является результатом сознательно осуществляемого человеком вычленения и материальной фиксации. Далее не делимых единиц языка — отдельных звуков, результатом осознания того, что буквенным знаком можно фиксировать и передать любой звук речи, а сочетанием их знаков фиксировать любое слово языка, включая всю систему его грамматических форм. Начало изобретению алфавита положили финикийцы, а древние греки завершили полное оформление алфавита, легшего в основу письменности всех языков индоевропейской системы, а отчасти и языков других народов.
Появление алфавита, с точки зрения развития мышления, означало, что у человека возникло отчетливое представление о том, что слово состоит из отдельных элементов. При этом само количество изобретенных букв свидетельствовало об осознании звуковой дифференциации слова.
Звуковая система письма возникла на стадии вполне развитого звукового языка и отвлеченного мышления. Если рисуночное и раннее иероглифическое письмо развивалось параллельно с языком, не отражая в себе его грамматической структуры, то звуковое письмо создавалось на базе языка, являясь его адекватной материальной оболочкой. Будучи дополнительным средством, значительно обогатившим коммуникативные функции языка, звуковое письмо более тесно, чем рисунок и ранний иероглиф, связано с отвлеченным мышлением, выступая в качестве его вторичной материальной оболочки. Через язык звуковое письмо стало материальной действительностью мысли.
При рассмотрении истории формирования языка мы постоянно подчеркивали теснейшую связь между языком и мышлением, связь между формированием языка и мышления. В заключение необходимо коротко и обобщенно подчеркнуть основные положения относительно роли языка в формировании мышления.
Если рассматривать письменность в аспекте онтогенеза, то будет справедливо отметить, что обучение детей письму – это в первую очередь дальнейшее комплексное развитие головного мозга. С одной стороны идет воздействие через активизацию мелкой моторики ( в этом аспекте набор текста на клавиатуре не имеет такого эффекта), с другой через индивидуализацию письма – почерк, который можно считать «отпечатком сознания» и обучение переводу устной речи в письменную.
Умение читать и писать – это когнитивные инструменты, которые после приобретения меняют то, как мозг обрабатывает информацию. Когда психологи используют технологию нейровизуализации – например, магнитно-резонансную томографию – для сравнения работы мозга грамотных и неграмотных людей при выполнении некого задания, они находят множество различий. Исследователи пришли к выводу, что обработка информации в двух полушариях различается у тех, кто умеет и не умеет читать. Ключевой участок мозолистого тела (corpuscallosum) оказался толще у грамотных, причем затылочная доля обрабатывала информацию медленнее у тех, кто научился читать уже взрослым, чем у тех, кто научился этому ещё в детстве. Психологи давали грамотным и неграмотным комплекс когнитивных тестов, одновременно изучая их электроэнцефалограммы. Они пришли к выводу, что приобретение навыков письма и чтения изменило всю организацию когнитивной деятельности мозга не только в вопросах, связанных с языком, но и в том, что касается зрительного восприятия, логического мышления, работы памяти и формального эксплуатационного мышления[3].