Неподготовленный человек находится в постоянном тревожном напряжении, так как не знает, откуда ждать опасность, а если и знает, то не способен правильно оценить степень опасности. Такое состояние может длиться от минуты до многих суток, и чем менее осведомлен человек об условиях, в которых он оказался волею случая, тем оно продолжительнее. Таким образом, не менее важная задача обучения - это морально-психологическая подготовка человека к преодолению возможной экстремальной ситуации, умению правильно оценивать сложившуюся обстановку и принимать адекватные решения, повышение его эмоционально-волевой устойчивости.
Таким образом, гипотезой исследования является существующая взаимосвязь между нервно-психической устойчивостью и совладающим поведением
ЗАДАЧИ:
1.Раскрыть понятие "совладающее поведение"
2.Рассмотреть особенности совладающего поведения в экстремальных ситуациях
3.Экспериментально изучить особенности совладающего поведения в экстремальных ситуациях
а) обосновать замысел эксперимента;
б) определить и описать выборку испытуемых (не менее 10 человек);
в) реализовать процедуру эксперимента;
г) представить экспериментальные данные в табличном виде;
д) провести количественный анализ экспериментальных данных;
е) проинтерпретировать результаты эксперимента в контексте выдвинутой гипотезы и теоретических выводов;
4.Содержательно обобщить теоретические выводы и результаты эксперимента, сформулировать выводы о справедливости выдвинутой гипотезы.
Глава I.Теоретические основы совладающего поведения в экстримальных ситуациях
1.1 Совладающее поведение
В последние десятилетия в зарубежной психологии широко обсуждается проблема преодоления конфликта в формах его компенсации или совладающего поведения (копинг-поведения). Понятие "копинг", или преодоление стресса, рассматривается как деятельность личности по поддержанию или сохранению баланса между требованиями среды и ресурсами, удовлетворяющими требованиям. Копинг-поведение реализуется посредством применения копинг-стратегий на основе личностных и средовых копинг-ресурсов. Оно является результатом взаимодействия блока копинг-стратегий и блока копинг-ресурсов. Копинг-стратегии — это актуальные ответы личности на воспринимаемую угрозу, как способ управления стрессом. Относительно стабильные личностные и социальные характеристики людей, обеспечивающие психологический фон для преодоления стресса и способствующие развитию копинг-стратегий, рассматриваются в качестве копинг-ресурсов [8, c. 745].
Одним из самых важных средовых копинг-ресурсов является социальная поддержка в виде информации, приводящей субъекта к утверждению, что его любят, ценят, заботятся о нем, и что он является членом социальной сети и имеет с ней взаимные обязательства. Как показывают исследования, лица, получающие разные виды поддержки от семьи, друзей, значимых для них людей, отличаются более крепким здоровьем, легче переносят повседневные жизненные трудности и заболевания. Социальная поддержка, смягчая влияние стрессоров на организм, тем самым сохраняет здоровье и благополучие индивида, облегчает адаптацию и способствует развитию человека. К личностным копинг-ресурсам относят Я-концепцию, локус контроля, восприятие социальной поддержки, низкий нейротизм, эмпатию, аффилиацию и другие психологические характеристики. С когнитивной сферой связаны такие стратегии, как отвлечение и проблемный анализ, с эмоциональной — эмоциональная разрядка, оптимизм, пассивное сотрудничество, сохранение самообладания, с поведенческой — отвлечение, альтруизм, активное избегание, поиск поддержки, конструктивная активность [10, c. 17].
Копинг-поведение, наряду с механизмами психологической защиты, рассматривается в качестве важнейших форм адаптационных процессов и реагирования индивидов на стрессовые ситуации. Отличие защитных механизмов и механизмов совладания проводится по параметрам "активность-конструктивность" и "пассивность-неконструктивность". Психологическая защита пассивна и неконструктивна, в то время как копинг-механизмы активны и конструктивны. Карвасарский отмечает, что если процессы совладания направлены на активное изменение ситуации и удовлетворение значимых потребностей, то процессы компенсации и, в особенности, психологической защиты направлены на смягчение психического дискомфорта.
