Еще одним различием между человеком внутреннего и внешнего мира является то, во что они верят. Человек, сосредоточенный на своем внутреннем мире, верит, прежде всего, в себя. Человек, сосредоточенный на внешнем мире, верит в других людей, поэтому он всегда рискует столкнуться с разочарованием. Он вечно стремится поверить во что-то, находящееся вне его самого: будь то человек, система, теория, какое-либо дело или деятельность. На сознательном уровне он сильно отождествляет себя с внешними интересами. На первый взгляд это может показаться позитивным подходом. Снаружи создается впечатление, что он принимает активное участие в выполнении различных дел. Но это выполнение предназначено для других, и за ним стоит неосознанное ожидание, что другие признают его ценность и ответят на это с любовью, принятием и поддержкой. Человек, живущий своим внутренним миром, действует и совершает что-то для себя. Вся его деятельность — это выражение того, кто он есть. Он утверждает себя в своих реакциях по отношению к внешнему миру, а не в том, как внешний мир реагирует на него. Какими бы неудовлетворенными инфантильными желаниями или потребностями он ни обладал — а они есть у всех нас, — он не рассчитывает, что кто-то другой удовлетворит их.
Было бы легче разделить людей на независимых и зависимых типов, отнеся к первым внутренне-ориентированных людей, а ко вторым — ориентированных внешне. Но я не стал прибегать к такой классификации, потому что внешние впечатления зачастую обманчивы и не дают реального представления о человеке. Человек, сосредоточенный на внешнем мире, часто ведет себя очень независимо. Он часто пытается показать, что в нем нуждаются, и поэтому он кажется независимым. Такое поведение явно указывает, что перед нами человек внешнего мира, скрывающий свою зависимость за внешним фасадом самодостаточности. Как мы уже видели, такая роль отводится для удовлетворения его потребности в зависимости, хотя он скрывает ее от себя и от других. Человек, который может открыто признать свою потребность в зависимости, с меньшей долей вероятности впадет в депрессию, чем тот, кто скрывает ее за ширмой независимости.
Еще одно важное различие между этими двумя типами личности заключается в том, как они смотрят на свои проблемы и определяют свои желания. Человек внутренне-ориентированный знает, чего он хочет, и выражает это конкретно. Например, он может сказать: «Я чувствую, что чересчур давлю на себя и мне нужно расслабиться». Или он может заметить: «Мое тело слишком скованно, а дыхание слишком поверхностное, поэтому мне нужно раскрыться и дышать глубже». Таким образом, он говорит сам от себя, с позиции самоосознания. Человек, сосредоточенный на внешнем мире, не может вести себя так. Его желания носят обобщенный характер и выражаются в обобщенном виде, например: «Я хочу любви» или «Я хочу быть счастливым». Такая манера речи указывает на отсутствие самоосознания и того сильного чувства, которое обеспечило бы ему центрированность на собственном «я», присутствующую у человека, ориентированного на внутренний мир.
Сосредоточенность на внутреннем мире обеспечивается очень сильным чувством, которое допускает только одно направление действий. Это не означает, что у внутренне-ориентированного человека преобладает лишь одно чувство и что он движется только в единственном направлении. Такое поведение означало бы жизнь в строго очерченных, жестких рамках, которые неизбежно рухнут, когда человек будет не в силах сохранять нужного напряжения для удержания этих рамок. В здоровом человеке чувства постоянно меняются. Он может быть то сердитым, то любящим, то грустным, а потом радостным. Каждое сильное чувство создает новое направление, которое является собственной реакцией организма на его окружение. Все настоящие эмоции обладают таким личностным свойством. Они являются прямым выражением жизненных сил внутри человека.
Вера может рассматриваться как один из аспектов чувства. Чем больше человек чувствует, тем сильнее его вера. Человек не может чувствовать веру. То, что он обычно в действительности чувствует, — это различные эмоции. Но когда он действует под влиянием эмоции или сильного чувства, он действует под влиянием веры — веры в обоснованность своих чувств, веры в себя.
Человек, у которого отсутствует вера, подавил все свои сильные эмоции, заменив их набором убеждений и иллюзий, чтобы они направляли его поведение. Он может быть, например, студентом-радикалом, убежденным в том, что насилие — единственный способ свергнуть существующую политическую систему, которую он рассматривает как угнетающую. Ради такого убеждения он может стать источником огромной энергии и вызвать в себе кажущиеся на первый взгляд искренние чувства. Но это не его личные чувства. Он не сердится из-за личного оскорбления, он не грустит из-за личной утраты. Он спрятал свои личные чувства, отказался от них в угоду, как он считает, нуждам других людей. И этим самым он выдает свою сосредоточенность на внешнем мире. Слишком часто эти люди впадают в депрессию, когда дело, за которое они страдали и боролись, терпит неудачу.
