Отсутствие духовной основы, смыслообразующего стержня, скрепляющего индивидуальное бытие с социальным окружением, порождает нарастающий вал суицида, немотивированной жестокости, высокой смертности от неестественных причин среди молодых людей. Сложившийся комплекс молодёжных проблем настолько противоречив, глубок и серьёзен, что если не принять в краткосрочной перспективе адекватных энергичных мер по нейтрализации и преодолению негативных явлений, «то возникнет реальная угроза национальной безопасности России». Многие исследователи отмечают, что молодёжь, в основном, аполитична и социально безответственна, не достаточно прочны гражданские и патриотические чувства молодёжи. Однако эти качества возникли в молодых людях не вдруг, а сформировались в ходе социализации.
Предложения о необходимости системы мер по укреплению института семьи, повышению эффективности образования, усилению гражданского и патриотического воспитания стали, во многом, общим местом в научной и публицистической литературе. Пути преодоления кризисных явлений следует искать внутри самой организации демократической системы общественно-политической жизни. Причиной затяжного характера духовного кризиса и дисфункции современной демократии, на наш взгляд, является порочная практика возведения в абсолют идеи рыночных отношений и исчерпанный ресурс использования манипулятивных технологий в социально-политической сфере.
Государственная молодёжная политика, предусматривающая в качестве главного принципа взаимодействия с молодёжью рыночные отношения, не снимает острых противоречий, а выступает конфликтогенным фактором в межпоколенных отношениях. Конкуренция, которая лежит в основе рыночных отношений, внедряемая во все сферы жизни общества и личности, а не только в экономическую, не способствует конструктивному сотрудничеству и партнёрству старшего и младшего поколений в передаче культурных образцов. Идеология «рыночных отношений», которые применяются не в экономической сфере, а в сфере социальной, в системе взаимодействия поколений, не может быть оправдана. «Успешность» и «конкурентоспособность» никогда не определяли и не смогут определять богатство личности и её многогранность[14].
Данные исследования позволяют сделать вывод о том, что все социальные институты современного российского общества продолжают находиться в состоянии социального кризиса. На протяжении последних 10 лет характер социальной безопасности молодых людей практически сохраняет свое состояние. В некоторых областях жизни общества произошла положительная динамика, что отразилось во мнениях старшеклассников, однако острота проблем продолжает волновать старшеклассников.
Сознание учителя, позиция учителя созидается и укрепляется обществом, его профессиональным образованием и теми профессиональными требованиями, которые к нему предъявляют. Утверждение здоровья как педагогической основополагающей категории возможно только в том случае, если и родители, и политики, и общественность, и государственные деятели, и СМИ, и академическая наука, все без исключения станут ждать от школы того, к чему она и предназначена по смыслу, по сути: помощи ребенку в развитии всех его природных потенциалов и помощи в освоении того культурного опыта, который позволяет быть здоровым, успешным и счастливым человеком. Решение этой задачи возможно только в условиях психологически безопасной образовательной среды.
школьник социальный безопасность тревожность учение
Тревожность — переживание эмоционального дискомфорта, связанное с ожиданием неблагополучия, с предчувствием грозящей опасности. Различают тревожность как эмоциональное состояние и как устойчивое свойство, черту личности или темперамента[15]. В отечественной психологической литературе это различение зафиксировано соответственно в понятиях «тревога» и «тревожность». Последний термин, кроме того, используется и для обозначения явления в целом.
В отечественной психологии исследования по данной проблеме достаточно редки и носят разрозненный и фрагментарный характер. В значительной степени это связано, по-видимому, с хорошо известными всем социальными причинами — условиями, не поощрявшими анализа явлений, отражающих восприятие человеком окружающей его действительности как угрожающей и нестабильной. В последнее десятилетие интерес российских психологов к изучению тревожности существенно усилился в связи с резкими изменениями в жизни общества, порождающими неопределенность и непредсказуемость будущего и, как следствие, переживания эмоциональной напряженности, тревогу и тревожность. Вместе с тем необходимо отметить, что и в настоящее время в нашей стране тревожность исследуется преимущественно в узких рамках конкретных, прикладных проблем (школьная, экзаменационная, соревновательная тревожность, тревожность операторов, летчиков-испытателей, спортсменов, при психотерапии и др.)[16].
