Первые два этапа представляют собой период подготовки к общению с ребенком. Теоретические представления об отцовстве формируются в социуме с начала жизни мужчины, затем изменяются, преломляясь через собственный опыт общения с еще не родившимся ребенком через жену и преобразования, изменения самосознания, самооценки и образов Я. Этот процесс является очень сложным и легко нарушается при отторжении со стороны жены или социальных проблемах будущего отца, таких, как отсутствие материальных ресурсов, постоянной работы и др. Мужчины, которые подвергаются финансовым кризисам, часто отказываются от экономических и психологических обязанностей отца, что частично является следствием уязвимости отцовства по отношению к успеху во внешней среде. Многие мужчины испытывают повышенную тревожность и ответственность за материальное положение семьи, это приводит к стремлению больше работать, чтобы обеспечить семью, но может вызывать чувство одиночества у жены. Другие, наоборот, делают вид, что ничего не происходит такого, о чем стоило бы беспокоиться. Такие мужчины полагают, что рождение ребенка — нормальное физиологическое явление и с раздражением относятся к проявлениям тошноты, утомляемости, плаксивости беременной жены. Таким образом, отсутствие теоретической подготовки к отцовству, страх перед рождением ребенка способствуют возникновению тревожности. Г. Дик-Рид считает, что этот период требует от мужа понимания, терпимости и бескорыстия по отношению к жене, чтобы правильно оценить ее мысли и поведение во время беременности, т.е. мужчина оказывается в ситуации повышенных требований. Считается, что этот период является периодом проверки готовности к отцовству. Тем не менее, этот период является важным с точки зрения формирования отношения к будущему ребенку и собственной позиции в семье.
Третий этап — период после рождения ребенка — практический период. Этот период является критическим с точки зрения возникновения бондинга - связи мужчины с родившимся - ребенком.
Отец, по их мнению, воспитывает в ребенке рациональность, нормальные условия развития, эстетическое, нравственное развитие.
Таким образом, формирование отцовства является сложным многоступенчатым процессом, на который влияют различные факторы, в том числе социальные, семейные и личностные.
Итак, три этапа формирования комплекса отцовства: 1) стереотипное представление об отцовстве до беременности жены; 2) переосмысление стереотипов в течение беременности; 3) собственно формирование чувства отцовства после рождения ребенка.
Влияние называния на восприятие отцовства
Методологической основой исследования является лакановское утверждение о влиянии называния на восприятие названного, фиксированное в структуре: «означающий – означающее – означаемое – А - а», где означающий – это тот, кто говорит, означаемое – не объекты и вещи, а значение того, по поводу чего говорит тот, кто держит речь; означающее – то слово, знак или символ, который использует говорящий; А – Другой, тот, с которым говорят, кто присутствует в коммуникации как признанный, но не познанный; а – другое, совпадающее в каждом человеке с его собственным Я – источником всякого знания, в котором нет речи.
Данное исследование посвящено экспериментальному доказательству влияния называния на восприятие того, что названо. Сущность этого явления приоткрывает тот факт, что наши слова, которые выражают наши мысли, имеют в себе то значение, которое вкладывает в них говорящий. Таким образом, каждое понятие, слово, предложение, фраза, сказанные человеком, преломляются через его представления о данных явлениях, которые им описываются в речи через структуру языка. Так же происходит в тот момент, когда человек отвечает на вопрос, касающийся его представлений о себе (его Я-концепции). Если человеку предложить выбрать часть из предложенных утверждений, касающихся его самого, то он выберет те утверждения, которые на его взгляд ему соответствуют, исходя из того, что и как он о себе думает; но эти утверждения будут поняты им, исходя из его представлений о том, что говорится в этих утверждениях. Получается, что конечный продукт, получаемый после опроса по поводу Я–концепции, будет состоять из представлений испытуемого по поводу предложенного стимульного материала. Поэтому актуальность нашего исследования состоит в том, что оно позволяет, во-первых, исследовать Я–концепцию человека, а не представления испытуемого по поводу представлений исследователя относительно Я-концепции, и, во-вторых, экспериментально доказывает влияние означающего на означаемое, которое здесь демонстрируется через исследование Я–концепции.
