Главное, на чем сходятся нейрофизиологи, это то, что гипноз является искусственно вызванным и управляемым процессом торможения определенных отделов коры головного мозга при бодрствовании "очага возбуждения", через который сохраняется контакт (раппорт) с пациентом. Такое искусственное сужение фокусировки сознания на заданном раздражителе делает пациента некритически внушаемым и управляемым.
В этом состоянии вы можете получить от пациента информацию, которую он в сознательном состоянии скрывает или просто не помнит. Правда, в дальнейшем Фрейд и его коллеги убедились, что загипнотизированный может вспомнить и то, чего не было, выдать свои домыслы за реальность. Однако усиление внушения в таком состоянии было несомненным и могло быть использовано в лечебных целях (к сожалению, не только в них).
Итак, Джеймс Брейд убеждается в эффективности гипнотерапии при самых разных заболеваниях. Она начинает применяться другими врачами, причем не только для лечения, но и просто для улучшения состояния (в том числе при самогипнозе), сна и т.п. Упоминаются неоднократные случаи успешного гипнотического обезболивания при проведении хирургических операций. Но не все идет гладко - органы официальной медицины то разрешают применение гипноза в лечебных учреждениях, то вновь запрещают. Однако данный феномен уже серьезно заинтересовал медицинскую общественность и общество в целом.
Существовали две важнейшие школы гипнотерапии и их выдающимися основателями были Бернгейм и Шарко. Это те люди, с которыми уже работал молодой Зигмунд Фрейд и которые оказали очень большое влияние на него и его психоанализ.
Франция, конец XIX в., Бергнгейм вместе с другим выдающимся психотерапевтом Льебо работает в клинике в Haнси. Шарко - в парижском пригороде Сальпетриер. Они так и вошли в историю как нансийская и сальпетриерская школы гипноза.
К моменту изучения и применения гипноза все они уже являются известными психиатрами, психотерапевтами, невропатологами. Работают в основном с неврозами, истериями и производными от них психосоматическими и психотическими, заболеваниями.
Кстати, в гипнотерапии Льебо был один интересный практический прием. Если при проверке гипнабельности пациентов он видел, что у кого-то не получается каталепсия ("окоченение" пальцев, рук и т.д.) или левитация (непроизвольный подъем рук), он не заострял на этом внимание группы и говорил: "Прекрасно. Теперь вы готовы к следующему…"
Это хороший прием, так как не все люди достаточно гипнабельны и обращение на них внимания группы может разрушить веру во всемогущество гипнотизера и снизить эффект его целительного воздействия.
Чем отличаются школы Бернгейма и Шарко?
Бернгейм, не отрицая определенных материальных энергетических процессов, происходящих в организме, основное внимание уделял роли внушения, но рассматривал его главным образом как пусковой фактор, который "включал" соответствующие нейрофизиологические механизмы, обеспечивающие саморегуляцию всего организма. Он называл это законом "идeодинамизма".
Интересуясь объективными нейрофизиологическими механизмами гипнотического воздействия, он уделял большое внимание личностному фактору, считая, что эффект гипноза во многом определяется не только профессиональным мастерством, но и "внушающей силой" личности гипнотизера и различной степенью внушаемости пациентов. Когда Фрейд как-то пожаловался Бернгейму, что не может некоторых пациентов ввести в состояние гипноза, то Бернгейм, будучи в это время крупнейшим авторитетом в этой области, признался, что не все пациенты могут быть введены в глубокую стадию гипноза. Это тоже была одна из причин, по которой Фрейд отказался от гипноза при проведении психоанализа.
Шарко, напротив, придерживается тенденции максимальной объективизации гипноза, сводя к минимуму субъективный фактор.
Мы помним, что наукой со времен Канта могло считаться лишь то, что может быть доказано (измерено) объективно и не зависит от субъективных факторов. Именно поэтому Франц Антон Месмер старался показать, что он не просто великий целитель (в чем мало кто сомневался), а серьезный ученый, открывший материальность астрального флюида и животного магнетизма, и отрицал влияние своей харизматической личности. В какой-то мере эту тенденцию продолжил Джеймс Брейд по отношению к гипнозу.
В этом же ключе работает и Ж. Шарко (а впоследствии и Фрейд). Все они ярко доказывают серьёзную объективную научность своей деятельности, всячески принижая роль фактора субъективности (внушения врача и внушаемости пациента).
То, что Бернгейм объяснял внушением, некоторые сторонники Шарко приписывали даже воздействию на расстоянии металлов и магнитов, т.е. фактически возвращались в домесмеровские времена, так как Месмер пришел к идее астрального флюида, долго изучая минеральный магнетизм и отказавшись от него.
