В результате постепенного усложнения деятельности и чувствительности животных мы наблюдаем возникновение развернутого несоответствия, противоречия в их поведении. В деятельности рыб (и, по-видимому, некоторых других позвоночных) уже выделяется такое содержание, которое объективно отвечает воздействующим условиям; для самого же животного это содержание связывается с теми воздействиями, по отношению к которым направлена их деятельность в целом. Иначе говоря, деятельность животных фактически определяется воздействием уже со стороны отдельных вещей (пища, преграда), в то время как отражение действительности остается у них отражением совокупности отдельных ее свойств. В ходе дальнейшей эволюции это несоответствие разрешается путем изменения ведущей формы отражения и дальнейшей перестройки общего типа деятельности животных; совершается переход к новой, более высокой стадии развития отражения.
Следующая за стадией элементарной сенсорной психики вторая стадия развития может быть названа стадией перцептивной психики. Она характеризуется способностью отражения внешней объективной действительности уже не в форме отдельных элементарных ощущений, вызываемых отдельными свойствами или их совокупностью, но в форме отражения вещей. Переход к этой стадии развития психики связан с изменением строения деятельности животных, которое подготавливается еще на предшествующей стадии. А.Н. Леонтьев поясняет: «Это изменение в строении деятельности заключается в том, что уже наметившееся раньше содержание ее, объективно относящееся не к самому предмету, на который направлена деятельность животного, а к тем условиям, в которых этот предмет объективно дан в среде, теперь выделяется. Это содержание уже не связывается с тем, что побуждает деятельность в целом, но отвечает специальным воздействиям, которые его вызывают»[7].
На разных уровнях стадии перцептивной психики стоит большинство существующих ныне позвоночных животных. Переход к этой стадии, по-видимому, связан с переходом позвоночных к наземному образу жизни.
Психика большинства млекопитающих животных остается на стадии перцептивной психики, однако наиболее высокоорганизованные из них поднимаются еще на одну ступень развития: происходит переход на стадию интеллекта. Говоря о стадии интеллекта, прежде всего, имеют в виду деятельность антропоидов, то есть человекообразных обезьян. Классические опыты, посвященные поведению наших далеких «родственников», принадлежат В. Келеру, Р. Йерксу в США, И.П. Павлову в Колтушах. Когда говорят о высших обезьянах, то всегда в голову приходят, прежде всего, опыты с употреблением палки. Низшие обезьяны без дрессуры, без выработки соответствующего навыка не обращаются к палке. Этот акт объясняется образом жизни обезьян, то есть тем, что в естественной обстановке легкая низшая обезьяна доберется до плода там, где более тяжелая высшая обезьяна будет вынуждена прибегнуть к помощи палки, чтобы сбить или придвинуть к себе ветку с плодом. А.Н. Леонтьев развивает мысль об интеллектуальной стадии развития психики: «Поведение человекообразных обезьян не может быть описано только в терминах переноса. Я как-то пробовал описать его в терминах фазности поведения: подготовительная и исполнительная фазы действия. Подготовительное и исполнительное действия относятся к категории способов действия, представляют собой известные системы операций. Так, нужно раньше достать палку, а потом достать плод. Само по себе доставание палки приводит к овладению палкой, а не плодом. Это — первая фаза. Вне связи со следующей фазой она лишена какого бы то ни было биологического смысла — это и есть фаза подготовления. Вторая фаза — употребление палки — является уже фазой осуществления деятельности в целом, направленной на удовлетворение данной биологической потребности животного. Отметим, что фаза подготовления связана у обезьяны не с палкой как таковой, а с объективным отношением палки к плоду»[8].
В чем заключается характерная особенность высшей формы психического отражения, впервые возникающей у человека? Что порождает новые высшие формы психического отражения, которые обозначаются общим понятием «сознание»? А.Н. Леонтьев пишет: «При исследовании истории возникновения и развития психики выявляется тот капитальный факт, что возникновение и развитие психики имеет в своей основе усложнение образа жизни живых существ, усложнение их деятельности, которая осуществляет их связи с внешним миром. Можно сделать общий вывод, что каков образ жизни живого существа, такова и его форма психического отражения. Или, иными словами, каково строение его деятельности, таково и строение психического отражения реальности. Отсюда следует, что и сознание как высшая и важнейшая, но не единственная форма отражения у человека порождается тем коренным изменением образа жизни, и, соответственно, коренным изменением самого строения деятельности, которые происходят при переходе человека к обществу, основанному на труде»[9]. Переход к опосредствованному орудиями труда и отношениями к другим людям образу жизни приводит к ряду очень важных изменений. Первое, главнейшее из них, состоит в том, что в условиях жизни в обществе, основанном на труде, деятельность становится продуктивной. Это значит, что она находит свое выражение в некотором вещественном продукте производства. В качестве опосредствующего звена в деятельности общения выступает язык. А.Н. Леонтьев выдвигает гипотезу о происхождении сознания, развитие которого тесно связано с развитием языка и совместной деятельности. Первоначально собственно трудовые действия людей и их общение представляют единый процесс. Иными словами, в первоначальной форме феномены общения выступают как своеобразные способы, средства осуществления производства, которые затем трансформируются, образуя язык. Наряду с орудием, являющимся коллективным носителем операций и тем самым носителем опыта предшествующих поколений, возникает и новый способ общения — общение, опосредствованное языком. Итак, при переходе к человеческому обществу происходят два коренных изменения:
1)возникновение трудовой, опосредствованной орудиями деятельности, которая является продуктивной, то есть преобразующей вещество природы так, что возникает некоторый продукт;
2)возникновение языка, необходимо порождаемого складывающимися в процессе труда отношениями человека к другим людям.
Эти новые отношения и требуют появления новых способов общения трудового коллектива — способов общения посредством языка, передающегося из поколения в поколение и усваиваемого отдельным индивидом в форме овладения исторически выработанными средствами общения.
Трудовая деятельность, общение, язык, которые сами по себе не могут осуществляться вне общества и определили развитие сознания в филогенезе. Подводя итог, А.Н. Леонтьев отмечает: «Действительное объяснение сознания лежит в общественных условиях и способах той деятельности, которая создает его необходимость, - в деятельности трудовой. Эта деятельность характеризуется тем, что происходит ее овеществление в продукте»[10].
Сознание человека позволяет отражать не только предмет потребности, условия задачи, но и то, что не попадает непосредственно, ни в ближней, ни в представимой дальней перспективе, в «поле интересов» человека. Такого рода многоуровневое, многослойное отражение позволяет человеку не только приспосабливаться к реальности, но и преобразовывать ее, и даже выстраивать новые «миры». Сознание способно изменить окружающую действительность, как к лучшему, так и разрушить ее.
Приведенный в данной работе материал позволяет сделать ряд обобщений. В связи с усложнением отражения, связанного, хотя и неоднозначно, со степенью развитости нервной системы, происходит изменение поведения и деятельности на разных стадиях эволюции.
Критерием психического согласно гипотезе А.Н. Леонтьева (позже дополненной и развитой К.Э. Фабри) выступает появление специфической чувствительности, отличной от простой раздражимости. Чувствительность предполагает, что животное способно реагировать на биологически нейтральные воздействия, косвенно связанные с возможностью удовлетворения потребностей.
На стадии элементарной сенсорной психики животное улавливало относительно простые сигналы и реагировало на них относительно несложными движениями.
У животных, обладающих центральной нервной системой можно наблюдать и гораздо более сложные формы поведения, которые развертываются в виде сложных программ (инстинктов).