КУРСОВАЯ РАБОТА
по дисциплине «Психология»
по теме: «Социально-психологические проблемы подготовки юношей и девушек к семейно-брачным отношениям»
Оглавление
Введение
1.Психологические и социальные основы современного брака
2.Формирование адекватных семейно-брачных представлений юношей и девушек
3. Примерная программа курса для старших классов общеобразовательных учреждений «Подготовка юношей и девушек к семейно-брачным отношениям»
Заключение
Список использованной литературы
Целенаправленная систематическая подготовка подрастающего поколения к жизни, трудовой и общественной деятельности неотделима от подготовки его к семейно-брачным отношениям. Дорога в большую жизнь берет свое начало в семье и снова ведет в семью. Школа как ведущее звено в системе формирования всесторонне развитой личности должна нести ответственность за подготовку своих питомцев к самостоятельной семейной жизни, к выполнению супружеских и родительских обязанностей. Актуальность формирования личности семьянина обусловлена необходимостью упрочения семьи как важнейшей ячейки демократического общества, гуманизацией семейно-брачных отношений, повышением ответственности родителей за воспитание детей.
В современном российском обществе разрушаются общечеловеческие гуманные духовно-нравственные основы семьи и брака. Кризис семейно-брачных отношений является следствием коренных изменений, которые произошли в жизни народа России после распада СССР.
Начальник Управления статистики населения Федеральной службы государственной статистики (Росстат) И.Забарская в беседе с корреспондентом газеты «Труд» приводит данные о том, что Россия в период между двумя переписями (1989-2002 гг.) перешла на малодетную модель семьи. Разрушается институт брака (реже женятся, чаще разводятся). Растет число «гражданских» браков. Каждый третий ребенок рождается вне зарегистрированного брака. Увеличилось число людей, которые не стремятся обзавестись семьями. Сегодня примерно 13,6 миллионов мужчин никогда не состояли в браке. Плюс четыре миллиона разведенных и почти два миллиона вдовцов. Около 11 миллионов женщин никогда не были замужем, семь миллионов – разведенных и свыше 11 миллионов вдов.
Кризис современной семьи признается не только видными учеными страны – исследователями ГосНИИ семьи и воспитания РАО С.В.Дармодехиным, О.И. Волжиной – но и общественными организациями. 23 января 2005 г. Патриарх Московский и всея Руси Алексий II на Международных Рождественских чтениях «Школа, семья, церковь – соработничество во имя жизни» говорил об опасностях, которые грозят нашему обществу из-за невнимания к проблемам семьи.
Патриарх Алексий II подчеркнул, что формирование идеала крепкой и благополучной семьи должно быть важнейшей задачей средств массовой информации, многие из которых, к сожалению, сеют в душах людей семена вседозволенности, распущенности, эгоизма, стремления к наживе любой ценой. Он напомнил об ответственности всех, кто причастен к воспитанию. Основой решения проблемы нравственной готовности молодых людей к семейно-брачным отношениям он считает духовно-нравственное воспитание совместными усилиями семьи, школы, Церкви и государства.
Противоречия социального, педагогического характера, отсутствие современных исследований в решении задач подготовки учащихся к семейной жизни заставляют копировать программы подготовки из зарубежных педагогических систем, не соответствующие российской культурной специфике и социальным условиям. Эти противоречия свидетельствуют об актуальности исследования рассматриваемой проблемы и необходимости разработок современных программ, направленных на выработку адекватных семейно-брачных представлений у юношей и девушек.
1. Психологические и социальные основы современного брака
Конец двадцатого века был ознаменован кризисом типичной патриархальной семьи, для которой было характерна жесткая иерархия, безусловное подчинение мужчине, тесная межпоколенная связь.
Одно из событий, радикально повлиявшее на изменение качества семейных отношений, – это автономизация брачности, сексуальности и прокреации[1]. В научном плане становится все более очевидным, что явления в брачной, сексуальной и репродуктивной сферах, вскрытые к середине XX столетия, уже не могут интерпретироваться однозначно, как отклонения от нормы, а должны, скорее, рассматриваться как признак существенных и необратимых эволюционных сдвигов в самом институте семьи. Таковы тенденции к снижению рождаемости, малодетности и сознательной бездетности, характерные для индустриально развитых стран, в состав которых, несомненно, входит и Россия. К числу подобных же явлений можно отнести и массовое распространение добрачной практики сексуального поведения молодежи, по своим мотивам непосредственно не связанного ни с прокреативными, ни с брачными интересами.
Одно из следствий этой тенденции (при отсутствии твердых навыков сознательной регуляции) – рост доли добрачных зачатий нередко единственного ребенка. Часть этих зачатий приводит к браку и, вероятно, не сказывается негативно ни на супружестве, ни на родительстве. Другая часть порождает «материнские» семьи.