Разумеется, сам Шарко не был так категоричен, хотя утверждал, что гипноз является не психическим, а соматическим патологическим состоянием, которое возникает в результате определенных физических воздействий. Причем не от внушения, а от воздействия на определенные центры нервной системы соответствующих раздражителей, которыми может быть не только вид и голос гипнотизера, но и световые, звуковые, электрические или фармакологические воздействия.
Теперь кажется естественным, что надо учитывать и то и то - и объективные нейрофизиологические (а возможно, и биоэнергетические?) механизмы, и различную силу внушения гипнотизеров и внушаемости пациентов. Но тогда именно отказ Шарко от споров по поводу такого спекулятивного понятия, как внушение и предложенная им медицинская трактовка гипноза как соматического патологического состояния, позволили ему пробить брешь в глухой стене запретов в медицинских кругах Франции. Забавно, что решающую роль, в переубеждении медицинского сообщества и общественного мнения в целом сыграла именно харизматическая личность и всемирный авторитет Жана Шарко.
Интересно, что положительное заключения о работах Шарко вынесла комиссия той же Французской академии наук, которая за 100 лет до этого "закопала" Месмера, доказывавшего практически то же самое - что дело не во внушении, а в материальных органических процессах высвобождения застойной энергии в трансовом состоянии. Это, же еще через 50 лет будет доказывать Вильгельм Райх, добавив к этому, что речь идет именно о сексуальной энергии. А разве не эти же эффекты будут сопровождать катарсис в психоанализе Фрейда?
Хотя, конечно, роль внушения при гипнозе не была снята с повестки дня.
В частности, ярый пропагандист решающей роли внушения и самовнушения Эмиль Куэ собрал достаточно большую статистику в доказательство того, что большинству пациентов помогают те лекарства, в которые они верят, и, не помогают те, в которые веры нет. Каждую выписку рецепта он советовал сопровождать беседой, убеждающей, что эти лекарства обязательно помогут. Именно работы Э. Куэ послужили толчком к созданию очень популярной у американских психотерапевтов фармацевтической индустрии плацебо, т.е. нейтральных (красиво упакованных и "научно" названных) таблеток, вызывающих лечебное действие путем внушения больным их полезности (как заряженная вода у Чумака, амулеты и большинство целительских приемов).
Кстати, когда вы пьете лекарства, постарайтесь минут десять-пятнадцать после их приема не думать ни о чем, кроме того, что "начался оздоровительный процесс". Впрочем, это относится даже к обычной еде и воде, существенно усиливая ее полезность и активируя внутренние резервы организма.
Несмотря на различное понимание природы гипноза Шарко и Бернгеймом, Фрейд многому научился у обоих, очень высоко ценил их как ученых и дорожил их дружбой. В частности, он писал, что, стажируясь в Париже, он выходил после лекций Шарко, как из собора Парижской Богоматери, всегда полный новых идей и грандиозных планов. Это важный момент, поскольку у Фрейда тяжело складывались отношения с людьми и особенно с коллегами.
Так, в конце жизни, будучи великим и прославленным на весь мир, он остался практически без близких друзей. Когда он посетовал на это своей тетушке, она со вздохом сказала: "Это потому, 3иги, что, ты совсем не разбираешься в людях". Вот так, "сапожник без сапог".
Итак, несмотря на периодические запреты, гипноз все более распространяется в медицинской практике. Целый ряд врачей Франции, прошедших обучение в клиниках Бернгейма и Шарко, а потом и в Англии, начинают применять и даже публично демонстрировать, гипнотическую анестезию.
Один дантист безболезненно удаляет: или лечит зубы без анестезии, другой врач проводит операции без наркоза (вплоть до ампутаций). Гипноз получает официальное распространение во многих парижских больницах.
Появляются специальные школы, в которых будущие мамы готовятся к безболезненным родам. С ними проводят работу, которая заключается в правильной постановке дыхания, чтобы работали и расслаблялись соответствующие мышцы. Одновременно им внушают под гипнозом безболезненность предстоящих родов и обучают техникам самогипноза. У большинства из них роды проходили совершенно безболезненно.
Отмечаются и даже демонстрируются случаи, когда у пациентов в глубокой стадии гипноза открывается ясновидение своих внутренних органов и они с поразительной точностью диагностируют свои заболевания. И хотя проверки таких феноменов официальными комиссиями не дали статистически достоверных результатов, интерес к гипнозу продолжает расти.
Однако и противники гипноза не сдаются и создают одну за другой комиссии, которые приходят к выводу, что гипнотическая анестезия при хирургических операциях удается далеко не всем обученным гипнозу врачам и далеко не со всеми, а лишь с очень внушаемыми пациентами.