Идея развития защитных механизмов претерпела существенные изменения, возникло представление о структурной и уровневой организации защитных механизмов, учитывающее их связь с другими механизмами саморегуляции личности. Тем не менее все еще неоднозначны критерии их дифференциации от механизмов совладающего поведения (copingbehavior) — репертуара стратегий активного и конструктивного взаимодействия с проблемными, кризисными или стрессовыми ситуациями. С одной стороны, утверждается, что защитные механизмы являются низкоэффективными и примитивными механизмами совладания (coping), с другой — предполагается градация защитных механизмов по степени активности в противодействии стрессу. При этом некоторые из них могут приближаться к механизмам копинга. В противовес защитным механизмам как бессознательным и в определенном смысле врожденно-рефлекторным способам регуляции аффективного конфликта, копинги считаются осознаваемыми стратегиями взаимодействия с реальностью, овладение которыми осуществляется через активное обучение. Таким образом, различие между механизмами защиты и копинга видится в разной степени их осознанности, рефлексивности, целенаправленности, подконтрольности, активности во взаимодействии с реальностью [9, c. 7-8]. Также допускается возможность преобразования защитных механизмов в копинги; в частности, в психотерапии, когда пациент приобретает способность вербализации, рефлексии и осознания конфликта в качестве интенционального источника защитного механизма, он может также выбирать и произвольно использовать те или иные защиты, которые были необходимы для выживания в прошлом, но стали бесполезными или вредными в настоящем. Тогда последние способны преобразоваться в рациональные, конструктивные, принципиально новые стратегии разрешения и переработки субъективно сложных ситуаций. Защиты утрачивают свою навязчиво повторяющуюся динамику и хроническую способность искажать внутреннюю и внешнюю реальность, "обезвреживаются" и поднимаются на более зрелый уровень функционирования [20, c. 73].
Хорошо известно, что в эмоциональных ситуациях не всегда достаточно четко удается проследить последовательность перехода от самоконтролирования к самовоздействию на эмоциональную сферу в силу довольно слитного протекания этих процессов, быстроты их следования друг за другом. У людей с цельным характером самоконтроль происходит быстро, и поэтому он почти незаметен, а у людей колеблющихся, нерешительных самоконтроль продолжителен [31, c. 270]. По мнению Я. Peйковского, трудности и неудачи в попытках обнаружить специальный контролирующий механизм, включенный в обеспечения эмоциональной устойчивости, привели к возникновению у многих исследователей скептического отношения к самому предположению о возможности его существования [31, c. 284].
В принципе эту же сторону вопроса затрагивает и О. А. Черникова, когда говорит, что "большие трудности возникают при контроле за собственными эмоциональными процессами. Эмоциональные переживания отношений человека к внешним явлениям и собственной деятельности, эмоциональные состояния и реакции далеко не всегда доступны полному сознательному их контролю и управлению. Часто, даже осознавая их, мы все же не можем подчинить их нашей воле" [7, с. 38]. Трудность в развитии приемов сознательного овладения своими эмоциями автор видит в непреднамеренности их возникновения, непосредственном характере переживаний, инертности и стойкости, сложности их осознания. И все же из существующих трудностей вовсе не должен следовать вывод о том, что эмоции вообще недоступны сознательному саморегулированию, а следовательно, и самоконтролю за их протеканием.
1.2Совладающее поведение в экстремальных ситуациях
При обязательном построении внутренней прогностической модели своей деятельности субъект предвидит и вероятностно оценивает возможность возникновения разного рода нежелательных обстоятельств, характер их отрицательных влияний на его деятельность и реальную угрозу, которую они могут для нее представлять. В профессиях, сопряженных с риском, отражаемая реальная вероятность неблагоприятных исходов деятельности создает отрицательный эмоциональный фон, выраженность которого может меняться на разных этапах деятельности, но который сохраняется на всем ее протяжении.
Нормальный человек, адекватно отражающий действительность, не может не переживать отрицательно ситуацию потенциальной угрозы здоровью и жизни. В таких условиях "способность человека создавать "внутренние модели", заранее проигрывать будущие ситуации и свою линию поведения в надвигающихся событиях вызывает чувство тревожного ожидания" [9; c. 10-11]. Тревожное ожидание, переходящее иногда в переживание страха, является отрицательной эмоцией, типичной для многих опасных ситуаций. В достаточно сложном чувстве тревоги существенным может являться компонент страха [7, c. 40-42] перед какими-то возможными конкретными событиями или определенными, особенно сложными для субъекта элементами деятельности. Различия между эмоциями тревоги и страха в контексте нашей, проблемы достаточно условны. Оба чувства являются отрицательными переживаниями по поводу, во-первых, возможности неблагоприятного развития событий, возникновения в ходе деятельности потенциально опасных обстоятельств и, во-вторых — отсутствия у субъекта полной уверенности в способности преодолеть эти обстоятельства средствами своих действий.