Подобное положение в изучении проблемы тревожности во многом обусловлено и логикой развития отечественной психологической науки, в которой изучение эмоций, эмоциональных состояний, доминирующих эмоциональных переживаний индивида проводилось преимущественно на психофизиологическом уровне, а область устойчивых образований эмоциональной сферы оставалась, по сути, не исследованной.
Изучение тревожности на разных этапах детства важно как для раскрытия сути данного явления, так и для понимания возрастных закономерностей развития эмоциональной сферы человека, становления эмоционально-личностных образований. Именно тревожность, как отмечают многие исследователи и практические психологи, лежит в основе целого ряда психологических трудностей детства, в том числе многих нарушений развития, служащих поводом для обращений в психологическую службу образования. Тревожность рассматривается как показатель «преневротического состояния», ее роль чрезвычайно высока и в нарушениях поведения, таких, например, как делинквентность и аддиктивное поведение подростков. Значение профилактики тревожности, ее преодоления важно при подготовке детей и взрослых к трудным ситуациям (экзамены, соревнования и др.), при овладении новой деятельностью.
Значительная часть исследований посвящена установлению коррелятивных зависимостей между тревожностью и личностными, интеллектуальными особенностями, некоторыми особенностями восприятия (в частности, восприятия временных интервалов) (Забродин Ю. М. и др., Мусина И. А.), а также полом, национальностью и расой детей, параметрами социальной, школьной среды и т. д. Так, например, обнаружена прямая связь между тревожностью и крайними значениями когнитивного стиля «импульсивность — рефлексивность», а также полезависимостью (Шкуратова И. П., Развитие личности ребенка). В основном же данные корреляций нередко носят достаточно противоречивый характер и обнаруживают связь с культурными и социальными условиями, что служит для исследователей дополнительным аргументом в пользу представлений о преимущественно личностной, социальной природе тревожности[17].
Сложность анализа этих данных усугубляется различиями в понимании тревожности и у разных авторов, а также тем, что, как точно отмечает К. Изард, авторское понимание и определение тревожности зачастую подменяется перечислением методов ее диагностики.
Большое внимание в литературе уделяется также конкретным, частным видам тревожности у детей: школьной тревожности (Дусавицкий А. К., Нежнова Т. А., Филиппова Е. В., Новикова Е. В., Phillips B. N., Sarason S. B., и др.), тревожности ожиданий в социальном общении (Кисловская В. Р. Гордецова Н. М. и др.). В последнее время к этому присоединились исследования так называемой «компьютерной» тревожности (Доронина О. В.).
Одним из существенных вопросов, важных для понимания причин тревожности, является проблема локализации ее источника. В настоящее время, выделяются в основном два типа источников устойчивой тревожности, длительная внешняя стрессовая ситуация, возникшая в результате частого переживания состояний тревоги (Ю. Л. Ханин, Ч. Д. Спилбергер и др.), с одной стороны, и внутренние — психологические и/или психофизиологические — с другой. Вопрос о том, возникают ли под влиянием этих разных источников различные типы тревожности, или это одно и то же явление, анализ причин которого проведен на разном уровне или разведен во времени, достаточно сложен и до настоящего времени не имеет однозначного решения[18].
Продуктивным является подход, объединяющий внешний источник стресса и его субъективную оценку. В ряде исследований тревога, «субъективное состояние страха-тревоги». При этом конфликт понимается в основном как противоречие между оценкой индивидом определенной ситуации как угрожающей (вне зависимости от ее объективных характеристик) и отсутствием необходимых средств для ее избегания или преодоления. Это представление находится в общем ряду теорий психологического стресса и тревоги как его компонента, связывающего их возникновение с когнитивной оценкой угрозы. Последняя предполагает, что процесс подобной оценки состоит из нескольких этапов: 1) непосредственной оценки ситуации как угрожающей; 2) поиск и отбор средств преодоления угрозы; 3) когнитивная переоценка ситуации и изменение отношения к ней. Тревожность возникает тогда, когда оценка внешней угрозы соединяется с представлениями о невозможности найти подходящие средства для ее преодоления, а ее профилактика и коррекция понимаются как обучение «переоценке ситуации».