Человек и вера (стр. 1 из 3)

Российская академия государственной службы

При Президенте Российской Федерации

СЕВЕРО-ЗАПАДНАЯ АКАДЕМИЯ ГОСУДАРСТВЕННОЙ СЛУЖБЫ

Реферат по курсу психологии на тему:

Выполнил: Кудрявцев гр. № 102

Проверила: Вершель В.П.

Наша западная цивилизация насквозь пропитана идеями иудейско-христианской религии. Независимо от того, было ли полученное нами образование религиозным по своей природе или нет, эти идеи влияют на наш способ мышления и переживания. Всякий человек живёт в психосоциальной реальности, субъективные и объективные компоненты которой опосредованы обществом. Так как реальность должна интерпретироваться и всегда интерпретируется, то система ценностей – в том виде, в каком она преподносится религией, - образует часть восприятия действительности. Даже система ценностей атеистов в значительной степени является отражением идей, содержащихся в Десяти Заповедях. В своём реферате в качестве основной проблемы я ставлю вопрос о том, каким образом церкви удалось заполучить такое сильное влияние на умы миллионов людей, и почему человек не может отказаться от религии и от веры вообще.

Религиозность с точки зрения психоанализа.

Критика религии берёт своё начало в предыдущем столетии. Первопроходцами на этом тернистом пути были Фейербах, Маркс, Ницше и Фрейд. Критика воплощала теорию проекции, согласно которой человек сам создал все образы Бога по образу и подобию своему. В традиции возрождения эта критика была нацелена на свержение религии и замещение её атеистическими идеями и идеологиями, как на индивидуальном, так и на общественном уровне.

Роль религии, мифологии и идеологии можно охарактеризовать в психоаналитических терминах. Не трудно показать, что религиозные идеи выполняют разнообразные психические функции. Пфистер в книге "Страх и христианство" продемонстрировал это в отношении христианской религии. Он показал, как довольно односторонний образ Бога, а именно мстительного Бога, способствует развитию невротических страхов. Фрейд считал, что возможности человека в трезвом осознании реальности столь ограничены, что всегда оставляют достаточно места религиозному утешению, особенно вере в загробную жизнь. Фрейд руководствовался стремлением человека к вере, которая может поддержать и утешить. В соответствии с хорошо известным описанием взаимозависимости психоанализа и религии читаем у него:

Применение психоаналитического метода позволяет найти новые аргументы против религиозных истин – tant pis для религии; но защитники религии имеют точно такое же право использовать психоанализ, чтобы подчеркнуть всю ценность эмоциональность эмоционального значения религиозных доктрин.

Вполне уместно для аналитиков применять своё мастерство ко всем проблемам религии и, используя свои методы, исследовать весь спектр аффективной значимости религиозных идей и функций веры в жизни человека в зависимости от его принадлежности к тому или иному религиозному сообществу. Так, аналитики часто отмечают значимость проекции для образов Бога. Именно это открытие проективности человеческих фантазий о всемогуществе в магической, мифологической и религиозной мысли Фрейд вслед за Фейербахом поставил в центр своей критики религии. Фейербах, в свою очередь, усматривал истоки религиозных идей в антропологических феноменах, которые человек не мог распознать как собственные и проецировал вовне. Как впоследствии Фрейд, Фейербах понимал религию как "детскую природу человека", суть которой ребёнок усваивает от родителей. Он пытался, например, объяснить "секрет моления". Ребёнок "находит в своём отце чувство собственной силы… и уверенность в исполнении своих желаний". "Всемогущество, к которому человек обращается в молитве… по сути, не что иное, как всемогущество сердца, чувства, которое пробивает барьеры разума и преодолевает все границы природы". В заключении он написал, что "истоки, истинное место и значение религии обнаруживаются только в период детства человечества…"

Фейербах нашёл истинный смысл религии в антропологии. Большая часть его книги "Сущность христианства" озаглавлена "Истина, или Антропологическая сущность религии". Фрейд в ещё более жёсткой манере расширил его антропологический подход к критике религии, отследив религиозные и мифологические идеи вплоть до младенческого периода жизни человека. Даже следуя Грюнбауму, который в качестве примера рассматривает веру в непорочное зачатие, психоаналитическая критика религии добавила к его пониманию проблемы новое важное измерение, указав, что усваиваемые в течение жизни различные табу являются как источником определённых пунктов догмата, так и основной, так и основой их правдоподобия. В эту редукцию Фрейд ввёл миф – миф об Эдипе. Его исследование происхождения человеческих образов Бога и открытие проекции привели, с одной стороны, к разоблачению явлённой христианской истины и, в широком смысле, к демифологизации, а с другой – к ремифологизации.

