6. Что касается лиц, с которыми предстоит вступить в спор, то тут часто приходится делать еще более строгий выбор, если, конечно, есть возможность уклониться от спора. Мудрость всех веков и народов предостерегает от споров с глупцами.
Не следует, конечно, без нужды спорить с грубым и дерзким человеком.
Кроме того, что позволительно между "мужественными" друзьями, то не принято и недопустимо, когда споришь просто со знакомым или незнакомым человеком.
7. К числу нежелательных спорщиков относятся явные софисты, с которыми спорить без нужды можно лишь тогда, когда мы знаем, что можем "проучить" их, задав им словесную встрепку. Имеется и еще много лиц, с которыми не следует спорить. Всех не перечислить. Есть люди, положительно не способные к правильному спору, напр., "истеричные спорщики".
8. Надо заметить, что иногда спор навязывается, провоцируется, чтобы привести его к ссоре или к какой-нибудь еще более скверной цели.
9. Иногда и тезис сам по себе подходящий, и противник сам по себе такой, что с ним можно спорить. И тем не менее глупо вступить с ним в спор без необходимости. Это тогда, когда тезис не подходит к противнику. Чаще всего, когда тезис таков, что доказательство его не может быть понято противником или (если спор для слушателей) слушателями. Чем невежественнее или тупее человек, тем менее он способен понять и принять какую-либо сложную мысль или сложное доказательство. "Попробуйте надеть на руку перчатку с четырьмя пальцами. Ваше затруднение будет совершенно одинаково с затруднением вложить какое-нибудь сложное понятие в голову, лишенную соответственной сложной способности",— говорит Спенсер.
10. Вот почему честный спор с подобными людьми о подобных вопросах невозможен, нелеп. Зато для софиста в подобных случаях — открытое поле действия. Вместо сложной истинной мысли он подсунет ложную простую и вполне понятную мысль, по плечу собеседнику, и подкрепит ее ложным, но простым и понятным доказательством, и вы будете побеждены — если не прибегнете тоже к уловкам и софизмам.
Глава VIII. Наши доводы в споре
1. Выбор доводов, как уже вскользь упоминалось не раз, определяется задачами, которые мы ставим спору. Желая проверить истину какой-нибудь мысли, мы выбираем в пользу ее самые сильные с нашей точки зрения основания. Желая убедить кого-нибудь, выбираем доводы, которые должны казаться наиболее убедительными ему. Желая победить противника, выбираем доводы, которые более всего могут поставить его в затруднение. В споре для убеждения слушателей мы приспособляем выбор доводов не столько к противнику, сколько к слушателям и т. д.
2. Споры для убеждения (честные споры) требуют не только выбора доводов, соответственного противнику или слушателям, но и соответственного изложения доказательства.
3. Надо помнить, однако, что правило соответствия речи пониманию тех, для кого она предназначена, исполняется и вообще довольно плохо. Иногда от недомыслия. Человек, напр., искренно убежден, что чем больше насажает в речь иностранных слов, тем это красивее, эффектнее, "благороднее" или больше выказывает его образование и ум.
И он иногда не ошибается в эффекте, если имеет в виду слушателей и читателей, не привыкших мыслить, наслаждающихся трезвоном слов. Но иногда трезвон иностранных слов пускается в ход в споре и с целью: хотят отуманить, оглушить противника или слушателей (или читателей). Одурманенные головы перестают понимать и то, что могли бы понять, и тупая мысль тупого софиста может легко сойти за бездну глубокомыслия.
4. Совершенно невозможно дать какие-либо общие правила нахождения доводов. Тут все зависит от наших знаний в данной области, от быстроты мышления, сообразительности и т. д., и т. д.— Но если тезис таков, что о нем приходится спорить часто, то полезно, а иногда и необходимо собирать и запоминать все доводы за него и против него, с возражениями против последних и защитой первых. (т.е. стать "специалистом" в спорах на данную тему).
5. Каждый наш довод, который оказался достаточно сильным, надо заставить по возможности "отработать вполне" ("разжевать" его как следует противнику или слушателям, использовать со всех его выгодных сторон до конца, а уже затем хвататься за другой довод). Другой недостаток — "размазывать" довод, останавливаться на нем дольше, чем нужно, или излагать его так многословно, что слушателям и противнику иногда нет сил терпеть.
Хороший спорщик при обычных условиях старается главные свои доводы выразить кратко, метко и ярко, чтобы они сразу были поняты и врезались в память. Так выраженный довод менее подвергается возможности извращения и искажения во время спора.
6. Наконец, некоторые ошибочно думают, что чем больше они приведут доводов, тем лучше. Это бывает далеко не всегда.
