Главным же подтверждением этого положения являются различия в мозговой организации речевых процессов у детей и взрослых.
Тот факт, что у детей значительно чаще, чем у взрослых, нарушения речи возникают при правополушарных поражениях, многократно отмечался в литературе. По данным М. Московича (1977) частота правополушарных афазий в возрасте до 5 лет достигает 35%. Правда, при анализе большого клинического материала столь высокая частота речевых расстройств при поражениях правого полушария у детей не получила подтверждения. В исследовании М. Кинсборна и М. Хискока (1977), в котором были проанализированы истории болезни всех детей, находившихся в госпитале в Торонто, частота правополушарных афазий в возрасте до 5 лет составила 13%, что, однако, также значительно превосходит соответствующие показатели у взрослых, у которых эта частота, согласно данным большого числа исследователей, не превышает 3%.
Различие в проявлении речевых расстройств у детей и взрослых послужили основой для формирования широко распространённого представления о том, что в незрелом мозге одно полушарие обладает способностью приобретать функции, которые природа запланировала для другого полушария.
Это представление получило отражение в концепции эквипотенциальности, или прогрессивной латерализации функций, в наиболее полном виде сформулированной Э. Леннебергом (1967). Согласно этой концепции, на начальных этапах онтогенеза оба полушария в равной мере участвуют в осуществлении речевых функций. В дальнейшем по мере созревания головного мозга, а также под влиянием обучения и окружающей среды, языковые функции и речевые процессы постепенно сосредотачиваются в левом (доминантном) полушарии.
По данным М. Газзаниги (1970), на ранних этапах развития оба полушария в одинаковой мере участвуют в речевых процессах, обеспечивая билатеральное представительство языковых и речевых функций. Латерализация речевых процессов связана, по его мнению, с созреванием мозолистого тела, благодаря которому левое полушарие приобретает способность тормозить активность правого полушария. Следствием этого является торможение языковых и речевых способностей правого полушария, подавление механизма формирования двойной энграммы и установление левополушарной доминантности по речи.
Таким образом, несмотря на различие теоретических концепций, касающихся онтогенеза доминантности полушарий по речи, большинство из них основано на представлении о том, что в детском возрасте правое полушарие играет значительно большую роль в речевых процессах, чем у взрослых.
Это объясняется тем, что удельный вес правополушарных и левополушарных компонентов речевой деятельности является неодинаковым на разных ступенях онтогенеза и, что в детском возрасте правополушарные компоненты играют более важную роль, занимают больше места в общей структуре речи, чем у взрослых.
Изменение психологической структуры речевых функций в процессе развития неоднократно отмечалось в отечественной литературе. Указывалось, что понимание ребёнком речевого высказывания вначале обусловливается непосредственной предметной ситуацией и лишь позднее начинает опираться на языковые средства (Розенгард – Пупко, 1948; и др.).
О неодинаковой структуре речи у детей и взрослых неоднократно писал А.Р. Лурия. В 1946 г. он отмечал, что, активно употребляя грамматическую речь и обозначая словами соответствующие предметы и действия, ребёнок не может сделать слово и словесные отношения предметом своего сознания: «Слово может употребляться, но не замечаться ребёнком и часто представляет как бы стекло, через которое ребёнок смотрит на окружающий мир, не делая само слово предметом сознания и не подозревая о том, что оно имеет свою собственную жизнь, свои собственные особенности строения» (Лурия, 1946, с.61).
Осознанные представления о речи и её элементах формируются чрезвычайно медленно. Согласно литературным данным, они проходят сложный путь развития на протяжении всего дошкольного детства, а в большинстве случаев так и не образуются вплоть до школьного периода (т.е. до 7 лет) (Карпова, 1978).
Овладение языком может, по-видимому, считаться законченным только тогда, когда речевая деятельность начинает носить сознательный характер и становится доступной для произвольной регуляции.
Поскольку недостаточная осознанность и произвольность как раз и являются наиболее характерными особенностями детской речи, то естественно предположить, что она в большей степени опирается на структуры правого, чем левого полушария.
Ведь по данным результатов нейропсихологических исследований, только этот сознательный и произвольный уровень организации речевой деятельности, а не сам факт её осуществления, обеспечивается структурами доминантного по речи (обычно левого) полушария мозга. В отличие от этого, те формы речевой деятельности, которые не организованы в систему логических кодов и не столь доступны для сознательной, произвольной регуляции, протекают при ведущем участии не левого, а правого полушария (Лурия, Симерницкая, 1975).