Если каждый человек смог бы что-то сделать для себя самого, если он смог бы позаботиться о своих собственных потребностях, мир непременно изменился бы к лучшему. Человек, живущий своим внутренним миром, не эгоист. Он центрирован на своем «я», и его подлинная забота о себе помогает ему осознать, что его благополучие зависит от благополучия других людей его сообщества. Он является настоящим гуманистом, потому что осознает свою собственную человечность, свое собственное человеческое существование.
Перенос проблем на других и требование, чтобы проблемы решали другие, — характерная черта человека, сосредоточенного на внешнем мире. К сожалению, это также является характерной особенностью нашего времени. Мы можем с грустью наблюдать постепенное отмирание чувства личной ответственности. Непреднамеренно психоанализ сам во многом способствовал сложившейся ситуации. Каждый тщательный анализ показывал, что человека нельзя винить за его болезни и неудачи. Таким подходом он породил совершенно противоположную тенденцию, где вина за все беды и страдания индивидуума перекладывалась на общество. А если виновато общество, то оно и должно решать проблемы человека. Так как общество — это все другие люди, то ни один человек в отдельности не чувствует своей личной ответственности.
Общество — это довольно неопределенное, абстрактное образование, в котором отсутствует реальная власть. Возникает такая ситуация, когда груз ответственности за все наши личные и социальные недуги переносится на правительство. Хотя очень трудно понять, как правительство сможет преодолеть нашу депрессию, вылечить наши шизоидные склонности, защитить нас от излишних волнений и тревог и т.д. Когда каждый гражданин отказывается от своей личной ответственности за порядок, безопасность и здоровье сообщества, то для правительства становится трудно обеспечивать даже работу основных государственных служб. Большим заблуждением является мнение о том, что правительству всего лишь нужно раздобыть побольше денег — и все наши социальные проблемы решатся сами собой. Такие иллюзии характерны для людей, живущих внешним миром.
Сочетание веры и личной ответственности составляет суть каждой религиозной системы. Если бы человек не принимал на себя ответственности за поддержание моральных и этических принципов, которые оживляют религиозные убеждения, — сама по себе религиозная вера потеряла бы всякий смысл. Вера и убеждение образуют единое целое, где оба являются непременной частью повседневной жизни человека. У людей, обладающих таким сочетанием, склонность к депрессии значительно снижается.
Однако верным будет и то, что многие люди, впавшие в депрессию, проявляли ту или иную степень своей кажущейся ответственности, очень похожей на их кажущуюся независимость. Да, они сделали усилие, чтобы самостоятельно встать на ноги, но затем последовала депрессия, и мы можем предположить, что усилие было неискренним. В таких случаях анализ всегда открывает, что усилие было предпринято не ради его собственной ценности, а как средство приобретения одобрения и признания окружающих. Такая лицемерная ответственность сильно отличается от искреннего религиозного убеждения в том, что зрелая личность ответственна сама перед собой и перед своим Богом за качество своей жизни. Можно лишь восхищаться силой и мужеством поистине религиозных людей, которым выпало пройти через огромные трудности и лишения. Такая твердость и решимость редко встречаются в наше время.
Когда человек впадает в депрессию, это явное указание на то, что он не смог удержаться на своих ногах. Это знак того, что в нем отсутствует вера в себя. Он пожертвовал своей независимостью ради обещания, что другие решат его проблемы. Он вложил всю свою энергию в попытки осуществить эту мечту — невозможную мечту. Его депрессия указывает на его банкротство как личности, на крушение его иллюзий. Но при правильном понимании и лечении депрессия может открыть дорогу к новой и лучшей жизни.
Терапия помогает многим людям преодолеть депрессию, особенно та терапия, которая помогает пациенту соприкоснуться со своими чувствами, со своим внутренним миром. Это, в свою очередь, помогает ему заново обрести самообладание и независимость. Таким образом терапия переориентирует человека на внутреннюю самость. Если терапия успешна, то она заканчивается восстановлением веры человека в себя. И если он хочет преодолеть свою склонность к депрессии, то он должен стать внутренне-ориентированным человеком.[22]