Обычно полезнее приводить только наиболее сильные доводы, а о слабых — разве упоминать вскользь, мимоходом, чтобы показать, что мы не придаем им особого значения. Это дает право не ввязываться в спор из-за них.
Глава IX. Доводы противника
1. Что касается доводов противника, то первая обязанность и, во всяком случае, одно из важнейших свойств хорошего спорщика — уметь их выслушать, точно понять и оценить. Без умения слушать — хороший спорщик немыслим. Это первое и одно из неизбежных условий уменья спорить. Это фундамент искусства спора.
2. Если доводов несколько, то надо стараться выделить порознь их, хотя бы из целого моря слов, в котором они часто разведены, облечь в краткие фразы и выяснить, как выясняли тезис, не скупясь на осведомление.
3. Когда противник приводит какой-нибудь довод против нашего мнения, против нашего тезиса — для защиты необходимо убедиться в двух вещах: а) что довод этот истинен, правилен, б) что он действительно противоречит нашему мнению и несовместим с последним. Только при этих двух условиях из него вытекает ложность нашей мысли.
4. Рассматривая несовместимость довода противника с нашей мыслью, мы иногда открываем не только, что он совместим с последней, но что более того: он служит выгодным доводом в пользу нашей мысли.
Этому использованию довода противника для доказательства нашего тезиса соответствует другой, обратный случай, тоже часто встречающийся при защите, но нередко упускаемый защитою: довод оказывается несовместимым не столько с нашим тезисом, сколько с тезисом противника (антитезисом) или с каким-нибудь его утверждением. Он иногда разрушает тезис самого противника. Такие доводы нападения называются "самоубийственными" и дают в руки защите случай для очень эффектного удара.
Оба эти случая применения довода противника против него же самого называются общим именем: возвратного удара или возвратного довода и в искусных руках являются очень эффектными моментами спора.
Глава X. Логический такт и манера спорить
По отношению к доводам противника хороший спорщик должен избегать двух крайностей: 1) Он не должен упорствовать, когда или довод противника очевиден, или очевидно правильно доказан; 2) он не должен слишком легко соглашаться с доводом противника, если довод этот покажется ему правильным.
1. Упорствовать, если довод противника сразу "очевиден" или доказан с несомненною очевидностью, неумно и вредно для спорщика. Ясно, что человек не имеет достаточно мужества и честности и любви к истине, чтобы сознаться в ошибке. Иногда даже с точки зрения тактики выгодно сразу прямо, открыто и честно признать свою ошибку: это может поднять уважение и доверие со стороны противника. Надо помнить и то, что, раз ошибку заметили, ее уже не скроешь: противник, вероятнее всего, сумеет использовать ее во всем объеме.
2. Однако, если спор важен и серьезен, ошибочно и принимать доводы противника без самой бдительной осторожности. Здесь, как и во многих других серьезных случаях, надо "семь раз примерить и один отрезать".
3. Мерила этой требовательности и осторожности для каждого отдельного случая — "здравый смысл" и особый "логический такт". Они помогают решить, очевидно ли данный довод достоверен и не требует дальнейшей проверки или же лучше подождать с согласием на него; достаточен ли он при данном споре или недостаточен. Если довод кажется нам убедительным и мы не можем найти против него возражений, но осторожность все-таки требует отложить согласие с ним и прежде поразмыслить о нем получше, то мы обычно прибегаем к трем способам, чтобы выйти из затруднения. Самый прямой и честный — условное принятие довода. Самый употребительный прием — другой: объявление довода произвольным. Мы требуем доказательств его от противника, несмотря на то, что довод и кажется нам достоверным.
Наконец, очень часто пускаются в ход разные уловки, начиная с позволительных, вроде обычного "оттягивания ответа" на довод, кончая разными непозволительными уловками, о которых речь будет дальше.
4. Большое, нередко огромное значение в споре имеет манера спорить. Здесь тоже существует множество различных разновидностей и оттенков. Одни споры ведутся по-"джентльменски", по-рыцарски; другие — по принципу: "на войне — как на войне"; третьи — прямо "по-хамски". Джентльменский спор — самая высокая форма этой лестницы форм спора. В таком споре никаких непозволительных уловок не допускается. Спорщик относится к противнику и его мнениям с уважением, никогда не спускаясь до высмеивания, пренебрежительного тона, "личностей", насмешек, грубостей или неуместных острот. Он не только не пытается исказить доводы противника или придать им более слабую форму, но, наоборот,— старается оценить их во всей их силе, отдать должное той доле истины, которая в них может заключаться, "быть справедливым" к ним и беспристрастным.