В исследовании принимали участие школьники старших классов и студенты разных факультетов. Сначала испытуемых просили нарисовать рисунок в ответ на вопрос «Кто ты?», затем предлагался тест «10 ответов» (т.е. предлагалось написать 10 ответов на вопрос «Кто ты?»), после чего снова испытуемых просили нарисовать рисунок в ответ на вопрос «Кто ты?».
Таким образом, фиксировалось изменение рисунка, отображающего Я-концепцию, после осознавания своей Я-концепции индивидом.
В ходе интерпретации результатов были выделены признаки изменения, фиксируемые во 2-м рисунке, по сравнению с 1-м: менялся предмет рисунка, нажим линий, штриховка, цветовая гамма и др.
Проанализировав работы испытуемых, мы обнаружили различия между русскими и татарами. Татарам более свойственно, чем русским, непринятие себя, отрицание, протест, связанный с собой или же большая закрытость, протест против «копания» в себе, боязнь что-то узнать о себе. У тех и других почти одинаково выражена потребность действовать, быть активными, достигать что-либо через борьбу, лидерство, инициативность. Но у русских сильно надежда на легкость, радость, оптимизм, стремление к новому, раскрепощение, расширение возможностей. Из этого можно предположить, что татары связывают достижения с трудностями, упорством, тогда как русские с легкостью, удачей. Другим отличием этих выборок является Я–концепция испытуемых: если в татарской группе соотношение Я-социального и Я-индивидуального почти равное и Я–концепция практически больше никак не представлена, то в русской группе – кроме Я-индивидуального и Я-социального присутствует также Я-трансцендентное. Также отличием является то, что татары имеют более конкретные представления о себе, а русские склонны к полету фантазии даже когда речь заходит о том, кто они есть. Это снова подталкивает на мысль, что татары более нацелены на внешнюю оболочку жизни – на социум, на видимые изменения, тогда как русские в большей мере погружены во внутреннее – в себя, в самокопание, в свой внутренний мир.
Заключение
Существуют основания для продолжения исследования в области особенностей построения временной перспективы будущего и факторов ее формирования. Несмотря на то, что не были выявлены грубые нарушения половой идентификации, это не дает основание констатировать их отсутствие, так как анализ литературы и собственные исследования позволяют утверждать, что эти различия могут структурироваться на более глубоких психических уровнях и проявляться внешне (обуславливать поведение) в более старшем возрасте.
Список литературы
1. Белопольская Н.И. Половозрастная идентификация.- М., 2008.
2. Кон И.С. Отцовство, как социокультурный феномен// Педагогика.- №9, 2005.- С. 3-16.
3. Лангмейер Й., Матейчек З. Психическая депривация в детском возрасте.- Прага, 1984.
4. Материалы с интернет портала исполнительного комитета московского городского совета депутатов, главное управления здравоохранения, городской медико-педагогический лечебно-реабилитационный подростковый центр// www.ors.ru
5. Шнейдер Л.Б. Семейная психология.- М., 2006.
6. Лакан Ж. Инстанция буквы, или судьба разума после Фрейда. Пер. с фр./ Перевод А.К. Черноглазова. М.: «Русское феноменологическое общество», изд-во «Логос», 1997.-184 с.
7. Лакан Ж.К Якобсону, доклад. Перевод с французского А.К. Черноглазова; режим доступа: http://lacan.narod.ru/ind_lak/lac_r6.htm
8. Польстер И. Обитаемый человек. Терапевтическое исследование личности. М., 1999. - 240 с.
9. Хусаинова Н.Ю., Рахимова А.Ф. Я-концепция наркозависимого. Казань: ЗАО «Новое знание», 2006. – 108 с.