С овладением языком генетически связан переход к опосредованным речью формам поведения и произвольный уровень организации всех связанных с речью высших форм психической деятельности – категориального восприятия, активной речевой памяти, логического мышления и др. Ведь как показывают исследования большого числа авторов, и прежде всего Л.С. Выготского, речь составляет основу для построения всех высших форм произвольной сознательной деятельности и обеспечивает протекание психических процессов на высшем произвольном, осознанном уровне, то есть все основания связывать с доминантным по речи левым (у правшей) полушарием не только сам факт осуществления речевой деятельности, но и тот уровень организации психических процессов, который генетически связан с овладением языком и переходом к опосредованным речью формам поведения.
Все вышеприведённые данные свидетельствуют о том, что, как уже говорилось, процессы межполушарного взаимодействия в детском возрасте имею по сравнению со взрослыми и другую направленность (не слева направо, а справа налево) и другой знак (не снижения, а увеличения).
Это позволяет высказать гипотезу о том, что у детей 6 – 7 лет функции, обусловленные работой преимущественно левого полушария, развиваются более интенсивно, чем функции, обусловленные работой преимущественно правого полушария.
Это объясняется не только особенностями развития высших психических функций, но и психологическими особенностями данного возраста и социальной ситуацией, в которой находятся дети.
1.4. Психологические особенности детей 6–7 летнего возраста
Прежде всего необходимо отметить, что это критический, переходный возраст, связывающий между собой два стабильных периода развития ребёнка – дошкольный и младший школьный. Исследования Л.С. Выготского, Д.Б. Эльконина и др. позволяют комплексно охарактеризовать преобразования детской психики, связанные с переходом от дошкольного к младшему школьному возрасту, т.е. с так называемым кризисом 7 лет. Источник этих преобразований – изменение реального положения ребёнка в системе отношений со взрослыми, с обществом. Отношения начинают центрироваться вокруг поступления в школу – уже произошедшего или предстоящего. Меняются характер, оценки поведения и достижений ребёнка, предъявляемые ему требования – от него ожидают большей сознательности и самостоятельности.
Психологическое «присвоение» ребёнком своего нового социального статуса отражается в отказе от «дошкольных» ориентаций и в формировании внутренней позиции школьника. Она характеризуется положительным отношением к школе и учению, стремлением к социально нормированным формам поведения, к овладению социально значимыми знаниями и умениями, признанием авторитета учителя, как носителя социального опыта. Все эти аспекты внутренней позиции школьника формируются не одновременно. Раньше всего появляется положительное отношение к школе, - затем ориентация на социально нормированные формы поведения, в последнюю очередь – на новое специфически школьное содержание занятий, на учителя как проводника социального опыта. В 6-летнем возрасте внутренняя позиция школьника только начинает складываться. У многих 7-летних детей она тоже сформирована совсем не в полном объёме. Однако для основной массы детей возраст от 6 до 7 лет – период её наиболее интенсивного формирования.
Внутренняя позиция школьника – субъективное отражение объективной системы отношений ребёнка с миром взрослых. Эти отношения характеризуют социальную ситуацию развития 6-летнего ребёнка с её внешней стороны; внутренняя позиция школьника – с субъективной, психологической. Она представляет собой центральное психологическое новообразование «кризиса 7 лет». Однако, не будучи обеспечена соответствующей перестройкой всех психических процессов ребёнка, она не сможет реализоваться в его деятельности и останется лишь совокупностью нереализуемых стремлений и представлений (что часто происходит при недостаточно сбалансированном, дисгармоничном развитии личности).
Важнейшую роль в реализации новой внутренней позиции играют перестройки мотивационных процессов. Адекватным внутренней позиции школьника является сочетание учебного мотива с социальными. В 6 лет наряду с ними широко представлен неадекватный ей игровой мотив: для многих детей школа выступает как место, где собрались сверстники, с которыми можно играть. В этом случае имеющиеся элементы внутренней позиции школьника оказываются бездейственными. Если в жизни детей достаточное место отводится сюжетно-ролевой игре, то игровой мотив полноценно удовлетворяется и на протяжении седьмого года жизни уступает ведущее место учебному и социальному. В противном случае он нередко остаётся одним из доминирующих, переносясь в неадекватную ему сферу учёбы.