Теоретический анализ взаимосвязи между отцом и ребенком младшего школьного возраста (стр. 5 из 12)

Мысль о слабости и неадекватности «современных отцов» — один из самых распространенных стереотипов общественного сознания второй половины XX в., причем этот стереотип является в известной степени транскультурным, «перекидываясь» с Запада на Восток и игнорируя различия социальных систем [13,11].

Верно, что отцы проводят со своими детьми значительно меньше времени, нежели матери, причем лишь незначительная часть этого времени расходуется непосредственно на уход и общение с детьми. Но мужчины никогда сами не выхаживали детей. Современные отцы в этом отношении не только не уступают прежним поколениям, но даже превосходят их тем, что особенно в нетрадиционных семьях, основанных на принципе равенства полов, берут на себя гораздо больший круг таких обязанностей, которые раньше считались исключительно женскими [23,37].

Почему же людям кажется, что отцовский вклад в воспитание снижается? Помимо других причин сказывается ломка традиционной системы долевой стратификации. Если пренебречь частными межкультурными различиями, в традиционной патриархальной семье отец выступает как кормилец, персонофикация власти и пример для подражания, наставник. По мнению И.С. Кона ломка традиционной системы половой стратификации приводит к изменению, гендерных ролей, вклада отца в воспитание [22,48]. Психоаналитический подход говорит о том, что мать дает любовь и принятие, отец – любовь условную, за выполнение каких-либо предписаний и одновременно защиту. Но фактически мы имеем дело с двумя разными социальными институтами — отцовством и материнством [24,117]. Биосоциальный подход кажется в данном случае более плодотворным, нежели чисто социологический. Биосоциальный подход, по словам России, не утверждает генетического предопределения полового разделения труда, он указывает лишь, что биологические предпосылки формируют то, чему мужчины и женщины учатся и насколько легко они овладевают той или иной деятельностью. Иными словами, врожденные свойства формируют рамки, в которых происходит социальное научение, и влияют на легкость, с какой мужчины и женщины обучаются (или разучиваются) поведению, которое общество считает нормативным для их пола [22,51].

Существует формула М. Мид: «отцы — это биологическая необходимость, но социальная случайность» — не просто юмористическое высказывание [24,117].

Если материнство, как правило, предполагает не только зачатие и рождение, но и выкармливание, выращивание потомства, то отцовский вклад у многих видов сводится практически к акту оплодотворения. Как уже говорилось выше, участие самцов в выращивании потомства и дифференциация отцовских и материнских функций тесно связаны с видовыми особенностями, в частности с длительностью периода роста: и созревания и экологическими условиями.

Традиционные гендерные роли сдерживают развитие личности и реализацию имеющегося потенциала, выступают барьером в развитии индивидуальности [25,67]. Следование гендерным ролям часто связано с механизмами долженствования. По мнению К.А. Абульхановой-Славской, самореализация и самовыражение невозможно, если деятельность выполняется на основании чувства долга [13,13]. В подобной ситуации не учитываются личностные интересы, теряется чувство «Я», формируется покорность и зависимость. Подобные самоощущение и самовосприятие не соответствует идеям самореализации и свободного выбора.

В современной городской семье эти традиционные ценности отцовства заметно ослабевают под давлением таких факторов, как женское равноправие, вовлечение женщин в профессиональную работу, тесный семейный быт, где для отца не предусмотрено пьедестала, и пространственная разобщенность труда и быта. Сила отцовского влияния в прошлом коренилась, прежде всего, в том, что он был воплощением власти и инструментальной эффективности [32,137].

В патриархальной крестьянской семье отец не ухаживал за детьми, но они, особенно мальчики, проводили много времени, работая с отцом и под его руководством. В городе положение изменилось. Как работает отец, дети не видят, а количество и значимость его внутрисемейных обязанностей значительно меньше, чем у матери.

По мере того как «невидимый родитель», как часто называют отца, становится видимым и более демократичным, он все чаще подвергается критике со стороны жены, а его авторитет, основанный на внесемейных факторах, заметно снижается [24,118].

Это подводит нас к самому сложному и спорному вопросу теории родительства, — насколько вообще заменяемы и обратимы отцовские и материнские роли и каково соотношение их биологических и социокультурных детерминант?

Наблюдение за поведением родителей по отношению к новорожденным вестественной среде показывают, что, хотя психофизиологические реакциимужчин и женщин на младенцев весьма сходны, их поведенческие реакцииразличны: женщина тянется к ребенку, стремится приласкать его, тогда как мужчина отстраняется и часто испытывает при тесном контакте с младенцем эмоциональный дискомфорт. Чрезвычайно интересные результаты получены в ходе наблюдений за взаимодействиемматерей и отцов с грудными детьми. Мать, даже играя с ребенком, старается, прежде всего, успокоить, унять его; материнская игра — своего рода продолжение и форма уходаза ребенком. Напротив, отец и вообще мужчина предпочитает силовые игры и действия, развивающие собственную активность ребенка [26,471].

