Феноменология духа в сказках в свете аналитической психологии Юнга (стр. 5 из 13)

После того как умный старик в общем и целом мобилизовал юношу, он смог приступить к доброму совету, т. е. представил ситуацию не столь безнадёжной. Он посоветовал юноше спокойно продолжать странствие, всё время на Восток, где по прошествии семи лет он достигнет большой горы, которая означает абсолютное счастье. Величина горы и её возвышение над землёй предвещает взрослую личность¹. Из собранной воедино силы проистекают уверенность и вместе с тем наилучшая гарантия успеха². Следовательно, в таком состоянии человек ни в чём более не будет нуждаться. «Возьми мой хлебный куль и бочонок, – сказал старик, – и ты ежедневно там найдёшь столько пищи и питья, сколько тебе потребуется». Он дал мальчику вдобавок репейный лист, который мог превратиться в лодку на тот случай, если отроку нужно будет переправиться по воде.

Нередко в сказках старик ставит вопрос: кто, почему, откуда и куда³ – для того чтобы предуготовить к раздумью о себе и к объединению моральных сил; но ещё чаще он даёт в награду необходимое волшебное средство⁴, т. е. неожиданное и невероятное преуспевание, которое воплощает своеобразие объединённой личности в добре и зле. Представляется, будто бы вмешательство старика, т. е. спонтанная объективация архетипа, совершенно неизбежно, так как одна лишь сознательная воля едва ли в состоянии объединить личность в той мере, чтобы последняя могла достигнуть чрезмерного преуспевания. Для этого необходимо не только в сказке, но и в жизни вообще, объективное заступничество архетипа, который усмиряет чисто аффективное реагирование, связывая в единую цепь процессы внутренней конфронтации и реализации. Последнее позволяет ясно обнаружить: кто, где, как и зачем; тем самым даётся возможность познать как нынешнее положение, так и цель. Благодаря этому происходит уяснение и распутывание клубка судьбы, что зачастую несёт в себе нечто прямо-таки волшебное: опыт, кстати, нечуждый психотерапевту.

Тенденция старика – побудить к размышлению – выражается также в форме призыва сначала просто «обмозговать». Так, он говорит девушке, которая ищет своего пропавшего брата:

¹Гора представляет цель странствования и восхищения, поэтому психологически она часто означает Самость. IGing описывает её как цель: «Царь ставит его перед горой Запада» (Гексаграмма №17, преемничество). У Honorius von Autun (Speculum de mysteriis ecclesi // Migne, P. L. CLXXII. P. 345) это называется: «Montespatriarchaeetprophetaesunt» [Горы суть патриархи и пророки]. Richard von St. Victor говорит: «Vis videre Christum transfiguratum? Ascende in montem istum, disce cognoscere te ipsum». [Ты хочешь узреть преображённого Христа? Поднимись на гору, научись познавать самого себя] (Benjaminminor // Migne, P. L. CXCVIcol. 53–56).

² В этом отношении следует особенно выделить феноменологию йоги.

³ Тому есть многочисленные примеры: SpanisceundPortugalisceVolksmarchen [Nr. 34: DerweissePapagei. Nr. 45: Konigin Rose und der kleine Thomas]; Russische Volksmarchen [Nr. 26: Das Madchen ohne Hande]; Marchen aus dem Balkan [Nr. 15: Der Hirt und die drei Samovilen]; Marchen aus Iran [Das Geheimnis des Bades Badgerd]; Nordische Volksmarchen I [Schweden Nr. 11: Der Werwolf]. P. 231.

⁴ Девушке, которая ищет своих братьев, он даёт клубок, который катится к ним (FinnischeundEstnisceVolksmarchenNr. 83 [DiekampfendenBruder. P. 280]). Принцессе, которая ищет Царство небесное, даётся челн, который едет сам по себе (DeutscheMarchenseitGrimm [DieeisernenStiefel]. P. 382). Другой подарок – флейта, которая заставляет всех плясать (MarchenausdemBalkan [DiezwolfBrocken]. P. 173), или шар, указывающий дорогу, или палка, делающая всё невидимым (NordischeVolksmarchen [ Nr. 18 Danenmark: DiePrinzessinmitdenzwolfPaarGoldschuhen]. P. 97), или удивительная собака (I. c., P. 287 [Nr. 20 Schweden: DiedreiHunde]), или книга тайной мудрости (ChinesischeVolksmarchen. P. 248 [Nr. 86: Dschng Liang]).