Основное нормативное требование, предъявлявшееся к традиционной (патриархальной) моногамии, сводилось к непременной слитности и строго заданной последовательности брачности, сексуальности и прокреации. В самом деле, сексуальные отношения до брака, рождение ребенка вне брака и самоценность сексуального общения мужа и жены считались нарушением социокультурных норм. К нарушителям этих обычаев применялись различные по жесткости, санкции.
В Новое время сперва постепенно, а с начала XX в. интенсивно переосмысляется значимость сексуальности. Во-первых, становится тривиальным понимание несводимости супружеской сексуальности к деторождению. Как справедливо отмечает Э. Гидденс[2], теперь, когда зачатие можно не только контролировать, но и осуществлять искусственно, сексуальность. наконец стала полностью автономной. Освобожденная сексуальность может стать свойством индивидов и их взаимоотношений друг с другом.
При изучении современного типа прокреативного поведения исследователи столкнулись с парадоксальным фактом. Сегодня одна женщина, состоящая в браке, на протяжении всего репродуктивного периода (границы которого, не секрет, расширились примерно до 35 лет) могла бы родить десять-двенадцать детей (эта величина получена в результате наблюдения за населением с самой высокой рождаемостью). Реально же европейская женщина рожает в среднем одного - двух. В чем же дело? Оказывается, за резким снижением рождаемости скрываются огромные перемены в структуре демографического поведения. Массовое репродуктивное поведение обособилось от полового и брачного, стало автономным.
На рубеже XIX-XX вв. общество медленно, но неотвратимо шло по пути защиты интересов ребенка, удлиняя срок обязательного обучения, отодвигая момент его вступления в ряды профессиональных работников и устанавливая право подростка на плоды своего труда. Социальной эмансипации ребенка сопутствовало формирование нового типа семьи – детоцентристского. Ему присуще возвышение роли частной жизни, интимности и ценности детей. Более или менее равноправные отношения между мужем и женой привели, с одной стороны, к возникновению устойчивой зависимости экспрессивной удовлетворенности от супружества в целом, а с другой – к осознанию того, что сексуальность, практикуемая в браке, не сводима к прокреации, эротизм, по меньшей мере, столь же значим.
Все это наводит супругов на мысль о необходимости регулировать сроки и частоту зачатия, в силу чего ограничивается репродуктивный период пределами десяти лет. Решение о количестве детей принимают по преимуществу сами супруги, возможность экстернального давления, как показала практика демографической политики (скажем, французской после второй мировой войны), предельно мала. Исчерпал себя и обычай многодетности. Социализация приобретает иной смысл. Во-первых, нарушаются горизонтальные отношения. В семье либо нет брата (сестры), либо есть, но того же пола, мало кузенов и с теми (благодаря мобильности) редко или никогда не контактируют. Во-вторых, желанный ребенок превращается в объект родительской забота и стойкой привязанности.
Что касается России, то здесь со второй половины текущего столетия даже в деревенской семье, согласно выборочным опросам, многие родители, в том числе и те, кто сам смог окончить лишь начальную школу, стремились дать ребенку максимально возможное образование. Молодое поколение пользуется намного большим числом материальных и духовных благ, чем в прошлые годы. На них уходило в 60-х годах от одной четверти до половины бюджета семьи. Дети, по словам большинства родителей, – главный смысл семьи. По наблюдениям специалистов, в Латвии «дети все чаще служат объектом творческой воспитательной деятельности — формирования новой личности». В свою очередь, в киргизской семье, сколь бы скромным ни был бюджет, изыскиваются средства не только на покупку одежды, но и на посещение кино и другие развлечения. Многие родители стремятся дать им образование и специальность. Представленные случаи ярко иллюстрируют идею общности глубинных исторических изменений – эмансипацию детей от родителей – у далеких друг от друга в этническом и конфессиональном отношении народов. Детоцентристский тип, несомненно, существенный шаг в трансформации моногамии, ибо повышается материальная и духовная забота о детях, поддерживается стремление ребенка к разностороннему развитию.
Многие специалисты (У. Гуд, А. Мишель, Р. Рапопорт, Л. Руссель, Р. Флетчер, А. Харчев, Н. Шимин)[3] склонны связывать перемены, происходящие с семьей (и в семье) в текущем столетии, в большей мере с изменяющимся экономическим и культурным статусом женщин. И с этим, в общем, трудно не согласиться уже в силу того, что патриархальная семья зиждется на двух видах зависимости: жены от мужа и детей от родителей. Преодоление первой из них впрямую связано с действенностью процесса социальной эмансипации женщин.