Небезразличны для понимания специфики материнского и отцовского стиля отношений и такие, предположительно врожденные черты, как повышенная эмоциональная чувствительность женщин, их предрасположенность быстрее реагировать на звуки и лица, тогда как мужчины отличаются лучшим пространственным восприятием, хорошим двигательным контролем, остротой зрения и более строгим разделением эмоциональной и когнитивной реактивности [22,52].

Традиционный подход, ограничиваясь рассмотрением биологической роли отца, отмечает обособленность его от ребёнка, поскольку контакты с ребёнком были временными и отстранёнными по сравнению с материнскими. Желание мужчины быть отцом, создать семью, исследователи объясняли тем, что мужчина, вступая в брак, обеспечивает себе многие права и определённый статус в обществе, которых лишены неженатые мужчины [13,12]. Эти права подразумевали и наличие детей, поскольку только женатым людям предоставлялось законное право иметь их. Дети рассматривались как имеющие ценность сами по себе, поскольку приносили эмоциональное удовлетворение и создавали чувство внутреннего равновесия; к бездетности относились отрицательно.

Отец заботился о семье как об экономической единице, определял семейную политику, брачную стратегию, решал вопросы наследования, и отношением отца к этим обязательствам определялся его престиж (при этом он стоял в стороне от отношений «мать — ребёнок»). Желание человека быть отцом идентифицировалось с образом и поведением собственного отца, но отцовство не предусматривало ежедневный уход за ребёнком и последующее его воспитание [24,122].

Для большинства мужчин желание иметь детей является чем-то само собой разумеющимся. Они могут относиться к детям как источнику радости, удовольствия, видеть в них будущих товарищей. Дети для мужчин — последующая после женитьбы естественная ступень в браке. Однако «стать отцом» и «быть отцом» — не одно и то же, так как переход к активной воспитательной деятельности у мужчин не связан автоматически с рождением ребёнка, многие мужчины не допускают мысли, что они будут вовлечены в кропотливую ежедневную работу по уходу за детьми. На пробуждение отцовских чувств наряду с индивидуальными чертами характера мужчины и межличностными отношениями в семье влияет также и память о собственном отце, в зависимости от того, уделял ли он своему сыну внимание или был в семье сторонним наблюдателем [53,24].

Многие современные отцы, исправляя ошибки своих отцов, хотят быть эмоционально ближе к своим детям, однако беда в том, что они часто не находят моделей для своего поведения в той среде, в которой они выросли. Правильное отношение к девочкам, девушкам, женщинам должно закладываться с детства, а поддерживаться и формироваться всю жизнь. В воспитании отношения к женщине самую большую роль играет пример родителя – отца. Все слова отца об уважении к женщине моментально теряют смысл, если он сам проявляет грубость по отношению к жене [32,134].

Однако существует опыт «одиноких отцов». В Англии, по подсчетам Т. Хипгрейва, отцы составляют 12% всех одиноких родителей [13,13]. Одиноких отцов и одиноких матерей характеризует ряд общих особенностей: более ограниченная социальная жизнь, несколько более демократический стиль семейкой жизни и наличие определенных трудностей при вступлении в новый брак. Наряду с этим у них есть свои специфические социально-психологические трудности. Одинокие отцы получают больше помощи со стороны друзей и родственников, зато у них сильнее, чем у одиноких матерей, сужается круг социального общения. Если одинокие матери испытывают трудности с дисциплинированней детей, то отцы озабочены недостаточной эмоциональной близостью с ними, особенно с дочерьми.

Но хотя в обоих случаях неполная семья создает трудности (разного порядка), отсутствие одного из родителей не исключает возможности нормального развития ребенка и какой-то компенсации недостающего отцовского или материнского влияния.

Феномен отцовства. Первые психологические и социологические исследования, убедительно показавшие значение отца как воспитательного фактора, были посвящены не столько отцовству, сколько эффекту безотцовщины. Сравнивая детей, выросших с отцами и без оных, исследователи обнаружили, что «невидимый», «некомпетентный» и частоневнимательный родитель на самом деле очень важен [24,120]. Во всяком случае, его отсутствие весьма отрицательно сказывается на детях. Дети, выросшие без отцов, часто имеют пониженный уровень притязаний. У них, особенно у мальчиков, выше уровень тревожности и чаще встречаются невротические симптомы. Мальчики из неполных семей труднее налаживают контакты со сверстниками. Отсутствие отца отрицательно сказывается на учебной успеваемости и самоуважении детей, особенно мальчиков [47,106]. Таким мальчикам труднее дается усвоение мужских половых ролей и соответствующего стиля поведения, поэтому они чаще других гипертрофируют свою маскулинность, проявляя агрессивность, грубость, драчливость и т. д. Наличие статистической связи между отсутствием или слабостью отцовского начала и гипермаскулинным или агрессивным поведением (насилие, убийства и т. п.) демонстрируют и кросскультурные исследования [23,52].