«Ложись, утро вечера мудренее»¹. Он также прозревает мрачное состояние духа героя, очутившегося в бедственном положении, или может, по крайней мере, раздобыть ту информацию, которая в дальнейшем ему поможет. Для достижения своих целей он, как правило, пользуется помощью животных, в особенности птиц. Принцу, который ищет путь в Царство Небесное, один пустынник говорит: «Я здесь живу уже три сотни лет, однако ещё никто не спрашивал меня о Царстве Небесном; я тебе этого сказать не могу, однако наверху, на других этажах дома живут всевозможные птицы, которые непременно смогут тебе это сказать»². старик знает, какие пути ведут к цели, и указывает их герою³. Он предостерегает о грядущих опасностях и даёт средство, чтобы им эффективно противостоять. Он наставляет, например, мальчика, который хочет заполучить серебряную воду, что источник охраняется львом, который имеет обманчивое качество: спать с открытыми глазами, с закрытыми же глазами – стоять на страже⁴. Он советует юноше, который намеревается ехать верхом к магическому источнику, чтобы там заполучить целебный напиток для короля, что воду можно зачерпнуть только на скаку, потому что ведьмы поджидают там сякого, приходящего к источнику, и набрасывают на него лассо⁵. Он заставляет принцессу, которая ищет своего, превращённого в оборотня любимого, развести огонь и поставить на него котелок со смолой. Затем ей следует бросить свою любимую лилию в кипящую смолу, а когда придёт оборотень, то он ей велит нахлобучить на голову волка этот котелок, после чего её возлюбленный будет расколдован⁶. Иногда старик выделяется своими критическими суждениями, как в той самой кавказкой сказке о младшем принце, который намеревался, чтобы унаследовать царство, построить своему отцу безупречную церковь. Он строит её, и никто не может обнаружить ни единого огреха, однако появляется старик и говорит: «Ах, что за прекрасную церковь они построили! Жаль только, что фундамент немного кривоват». Принц велит снести церковь и строит новую. Однако и здесь старик обнаруживает ошибку, и так три раза⁷.

¹Finnische und Estnische Volksmarchen Nr. 83 [Estland: Die kampfenden Bruder]. P. 280.

²DeutscheMarchenGrimm [DieeiernenStiefel]. P. 382. В одной балканской сказке [15: DerHirtunddiedreiSamoliven] старик является «царём всех птиц». Там сорока знает ответ. Ср. также мистического «господина голубятни» из новеллы: Meyrink. Der weisse Dominikaner.

³ Marchen aus Iran [Das Geheimnis des Bades Badgerd]. P. 152.

⁴SpanischeMarchen. Nr. 34 [Der weisse Papagei]. P. 158.

⁵ L. c. [Nr. 41: Konigin Rose oder der kleine Thomas]. P. 199.

⁶NordischeVolksmarchen. I, Nr. 11 [Schweden: Der Weiwolf]. P. 231 f.

⁷KaukasischeMarchen. P. 35 f. [Der Sposser und Nachtigall]. P. 35 f. [Die Nachtigall Gisar: Balkan Nr. 51].