Вклад психоанализа в развитие интеллектуальной истории в этом направлении был весьма многообразен, так что здесь я ограничусь лишь несколькими примерами. Фрейд наметил контур теории происхождения и функционирования миров, религий, идеологий и разработал метод исследования. Как просветитель, он постулировал охватывающий весь мир фактов принцип реальности, признание которого диктовалось доводами как практического так и чисто логического свойства. По Фрейду, научный взгляд на мир ведёт к познанию взаимосвязи фактов и, таким образом к истине, которая, в свою очередь, позволяет выработать реалистический путь преодоления трудностей. Факты противопоставляются воображению, истина – иллюзии; мир мифологии и веры пропитан функциями и фантазией. Это противопоставление логического и мифологического можно проследить и в ранней философии античности.

В соответствии с принципом реальности рассматривается в основном защитный аспект функционирования и происхождения мифологии. Много лет назад в отношении прототипа защиты (вытеснения) Джонс подчёркивал, что психоаналитическая теория символов использует довольно ограниченное понятие символа. Психоаналитическая теория неадекватно воспринимает всеобъемлющее значение символических форм в мыслях и поступках человека. Позитивный эффект на теоретическом уровне имело обсуждение в психоаналитической литературе Лангером психоаналитического понятия символа. Включение этого понятия в контекст философии символических форм отражает расширение психоаналитического понимания религиозного переживания.

Как всякое одностороннее объяснение, сведение элементов религии к детским корням эмоциональной жизни имеет свои сильные и слабые стороны. Религиозным чувствам религиозным чувствам абсолютно не обязательно исчезать при избавлении от пугающих инфантильных фантазий о Боге. Возможно, что в ходе анализа параллельно с модификацией страшных образов Бога возникают новые аспекты веры. Психоаналитик некомпетентен судить об истинности систем вероисповедания. Однако, опираясь на фрейдовский антропологический подход, он может судить о том, какие элементы веры подходят человеку, гармонично вписываются в его жизнь, а какие ему антагонистичны. Сегодня всякие религии и глобальные мировоззрения должны считаться с тем, что они могут быть сравнимы в том плане, насколько они способствуют осмысленной и полной жизни отдельного человека и примирению народов и групп людей. Прямо или косвенно критическое отношение психоаналитика к культуре и религии воздействуют на мировоззрение пациента. Следовательно, в той мере, в какой эти ценности обсуждаются при лечении, психоанализ сам должен быть готов подвергнуться критической проверке, подобной той, что прошли религия и светские воплощения веры с позиции антропологизма. Такая проверка не может оставить за скобками вопрос о том, как психоаналитики действуют в своей работе и в профессиональном сообществе, например те, которых придерживался Фрейд.

Религиозные вопросы встречаются в каждом случае анализа, хотя бы в связи с проблемой вины. Часто удаётся ограничиться происхождением чувства вины в процессе формирования Сверх-Я. В особенности депрессивные пациенты испытывают вину без серьёзных к тому причин и без реальной вины. Туда, где бессознательное чувство вины тесно сливается с подавленными желаниями, не доберётся ни исповедь, ни отпущение грехов. Именно на этой категории пациентов были открыты роль и значение интернализации карающих родителей и образов Бога, с них скопированных.

Особенно часто с религиозными идеями сталкиваются при неврозах навязчивости. Психопатологическая форма навязчивых защитных ритуалов многообразно связана с суеверием и магической мыслью. Тревога и чувство вины, как и короткие периоды облегчения, вызванные типичными навязчивыми мыслями и компульсивными действиями, характеризуют синдром, при котором бесконечно прокручивается один и тот же ход мысли и одна и та же последовательность событий. В очень серьёзных случаях нормальное поведение почти невозможно. Содержание и форма невроза навязчивости приводят к мысли сравнить функцию ритуалов в психической жизни человека и в системах вероисповедания. С позиции психоанализа вопрос сводиться к определению влияния христианской веры и библейских историй на невротические страхи пациентов. Религиозные проблемы возникают в психоаналитическом лечении главным образом с пациентами, травмированными религией или её представителями. Таким образом, модификация симптомов всегда сопровождается модификациями образов Бога.