Итак, с одной стороны, старик представляет собой знание, познание, размышление, мудрость, ум и интуицию, однако – с другой стороны – также моральные качества, такие как доброжелательность и готовность помочь, что, вероятно, достаточно разъясняет его «духовный» характер. Так как архетип – это автономное содержание бессознательного, то в сказке, которая обычно конкретизирует архетипы, старик может появляться в сновидениях именно так, как это происходит в современных сновидениях. В одной балканской сказке некоему гонимому герою является во сне старик и даёт ему хороший совет, как тот мог бы справиться с возложенными на него невыполнимыми задачами¹. О связи старика с бессознательным прямо говорит его обозначение как «лесного царя» в одной русской сказке². Когда крестьянин устало, уселся на ствол дерева, то из него выполз маленький старичок, «он был совершенно сморщенным, и совершенно зелёная борода свешивалась у него до колен. «Кто же ты?» - спросил крестьянин. «Я – лесной король Ох», - сказал человечек. Крестьянин отдал ему в услужение своего безалаберного сына. И лесной царь с ним удалился, он повёл юношу в тот другой мир под землёй и привёл его в зелёную хижину… В хижине было всё зелёное… Стены были зелёные и скамьи, жена Оха была зелёная и дети… И ундины, которые ему служили, были такими же зелёными, как руты (оконницы)». Даже еда была зелёная. Лесной царь описан здесь как растительный numen или как numen деревьев; с одной стороны, он доминирует в лесу, однако с другой – через русалок – имеет отношение к водному царству, из чего можно определённо заключить о его принадлежности к бессознательному, поскольку последнее часто выражается через лес, а также через воду.

Во всяком случае, когда старик появляется как карлик, то мы имеем дело с чем-то, принадлежащим к бессознательному. В сказке о принцессе, которая искала своего возлюбленного, говорится: «Настала ночь и потемнело, звёзды взошли и опустились, а принцесса всё сидела на том же месте и плакала. Когда она сидела в глубокой задумчивости, то услышала голос, который её приветствовал: «Добрый вечер, красна дева! Почему ты сидишь такая одинокая и печальная?» Она поспешно вскочила и очень растерялась, что неудивительно: когда она осмотрелась кругом, то увидела лишь тщедушного маленького старичка, который кивнул ей головой; вид у него был очень кроткий». В одной швейцарской сказке повстречался крестьянскому сыну, который

¹Balkanmarchen [Nr. 49: Die Lubi und die Schone der Erde]. P. 217.

²Russische Marchen [Nr. 6: Och]. P. 30 f.

собирался принести дочери короля корзину яблок, «маленький isigs человечек» и спросил у него, что тот несёт в корзине. В другом месте тот же человечек одет в isigs курточку, очень старенькую. Под «isigs» можно понимать железный (eisern), что, вероятно, более правдоподобно, чем ледяной (eisig)¹. Между тем и впрямь существуют и «железный человечек», а также «ледяной человечек»; в одном современном сновидении я даже отыскал чёрного железного человечка, который появлялся в моменты значительных жизненных перемен, как в этой сказке о глупом Гансе, который намеревался жениться на принцессе.

В одной современной серии видений многократно возникал тип старого мудреца, иной раз он был нормальной величины (когда появлялся у основания кратера, окаймлённого отвесными скалами), в другой раз он находился на вершине горы, внутри низкой каменной ограды и был крошечного телосложения. Тот же мотив о карликовой принцессе, которая обитала в шкатулке, встречается в сказке Гёте². К этому можно присовокупить антропария, свинцового человечка из видения Зосимы³, а также рудниковых человечков из шахты, искусных дактилов античности, гомункулусов алхимии, домовых, шотландских броунов и т. д. Насколько «реальны» представления, подобные этому, стало мне ясно в связи с тяжёлой горной аварией, когда после катастрофы двое из пострадавших при ясном дневном свете имели коллективное видение человечка в капюшоне монаха, который вышел из неприступной трещины ледникового обвала и пересёк ледник, что вызвало у обоих форменную панику. Нередко я встречал мотивы, которые создавали у меня впечатление, будто бессознательное – есть мир бесконечно малого. Рационалистически это можно было бы вывести из тёмного чувства, которое при таких видениях побуждается чем-то эндопсихическим, вместо того чтобы сделать вывод, что в голове размещается что-то очень маленькое. Я не охотник до таких «разумных» домыслов, хотя и не хотел бы утверждать, что они всегда бьют мимо цели. Мне кажется более правдоподобным, что склонность к уменьшительной форме, с одной стороны, и к чрезмерному преувеличению (великаны!) – с другой, имеет дело с удивительной неопределённостью понятий пространства и времени в бессознательном⁴.